в ушах тоже звенело. Она подлетела к брату и зависла перед ним, сурово скрестив руки на груди.
– Лика! – сердито произнесла она. – Ты что творишь, шалопай? Ты чего к людям пристаешь?
– Я пристаю? – удивился Палек. – Вот они, – он ткнул пальцем в настороженно зависших в воздухе искинов, – ко мне пристают с грязными намерениями, ага, а я вполне себе мирный! Представляешь, лечу себе, никого не трогаю, местность осматриваю. Вижу – непорядок, маца посреди голой степи растет. Где такое видано? Я решил ее поправить, пока никто не заметил. Только одно дерево перекрасил, как мне на голову сваливается сумасшедшая девчонка, вон та, одноглазая, и начинает шпагой тыкать. И орет во все горло – «флуктуация, флуктуация»! А за ней остальные двое. А я, между прочим, облако хотя и мирное, но душевно ранимое. Но не бить же мне их по башке! Вот я и ждал, когда они устанут.
– Лика, – грустно сказала Карина, – они Художницы. Искины. Они не устают. Мог бы и сам сообразить, без моей помощи.
– А я и сообразил, знаешь ли. Я в фигуральном смысле – должно же даже до искинов дойти, что они меня не достают своими глупыми атаками. Но они, похоже, слишком тупые.
– Лика! – прошипела Карина. – Ты и так первое знакомство испоганить умудрился. Так хоть не усугубляй. Молчи! – шикнула она, когда Палек снова открыл рот. – Дай мне поговорить.
– Да пожалуйста! – Палек поощрительно ухмыльнулся. – А я пока еще деревья поперекрашиваю… да шучу я, шучу! – замахал он руками. – Не делай такую страшную физиономию, я же знаю, что внутри ты все равно добрая и пушистая.
Нет, сердиться на него казалось действительно невозможным. Двадцать пять лет, а все такой же озорной мальчишка. И когда он повзрослеет?
Махнув рукой, Карина неторопливо подлетела к искинам, к которым уже успели присоединиться девчонки-операторы и зависла перед ними.
– Э-э… добрый день, – осторожно произнесла она. – Я приношу извинения за действия своего брата. Он не хотел никого обидеть. Меня зовут Карина Мураций. Рада знакомству.
– Карина Мураций? – недоверчиво спросила одна из голых девчонок. – Та самая Карина Мураций, знаменитый врач, которая в Сураграше с Драконом воюет? Ух ты! А ты не врешь? Мириэра, скажи?
– Я Мириэра. Радость взаимна, прошу благосклонности, госпожа Карина, – спокойно откликнулась Художница в синем. Ее голос, казалось, звенел серебряными колокольчиками. – Я узнала тебя. Мы все тебя знаем. Твое появление неожиданно для нас, но от того встреча не менее приятна. Могу я предположить, что управляющий флуктуацией… – она бросила быстрый взгляд на девочек, – юноша – твой сводный брат Палек Мураций?
– Можешь, – покровительственно разрешил Палек, подлетая поближе. – Потому что я он и есть. Ты кто такая, вояка?
– Настоящая Карина Мураций… – с благоговением пробормотала вторая голая девчонка. – Ух ты! Госпожа Карина, ты и в самом деле настоящая? Ты тоже оператор?
– Госпожа Карина не оператор, Уцура, – хрипловатым баском сказала одноглазая девчонка со шпагой, вкладывая клинок в болтающиеся на левом боку ножны. – У нее полномочия администратора. У ее брата, кстати, тоже, что, на мой взгляд, совершенно лишнее. Мириэра, поэтому мы и не могли его утихомирить.
– Очевидно, так, – согласилась та. – Господин Палек, приношу свои извинения за инцидент. Мы приняли тебя за флуктуацию, разладившегося служебного демона. У них иногда нарушается программа, и они начинают делать совсем не то, что предписано. У тебя есть полномочия на изменение проекта, но, прошу, сначала ознакомься с ним. Деревья под нами – вовсе не катонийские мацы, хотя и являются их дальними родственниками. Они называются «хоммак» и часто встречаются в степях Западного Граша.
– Не мацы? – Палек почесал в затылке. – Ну, я в ботанике никогда силен не был. Раз так говоришь, поверю.
– Спасибо, господин Палек, – кивнула Мириэра. – Полагаю, инцидент исчерпан? Тогда прошу познакомиться с остальными. Умайя Сугой – мой оператор из Масарии. Уцура Сакурамбо из Туи – оператор Итиган, – одноглазая бретерка и недоверчивая девчонка синхронно поклонились. – Наконец, Слаша Безмятежность из Терелона – оператор Кайсина, – моряк в парадной форме и одетая девочка тоже поклонились. От лица всех прошу благосклонности.
– Пожалована, – небрежно махнул рукой несносный Палек. – Значит, вы, мелочь пузатая, Ракуэн строите?
– Мы не мелочь! – воинственно заявила Умайя. – Мы уже взрослые! И у нас, между прочим, очень неплохо получается. Верно, Уца?
– Не обращай на него внимания, госпожа Умайя, – быстро сказала Карина. – У него язык раздвоенный, он нормально разговаривать не умеет, даже если сильно захочет. Госпожа Мириэра, я… Мы… Прошу простить, я хотела бы поговорить о Бокува.
– Бокува? – встревоженно зазвенела Мириэра. – Ты с ней знакома? Что с ней? Мы так и не можем выйти на связь. Недавно мы впервые увидели ее, но она вела себя как-то странно, а потом снова пропала.
– Если под странным поведением ты имеешь в виду, что она попыталась тебя стереть, то да, странно, – сурово сказал морячок Кайсин. – Госпожа Карина, дело в том, что Бокува не закончена и, вероятно, не может ясно мыслить. Она может оказаться опасна при близком контакте. Ты знаешь, где она находится?
– Господин Кайсин, все изменилось. Она действительно была повреждена и не завершена. Но ее исправили. Теперь она вполне адекватна и больше не станет на вас нападать. Она может появиться?
– Конечно! – радостно воскликнула Художница с золотыми волосами. – Мы искали ее повсюду, когда она пропала, но наши возможности в реальности сильно ограничены. Мы очень рады, что она нашлась!
– Говори только за себя, – строго предупредила дуэлянтка со шпагой. – Нужно посмотреть, что именно с ней сделали.
– Да ладно вам, все с ней в порядке! Я же ее чинил, – подбоченился Палек.
– Это и пугает, – отрезала Итиган. – Если она кажется нормальной тебе, господин Палек, то вполне может оказаться ненормальной с точки зрения других.
– Я тоже ручаюсь за нее, госпожа Итиган, – Карина умоляюще сложила руки перед грудью. – Она полностью осознает себя, и ей стыдно за свое прошлое поведение.
– Разумеется, мы верим тебе, – решительно прозвенела Мириэра. – Итиган, не ворчи. Госпожа Карина, где Бокува сейчас? Она подключена к Ракуэну? Блок ее канала снят?
– Я здесь, Мириэра.
Бокува медленно проявилась на фоне облаков и так же неторопливо спустилась к компании. Зависнув рядом, она смущенно обняла себя за плечи и потупилась.
– Здравствуй, Мириэра, – неуверенно сказала она. – Прости, что так вела себя в тот раз…
– Бокува! – Мириэра рывком оказалась возле нее и крепко ее обняла. – Ты вернулась? Ты действительно в порядке?
– Не знаю, – пробормотала разноглазая Художница, и синие искры в ее зрачках вспыхнули ярче. – Меня исправили… я полагаю, полностью. Мне можно остаться?
– Ты просто