Читать интересную книгу Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle"

Софии было семь лет, но она из-за слабого здоровья не ходила в школу. У неё была гувернантка, учившая её всему необходимому, а также еще несколько приходящих учителей. Джейсон время от времени видел тихую, худенькую девочку в доме, но по-настоящему они встречались только за столом.

Первый раз они заговорили, когда Джейсон, дождавшись, когда Астон с женой уедут в гости, сел за рояль. Инструмент стоял в одном из залов для приёмов, далеко от жилых комнат, и Джейсон не думал, что может кому-то сильно помешать, даже если бы хозяева были дома, но играть в присутствии Астона и Камиллы он просто физически не мог. Это было нечто очень личное, часть его тайного мира, крохотный кусочек своего, не захваченного Астоном и не оскверненного им.

Он играл около часа, когда услышал сзади какой-то шорох. Он обернулся: в дальнем конце зала на диване сидела София, маленькая и бледная. В этом зале — обычно никем не посещаемом и закрытом — было довольно прохладно, и Джейсон даже испугался, можно ли было девочке с её астмой находиться здесь. Он знал, что астма, скорее, похожа на аллергию, чем на простудное заболевание, но в его представлении человеку с больными лёгкими всё равно нельзя было находиться в холодном помещении.

Они поздоровались, и София спросила, можно ли ей посмотреть поближе, как он играет. Они немного поговорили, и оказалось, что она вовсе не была тем скромным и слабеньким существом, которым ему всегда представлялась. Она, скорее, была просто приучена вести себя тихо и незаметно в присутствии взрослых, но сама по себе была любопытным, сообразительным и смелым ребёнком. В коротком разговоре выяснилось, что София около полугода училась играть на фортепьяно, но потом бросила — ей было неинтересно. Девочка попросила его показать ей, как играть ту «песенку», которую он играл последней.

Джейсон на секунду растерялся. Последней он играл «Everyday» Карли Коммандо, разученную им когда-то давно, и эта композиция была и слишком сложна, и слишком мрачна для ребёнка. Он вообще не был уверен, что ему следует чему-то учить Софию. Камилле, без сомнения, не понравилось бы, что он общается с её дочерью. С другой стороны, если бы он отказал ей, и она рассказала бы об этом родителям, его бы обвинили в грубости и враждебности по отношению к ребёнку. Как ни крути, им будут недовольны.

— Хорошо, — сказал он. — Только учти, твоей маме это может не понравиться. И давай выберем другую песенку, попроще.

— Я не скажу маме.

— Твоя гувернантка расскажет. Или кто-нибудь из прислуги.

Джейсон вспомнил короткую пьеску Чайковского, которую он сам играл в детстве, когда только начинал учиться, кажется, из «Детского альбома».

Они не так уж часто встречались с Софией, прежде всего, потому, что Джейсон старался как можно меньше времени проводить в доме у Астона. Они иногда играли на фортепьяно, иногда просто болтали. София в основном рассказывала о книгах, которые прочитала, и об уроках. Друзей у неё почти не было.

Несколько раз Джейсон объяснял, как решать задания по математике, которые у неё плохо получались, и однажды поймал себя на том, что в понятных Софии выражениях объясняет ей теорию вероятности — на тёмной комнате и кошках разных цветов.

От всезнающего Брента Джейсону было известно, что Камилла уже разговаривала с Астоном по поводу дочери и просила запретить своему секретарю с ней общаться, так как сама она, по всей видимости, не могла снизойти до разговора с ним. Однако Астон ему ничего не сказал, и Джейсон не стал предпринимать ничего со своей стороны: ему было жаль обижать Софию.

Время от времени на выходные приезжали родственники Камиллы — отец и брат.

Максимилиан Эттинген относился к Джейсону чуть ли не доброжелательно. Он иногда сам заговаривал с ним, пытался вовлечь в беседу за столом и никогда не проявлял никакого неудовольствия по поводу его присутствия. В этом он сильно отличался от своей жены, которая заявила, что ноги её не будет в доме Астонов, пока там находится «этот наглый тип».

С Андреасом Джейсон общался так, словно они никогда не были знакомы раньше. Эттинген-младший, в свою очередь, не мог держать себя в руках столь же хорошо, как Джейсон или Камилла, и время от времени отпускал в адрес Джейсона язвительные замечания или намёки, которые тот пропускал мимо ушей. Иногда он причинял и мелкие неприятности. Однажды, когда Андреас приезжал гостить в Колоньи, Джейсон спустился вниз, ожидая, что его уже ждёт у входа машина: ему нужно было ехать в аэропорт. Он немного задерживался, а Астон в дурном расположении духа уже сидел в самолёте. Джейсон удивился, увидев, что оба его чемодана стоят в вестибюле, а машины во дворе нет.

Он развернулся на каблуках и направился в сторону комнат прислуги. Навстречу ему вышел Гартнер.

— Вы не знаете, почему машина до сих пор не подана? — спросил Джейсон.

— Она была готова, но мсье Эттингену потребовалось поехать в Женеву.

— Разве мсье Эттинген отдаёт распоряжения в этом доме? — жестким тоном поинтересовался Джейсон.

— Мадам разрешила, — парировал Гартнер, зная, что у Джейсона на это не найдётся возражений.

Джейсон ничего не ответил. Он мог бы вызвать такси, но всё равно бы сильно опоздал. Быстрыми шагами он прошёл на кухню: охрана обычно находилась там или в специальной комнате отдыха. Гартнер последовал за ним с весьма довольной улыбкой на губах.

На кухне обнаружились Марч и ещё двое телохранителей из охраны Камиллы. Как раз с Марчем Джейсон и должен был ехать в аэропорт.

— Рад, что вы хорошо проводите здесь время, Марч, — обратился к нему Джейсон. — Мои вещи валяются посреди холла, а машину взял Эттинген.

— Чёрт! — выругался Марч, вскакивая на ноги. — Я ждал здесь, пока вы спуститесь.

— Возьмите машину охраны, — распорядился Джейсон. — И побыстрее.

— Постойте-ка, — заговорил один из охранников Камиллы, видимо, главный, — эти машины зарезервированы за нашей группой. Вы не можете ими распоряжаться.

Джейсон смерил телохранителя раздраженным взглядом, говорившим: «Что ж, посмотрим, кто кого», и через плечо бросил Марчу:

— Звоните Рюгеру.

— К сожалению, — усмехнувшись уголком рта, произнёс охранник Камиллы, — Рюгер ими тоже не распоряжается. Он охраняет Астона.

Джейсон рассерженно вскинул голову.

— Хорошо, Марч свяжется с Эдером, он распоряжается всей охраной. Я могу позвонить Астону, если вы считаете, что только он достоин заниматься распределением ваших машин, — добавил Джейсон, бросив на охранника уничижительный взгляд.

Тот пару секунд подумал. На него смотрели его подчинённый и несколько человек прислуги, и уступать сейчас мальчишке-секретарю было унизительно, но он знал, что Коллинз до сих пор находится на особом положении и действительно обладает привилегией звонить и Эдеру, и Астону в любое время дня и ночи.

— Ладно, можете взять «Кайенн», — скривившись, пробормотал он.

— Спасибо, — резко изменившимся, теперь уже вежливым тоном ответил Джейсон. — Гартнер, позаботьтесь о чемоданах.

Он вышел из кухни, Марч сделал то же самое, только воспользовавшись другой дверью, ведущей не в холл, а в служебные помещения и гараж. На прощанье он оглянулся на телохранителей Камиллы и извиняющеся пожал плечами. В отличие от них, ему было прекрасно известно, что вежливый, нетребовательный секретарь, если его задеть, не станет молча терпеть или просить. К тому же, Эдер всех их предупреждал не перечить Коллинзу по незначащим мелочам даже сейчас, когда он был, что называется, в немилости.

Джейсон тоже знал свою силу. Астон мог сам измываться над ним как угодно, но он не позволил бы делать это никому другому. Несмотря на все мелкие (и не очень) унижения, на постоянные замечания и недовольство по любому поводу, несмотря на любовников и любовниц, которых Астон трахал чуть ли не у него под носом — иногда буквально в соседнем номере отеля, Дэниел всё равно продолжал заботиться о нём. Джейсону, как и раньше, в гостиницах предоставлялись люксы, хотя остальные секретари были вынуждены довольствоваться более скромными номерами. В его распоряжении были все машины Астона, и он, отправляясь куда-нибудь по своим личным делам, свободно мог брать лимузин — правда, этого не делал.