Приложила кусочек пластика и как–то особенно нежно провела по аппарату рукой.
Выскочил чек, официантка положила его на стол передо мной и как–то странно на меня посмотрела. Сначала я подумал, что она так намекает на чаевые, но потом до меня дошло, как сильно я сейчас накосячил. Официантка, словно прочитав озарение в моих глазах, медленно развернулась и, вильнув крупными бедрами, направилась к другому столику.
Мы с Ларисой завтракали в этом кафе каждый раз, когда я оставался у нее на ночь, и официантка неплохо ее знала, ведь та завтракала здесь еще до меня. А сегодня… Сегодня я сидел за ее столиком и держался за руки с новой «подружкой».
— Заметил? — воодушевленно спросила Алена, и я не сразу понял, о чем она. — Видел как я ловко?
— Ловко оплатила мой счет? Ага. Я оценил жест. Спасибо.
Она фыркнула, прижала карту к столешнице и пододвинула в мою сторону.
Я взял карточку в руки.
«Магазин кожаных изделий: куртки, сумки, обувь».
— Ты этим расплатилась? — не поверил я.
Алена потянулась за кожанкой, накинула ее на плечи и кокетливо поправила воротничок.
— Ага. А за эту красотку я расплатилась карточкой магазина косметики.
— Интересная у тебя колода, — с наигранной завистью произнес я и вернул Алене кусочек пластика. — Но дело же не в самих картах, так?
— Ловишь на лету!
Она застегнула молнию и оценивающе посмотрела на меня.
— Что? — ничего умнее в ответ на ее хитрый взгляд не придумал я.
— Боялась, что будет хуже.
— Что именно?
— Ты… — честно призналась она.
Глава 9
Я ходил в этот торговый центр уже три дня подряд и ничего не мог выяснить. Ни воспоминаний, ни чьих–либо откровений на меня не свалилось, а с техникой я даже не пытался разобраться. Если уж Алена ничего не нашла, то и мне соваться бессмысленно. Я, конечно, рассказал все Юрке и дал ему задачку все выяснить, но он лишь подтвердил слова Алены — записи таинственным образом исчезли не оставив никаких следов. Впрочем, я этому не удивлен.
Чему я дивился, так это тому, что долбаная «Печаль» набрасывалась на меня тут же, как только я переступал порог этого места. А сегодня было даже хуже — накинулась на меня сразу на подходе.
Конечно, снижение статов расстраивало, но в этом был и хороший момент — если мое проклятье активируется именно здесь, значит, и какие–то ответы прячутся именно здесь. Истина где–то рядом, осталось только ее найти.
Я сидел на лавочке и наблюдал за потоком людей, пытался представить, что происходило тут полгода назад. Наверняка все здесь было уставлено елками, украшено мишурой и прочей дурацкой новогодней атрибутикой. Играли новогодние мелодии, а в центре зала шла презентация техники. Разыгрывали гаджеты, развлекая и завлекая народ. А потом начался хаос.
Я достал телефон, раскрыл присланные Юркой видео. Кто–то успел заснять то, что происходило внутри, как раз перед тем, как был выпущен отравляющий газ. Я уже раз двадцать пересматривал запись, но так и не нашел никаких зацепок. На видео люди ждут итогов лотереи, о чем–то болтают, смеются. Некоторые пары стоят, держа за руки детишек.
Ни Алены, ни меня на видео нет, но я все равно не мог оторваться и вглядывался в каждое лицо.
Когда видео кончилось, Ютуб предложил мне следующее. С пальбой в торговом центре где–то за пределами России. Я взглянул на превью, и мой внутренний Джарвис тут же подал сигнал.
Я раскрыл уведомления и увидел два сообщения.
Теперь Вы можете раскрывать воспоминания второго уровня значимости.
Чтобы открыть воспоминание выше первого уровня, необходимо получить впечатления от ключевых образов, связанных с ним.
Открыто воспоминание, связанное с двумя триггерами:
Мотоцикл – ✔
Кровь – ✔
Наверное, чтение воспоминаний Алены добавило мне опыта, а новые впечатления помогли проскочить на следующий «уровень». Я еще раз вгляделся в превью: на нем были силуэты людей, а поверх были наложены нарисованные брызги крови. Какой–то блогер рассказывал о трагедии, используя часть кадров снятых камерами видеонаблюдения. Не скажу, что наспех сляпанная превьюшка вызывала у меня бурю эмоций, но видимо впечатлений хватило, чтобы раскрыть что–то сокрытое в моей памяти. Галочка, пульсировавшая возле пункта «Кровь», подтверждала мою теорию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Воспоминание теперь от меня не убежит, а вот торговый центр порядком мне надоел. Мне нужно было разобраться с ним как можно скорее, чтобы больше сюда не приходить, поэтому я в очередной раз перезапустил видео.
— Довольно цинично смотреть видео о трагедии, произошедшей в этом торговом центре, сидя в зале, где все началось, — донесся откуда–то сверху незнакомый мужской голос.
Я поднял взгляд и увидел мужчину чуть старше меня. Не из персонала, просто посетитель. Об этом говорила футболка с эмблемой Бэтмена на груди.
— Довольно неприлично заглядывать в чужой смартфон и потом комментировать, — отрезал я.
Он сел на мою скамейку, видимо расценив это как приглашение к диалогу.
— Не хотел вам грубить, — спокойно произнес он. — Просто произошедшее в голове не укладывается. Столько людей погибло.
— Кого–то потеряли? — прямо спросил я.
Он помотал головой.
— Разве только личная потеря может заставить человека сочувствовать?
«Ну вот, попался философ на мою голову», — подумал я.
Зацепок нет, а болтовня есть. Еще и осуждающий взгляд поверх очков.
Я заблокировал экран, и собрался подняться, чтобы найти себе другое место, но он перехватил меня за предплечье и произнес:
— Заметите что–то необычное — доложите охране.
Это несколько выбило меня из равновесия.
— Что я должен такого заметить? — с вызовом спросил я, не понимая, что ему вообще от меня нужно.
Он посмотрел мне в глаза, затем, словно нехотя, расцепил пальцы на моей руке, но свою не убрал.
— Что я должен заметить? — уже громче повторил я.
— Ничего… — Он наконец убрал руку и добавил: — Просто нужно быть бдительными. И сообщать обо всем подозрительном.
— Например, о тебе? — рявкнул я.
Меня всегда раздражало вторжение в мое личное пространство, а этот пижон сейчас нарушил все возможные границы: влез с комментариями о том, что я смотрю, начал раздавать непрошенные советы и самое главное — схватил меня за руку.
И что меня разозлило еще больше — на только что заданный мною вопрос он рассмеялся. Ни мой вид, ни мой тон, ни то, что я могу его сейчас спокойно сдать охране, совершенно не пугали этого идиота.
— Я играю на светлой стороне, — миролюбиво произнес он.
Я раскрыл его профиль и бегло пробежался по доступным пунктам. Передо мной сидел Андрей Иванов, тридцати двух лет отроду. Информации о месте работы нет, окончил МГУ, женат не был, подруги нет.
Наверное, его сходство с Юркой меня слегка охладило, потому что вместо едкого комментария, я произнес:
— Значит, Готэм в надежных руках, — и, сунув смартфон в карман, двинул к уборным.
Торговые центры я никогда не любил. Как мне кажется… Точно–то я знать не могу. Но вся эта суета, все эти мельтешащие перед глазами люди, навязчивые мелодии и слепящие витрины приводили меня в состояние подвисания. Я надеялся, что хотя бы на лавочке смогу как–то сосредоточится, чтобы понять, куда двигаться дальше в расследовании о своем прошлом, но даже тут до меня докопался какой–то сознательный чудик.
Я зашел в отсек «для мальчиков» и прошел в кабинку. Опустил крышку, сел. Все что мне было нужно это немного тишины и отсутствие внешних раздражителей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я раскрыл карту воспоминаний. Триггеры сработали на событие, шедшее сразу за тем, как я повстречал раненого мужика на дороге. В прошлый раз у меня мозги чуть не поплавились: меня ослепило, голову пронзила боль, а в ушах стоял оглушающий звон.
Открывать воспоминание было как–то не по себе, но хотя бы одно успокаивало — я выбрал крайне удачное место, если вдруг ощущения повторятся. По крайней мере, никто не решит, что я наркоман в припадке и не сдаст меня местной охране.