Читать интересную книгу 1937. Сталин против заговора «глобалистов» - Александр Елисеев

Сближение национал-социалистического Рейха и сталинского СССР привело бы к ужесточению позиции Англии и Франции. Но поскольку началось отдаление двух держав друг от друга, то западные демократии выбрали позицию достаточно мягкую. До поры до времени двум режимам позволили существовать относительно спокойно.

Вот это самое время Сталин и намерен был использовать для того, чтобы подготовить почву для успешного сближения с Германией. Нужно было, чтобы две державы достаточно окрепли и стали бы менее уязвимы для влияния извне. Одновременно вождь установил неофициальные контакты между двумя странами — прикрываясь фиктивным сближением с демо- [- 83 -] кратической Францией. (Для этого и нужен был «западник» Литвинов.)

Важнейшую роль в этих тайных контактах играл К. Б. Радек — бывший троцкист, который в 20-е годы убеждал Троцкого пойти на союз со Сталиным. Радек плотно занимался Германией и в начале 20-х годов пытался создать там единый фронт коммунистов и националистов. Сам он выступал за сближение с Берлином.

Так, в 1934 году Радек издал брошюру «Подготовка борьбы за новый передел мира». В ней он обильно цитировал Г. фон Секта, немецкого генерала, бывшего убежденным сторонником союза с Россией. Приведу одну из цитат: «Германии крайне нужны дружественные отношения с СССР». Наличие у Радека прогерманских настроений подтверждает и «невозвращенец» В. Кри-вицкий. Он приводит следующие слова Карла Берн-гардовича: «...Никто не даст нам того, что дала Гер-мания. Для нас разрыв с Германией просто немыслим». По утверждению Кривицкого, Радек ежедневно консультировался со Сталиным. Очевидно, эти консультации касались вопросов внешней политики.

На это мало обращают внимание, но Радек занимал важнейший пост руководителя Бюро международной информации при ЦК ВКП (б). Под этим скромным названием скрывалась очень серьезная структура, которая представляла собой нечто вроде партийной разведки. Вот это уже был серьезный политический уровень. Радек создал канал особой связи с Германией. Через него осуществлялись тайные контакты с политической элитой Третьего рейха. Они проходили, минуя как НКИД, так и НКВД, ведь и Литвинов, и обер-чекист Г. Г. Ягода были категорическими противниками сближения с Германией. Последний использовал возможности своего специфического ведомства для того, чтобы рассорить СССР и Германию. Например, когда произошло убийство руководителя ленинград- [- 84 -] ских коммунистов С. М. Кирова, НКВД тут же стало разрабатывать несуществующий «немецкий след».

В принципе основания для этого были.

«Рано утром 2 декабря консул Германии Рихард Зом-мер внезапно, без обычной процедуры уведомления уполномоченного Наркомата иностранных дел, выехал в Финляндию, — сообщает историк Ю. Жуков. — Он покинул СССР практически сразу же после того, как городское радио передало сообщение об убийстве Кирова, правда, не назвав фамилии Николаева. Первые же шаги по разработке данной версии обнаружили еще один весьма настораживающий факт. Оказалось, что Николаев несколько раз посещал германское консульство, после чего направлялся в магазин Торгсина, где оплачивал покупки дойчмарками» («Иной Сталин»).

Кроме того, не надо сбрасывать со счетов и тот факт, что немцы «индивидуальным» террором «баловались», да еще как. Ими было подготовлено и успешно осуществлено убийство Барту, выступавшего за реальное сближение СССР и Франции. А Киров был настроен крайне «антифашистски» — свидетельством чему являются его истерические нападки на Германию и Италию на XVII съезде ВКП (б). (Напротив, Сталин тогда высказался в отношении этих двух стран спокойно, подчеркнув готовность СССР развивать нормальные и деловые отношения со всеми государствами — несмотря на тамошний общественный строй.) И, в случае своего прихода к власти, он мог бы приложить максимум усилий для создания военно-политического союза с западными демократиями — против «реакционной фашистской диктатуры».

То есть чисто теоретически немцы могли убрать Кирова, хотя вряд ли бы они решились «штурмовать» Смольный с его многочисленной и хорошо обученной охраной. Да и не нужны были тогда немцам серьезные осложнения с Советским Союзом. Убить второго человека в ВКП (б)! Тут уже дело могло дойти до воен- [- 85 -] но-политического конфликта. И никакой немецкий агент не смог бы пробраться в Смольный, минуя тамошнюю «сверхбдительную» охрану.

Нет, Кирова могли убрать только «свои», чекисты, которых возглавлял могущественный Ягода. А этот деятель принадлежал к «правой» группе Бухарина. Последний вовсе не сложил «оружия» даже после разгрома в 1930 году и последующего за этим «покаяния». Он продолжал быть в оппозиции к Сталину, занимая позиции, близкие к социал-демократическим. Во время своего визита во Францию Бухарин, по свидетельству эмигранта-меньшевика Б. Николаевского, оценивал свои отношения со Сталиным на три с минусом, а в разговоре с вдовой меньшевика Ф. И. Дана сравнил Сталина с дьяволом. При этом «Бухарчик» слил Николаевскому информацию о том, что Сталин тайно контактирует с германским руководством. Позже, в разговоре с секретарем У. Буллитла, бывшего посла США в СССР, Николаевский узнает, что Бухарин «сливал» эту информацию Западу еще в 1935-м. Тем самым он пытался сорвать налаживание отношений между Россией и Германией.

В 30-е годы Бухарин делал особый акцент на антифашизме и, в своих статьях и речах, постоянно апеллировал к некоему абстрактному «гуманизму». То есть налицо были признаки прозападного социал-демократизма, который в 80-е годы погубил КПСС. Тогда ее лидеры взяли на вооружение «гуманный, демократический социализм с человеческим лицом».

Ягода был сторонником «любимца партии». О его приверженности к «правому», т. е. бухаринскому, уклону еще в 1929 году открыто заявил второй заместитель председателя ОГПУ — М. А. Трилиссер. Сам Ягода входил в состав Московского комитета ВКП (б), возглавляемого бухаринцем Н. А. Углановым. А на партучете он состоял в Сокольнической районной парторганизации, чьим секретарем был Б. Гибер — [- 86 -] также сторонник Бухарина. Ягода частенько пьянствовал с бухаринцем А. И. Рыковым и Углановым, и это тоже наводит на некоторые мысли.

Понятно, что Ягода не мог не внести свой вклад в дело ухудшения советско-германских отношений. По всей видимости, он специально подпустил «обиженного» Николаева, имеющего контакты с немцами, к «телу» Кирова, отдав соответствующие распоряжения эн-кавэдэшной охране. А чекисты указали на то, что убийца «Мироныча» был связан с немцами и посольством Рейха. Убийство Кирова хотели свалить на разведку Германии и тем самым радикально ухудшить и без того сложные советско-германские отношения. Однако Сталин быстро раскусил замысел Ягоды и приказал прекратить поиски «немецкого следа».

При этом он, как и всегда, сделал хитрый маневр, высказав мнение о том, что Кирова убили зиновьев-цы, т. е левые уклонисты. И данная версия «правым» очень понравилось. Если бы Сталин стал копать под Ягоду, то это вызвало бы их сильное противодействие. А так появилась возможность развернуть кампанию травли «левых» и серьезно укрепить свои политические позиции. После убийства Кирова какая-либо критика «правого уклона» прекратилась, а весь огонь велся только против левых — «недобитых» троцкистов и зиновьевцев. А ведь сам Киров покровительствовал некоторым бывшим зиновьевцам, отказываясь полностью очистить от них партийно-советский аппарат Ленинграда. Показательно и то, что Киров был яростным критиком «правых». На XVII съезде партии он высказался о них крайне зло и уничижительно, фактически выразив свое недоверие. Поэтому его устранение рассматривалось Ягодой как важнейшая задача внутрипартийной борьбы. Ну и одновременно все решили списать на фашистских агентов, убив двух «зайцев» — берлинского и ленинградского. Получилось же несколько иначе. С немцами осложнений не вышло, [- 87 -] но началась кампания против зиновьевцев, на волне которой произошел второй взлет Бухарина — в качестве влиятельного редактора «Известий», которые при нем во всю «честили» и «левых», и фашистов, одновременно восхваляя «гуманизм».

Между тем Сталин вовсе не оставлял своих планов сблизиться с Германией и по линии государственной. Понятно, что на НКИД и НКВД в этом деле у него никакой надежды не было. Он вел секретные переговоры с Германией через торгпреда СССР Д. В. Канделаки. Но это все-таки были контакты «второго уровня». Статус торгпреда явно не соответствовал тем грандиозным политическим задачам, которые поставил Сталин. Зато им удовлетворял уровень аппарата ЦК, где на ниве советско-германского сближения трудился Радек.

Итак, Сталин тайно шел на сближение с Германией, имитируя готовность заключить военно-политический союз с западными демократиями. При этом он всячески вредил революционному движению — там, где это только было можно. [- 88 -]