«Сейчас эти папалаги думают, что они могут овладеть множеством вещей и что они такие же могучие, как Великий Дух. По этой причине тысячи и тысячи рук занимаются только тем, что приобретают разные вещи, с рассвета до сумерек. Люди приобретают вещи, назначение которых неизвестно и красоту которых они не понимают.
Их руки горят от усталости, их лица становятся пепельными, а спины – согнутыми, но они радуются и торжествуют, лишь когда приобретают очередную новую вещь. И может быть, вскоре весь мир захочет обладать множеством вещей: поставить у себя перед глазами, обожать их и воспевать им хвалы.
Но это признак огромной бедности, когда кто-то нуждается в большом количестве вещей, потому что таким образом он доказывает, что у него очень мало даров Великого Духа. Папалаги бедные, потому что они как сумасшедшие стремятся обладать многими вещами. Без вещей они жить не могут. Когда они делают из панциря черепахи предмет для расчесывания волос, они создают обертку для этого инструмента, для обертки делают коробку, а для коробки – еще большую коробку. Они все завертывают в шкуры и засовывают в коробки. Есть коробки для плавок, для верхней одежды и для нижней. Ящики для перчаток и для носков, для металла и грубой бумаги, для еды и для священной книги, для всего, что только можно вообразить».
Что значит быть хорошим европейцем
По словам вождя Туиавии, люди Запада больны тем, что мы называем «долженит», то есть стремлением думать, что для того, чтобы чувствовать себя хорошо, требуется все большее количество благ (материальных и нематериальных). Мы путаем «желания» с «необходимостью» и не догадываемся о том, что каждая потребность делает нас еще более несчастными, более неудовлетворенными. В этой книге Туиавии добавляет:
«Чем больше вещей нужно человеку, тем лучшим европейцем он считается. Из-за этого руки папалаги никогда не остаются в покое, они все время работают, чтобы приобрести какие-то вещи. И поэтому лица белых людей часто кажутся усталыми и грустными. Лишь немногие из них способны выбрать момент и увидеть то, что дарует нам Великий Дух, способны играть на главной площади, сочинять счастливые песни, танцевать на празднике, получать удовольствие от своего здорового тела, хотя это возможно для любого из нас.
Европейцам необходимо обладать множеством вещей. Присматривать за своей собственностью, охранять ее. Они готовы пресмыкаться ради вещей, становясь похожими на армию крошечных песчаных муравьев. Они готовы хладнокровно совершить самые ужасные преступления только для того, чтобы увеличить размеры своего имущества. Они затевают войну не для того, чтобы доказать свою мужскую доблесть или помериться силами, а лишь для того, чтобы приобрести новые вещи.
Если бы они задействовали свой здравый смысл, то, несомненно, поняли бы, что ничто из того, над чем мы пытаемся установить свою власть, нам не принадлежит, а когда дела пойдут плохо, вы мало что из этого сможете унести с собой. Вот тогда они и начали бы догадываться, что бог сделал свой дом таким большим для того, чтобы там вместилось счастье для всех людей. Его дом достаточно большой, чтобы любой человек в мире нашел немного солнца, маленький кусочек счастья, немного пальм и место, куда он может поставить обе ноги».
«Долженит» всегда создает эмоциональное беспокойство, потому что: a) если мы не обладаем теми вещами, которые считаем необходимыми для себя, мы страдаем; б) если у нас есть эти вещи, мы тоже не чувствуем себя хорошо по двум причинам. Во-первых, потому что всегда рискуем потерять их, и эта возможность привносит в нашу жизнь сильнейшее беспокойство. Об этом говорил Туиавии:
«Бог насылает много такого, что угрожает его собственности. Он насылает тепло и дождь, способные разрушить его имущество, которое способно стареть, разрушаться и гнить. Кроме того, бог дает власть над любыми накоплениями грозе и огню. И что хуже всего: он внедряет в сердца папалаги страх. Страх – это самое крупное его приобретение. Папалаги никогда не спит спокойно, потому что все время должен быть бдительным, чтобы вещи, которые он приобрел в течение дня, не украли ночью. Его руки должны быть заняты, а все чувства – сосредоточены на захватывании новой собственности».
Вторая причина, почему приобретенное имущество, которое мы наконец получили в собственность, вызывает беспокойство, заключается в том, что оно разочаровывает нас. Когда мы желаем слишком многого, мы вкладываем в желаемое преувеличенные ожидания и рано или поздно вылетаем из седла: обретенная вещь не делает нас счастливыми.
В самом желании и в обладании нет ничего плохого, если мы не считаем то, чего жаждем, обязательным, необходимым. Если бы у меня был «Феррари», я бы с удовольствием ездил на нем. Я отправился бы на нем в горы, слушая хорошую музыку. Но если у меня его украдут, я не пролью даже одну-единственную слезу, поскольку знаю: я не нуждаюсь в «Феррари» для того, чтобы быть счастливым. Это единственный разумный способ желать.
Случай с гиперромантичной женщиной
Однажды мне позвонил 35-летний мужчина – Рикардо. Он попросил меня помочь его подруге, аргентинке, жившей в Барселоне. Рикардо объяснил мне:
– Вот уже год, как она приехала из Буэнос-Айреса, чтобы жить со мной, но с самого начала была очень ревнивой. Сейчас это стало просто невыносимым. Когда я в шесть часов вечера уезжаю с работы, у меня есть десять минут, чтобы добраться до дома. Если я запаздываю всего на пять минут, она невероятно раздражается. Она уже три раза угрожала смертью моей секретарше. Из-за своей ревности она дважды пыталась покончить жизнь самоубийством.
Рикардо сказал, что они собирались подать документы для вступления в брак, но его пугает неспособность подруги контролировать свои эмоции.
– Я на пределе. Я сказал ей, что, если она не обратится к психологу по поводу своей ревности, я откажусь от брака, но она ответила мне, что если она и отправится в Аргентину без меня, то только в гробу! – признался он мне, явно нервничая.
Рикардо уверил меня, что Патриция – его ревнивая подруга – в конце концов согласилась повидаться со мной, чтобы попытаться справиться со своей ревностью. И я назначил ей встречу на той же неделе. Оказавшись в моем кабинете, Патриция поделилась:
– Я знаю, что я очень ревнива, но дело в том, что я безумно люблю Рикардо. Он мой настоящий принц на белом коне. Мне удалось его найти!
Моя работа с Патрицией в первую очередь была призвана заставить ее понять, что подлинная любовь не имеет ничего общего с зависимостью. Иными словами, «любить» не значит «обязательно обладать». Мы думаем, что нам нужна пара, а у нас ее нет, и вот мы ощущаем себя несчастными. А как доказывает этот пример с патологической ревностью, мы не становимся более счастливыми, когда достигаем желаемого, потому что не можем вынести риска потерять обретенное. Вот почему, когда Патриция видела хоть какой-то намек на то, что другая женщина могла бы украсть у нее ее «величайшее сокровище», она становилась совершенно невыносимой. Я объяснил ей:
– Представьте себе, что я подарю вам кольцо с невероятно ценным бриллиантом. Он стоит больше, чем вы могли бы заработать за всю свою жизнь. Что бы вы сделали с ним? Носили бы его ежедневно, ходили бы с ним по улице? Надели бы его, отправляясь на пляж?
– Нет, конечно, я положила бы его в сейф, – ответила она, рассмеявшись.
– Как раз это происходит с вашей любовью. Вы считаете ее настолько ценной, что сама мысль потерять ее заставляет вас нервничать и терять голову. В результате вы не можете наслаждаться ею, потому что любить надо каждый день, а не держать любовь в сейфе.
– Но вы призываете меньше ценить свою любовь? Я не согласна! Тогда зачем выходить замуж? – спросила она.
– Любите своего мужа, но эта любовь – не единственное, что есть в жизни. Жизнь предлагает много больше, чем только любовь двоих людей. Вы должны понимать, что, даже потеряв своего прекрасного принца, вы все равно можете быть счастливой.
Работа с Патрицией была очень тяжелой. Было очень сложно убедить ее открыться и принять мысль о том, что можно любить, не впадая в зависимость, потому что этому мешало невротическое черно-белое мышление. Черно-белое мышление предполагает, что существует только два крайних варианта восприятия того, что с нами происходит: это или «ужасно», или «замечательно» – без полутонов.
Для черно-белого мышления характерна особенная «Шкала оценки всего в жизни».
Патриция очень боялась, что, если она изменит свое мышление и начнет любить Рикардо, не цепляясь за него, она не будет любить его без памяти. Я снова и снова старался внушить ей более рациональный взгляд на любовь: