Читать интересную книгу Беги, негр, беги! - Честер Хеймс

Метрдотель оглянулся — Уолкер исчез.

— Ушел…

— Нет, он, наверное, у стойки. Я велела Джимми сесть там…

— Хорошо, сестра, я позову его. Но, если вы с ним не поладите, мигните мне.

Она улыбнулась:

— Спасибо, генерал!

Уолкер на мгновенье опешил, заметив у стойки Джимми, и остановился в нерешительности.

В это время к нему приблизился метрдотель:

— С вами хочет побеседовать дама…

— Дама?.. Какая дама? — удивленно спросил Уолкер.

— Певица Линда Лу.

Джимми слышал эти слова, и ему пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не оглянуться. Уолкер бросил быстрый взгляд в его сторону. Потом, пропустив метрдотеля вперед, он двинулся вслед за ним. Рядом с Линдой они остановились.

— Садитесь! — сказала она. Это прозвучало как приказ.

Уолкер подчинился. На момент между ними воцарилось неловкое молчание…

— Почему вы не оставляете его в покое? — спросила наконец Линда сдавленным голосом.

— Я не знаю, о ком и о чем вы говорите, — тихо проговорил Уолкер.

— Еще как знаете! — взорвалась она. — Вы повсюду следите за ним. Он уверен, что вы хотите убить его.

— Так уж и убить? Думайте, что говорите!

— Не пытайтесь меня запугать! Я не беззащитный цыпленок. Оглянитесь. Если вы тронете одного из нас, вам отсюда живым не уйти. Этим людям все равно, кто вы такой; им достаточно моего слова. — Она посмотрела на него с вызовом. — Вы, надеюсь, не сомневаетесь в этом?

— Да, — сказал Уолкер подавленно. — Он говорит, будто я намерен убить его? И вы верите ему, потому что он ваш друг. А почему бы и не поверить? Но вам никогда не приходило в голову, что он лжет?

— Он не лжет, — ответила Линда.

— Почему вы так уверены? — спросил Уолкер. — А вы не задавали себе вопроса: кто на самом деле в него стрелял…

Она не ответила.

— Это наверняка был кто-то из Гарлема… — сказал Уолкер.

Мысль эта поразила ее.

Уолкер интуитивно почувствовал, что поколебал ее уверенность, и тотчас усилил нажим, желая захватить инициативу.

— Взгляните на вещи объективно: я оказался первым, кого Джимми увидел, придя в себя. Ни с того ни с сего он утверждает, будто в него стрелял я! А я ведь только что вошел в дом! Хозяин сам открыл мне дверь, меня видела уборщица и еще какой-то служащий. Меня проводили в подвал этого дома, в котором я никогда не бывал; мне сказали, что там лежит раненый и истекает кровью. Раненый открывает глаза и говорит: «Это он, он стрелял в меня!» Да вдумайтесь вы — Джимми был так слаб, что едва открыл глаза; в состоянии ли он был кого-либо опознать?! Но вы верите ему… Что поделаешь?

— Вы могли стрелять в него и раньше.

— Нет, — ответил Уолкер спокойно. — Когда его ранили, я был у женщины. Полиция знает об этом… Женщина подтвердит все под присягой. Есть и другие свидетели… Или вы думаете, что я мог бы преспокойно разгуливать на свободе, будь ваш друг прав? Вы думаете, в полиции сидят дураки?

Он понял, что ею овладели сомнения.

— Тогда почему вы преследуете его? — спросила Линда.

— Потому что не хочу допустить его убийства, — ответил Уолкер с подкупающей порядочностью. И тут же добавил: — Откуда вам известно, что он не торгует героином или не помогает воровать автомобили? Вы уверены, что хорошо его знаете?

— Да, — ответила она твердо.

— Как долго?

Поколебавшись на мгновенье, она сказала:

— Мы познакомились сразу после его приезда в Нью-Йорк.

— Когда это было?

— Первого июля.

— М-да, целых полгода прошло, — сказал он с усмешкой. — Вечность!

— И все-таки я уверена в нем! — проговорила Линда с вызовом. — Ни в каком грязном деле он замешан быть не может!

— Возможно, — кивнул Уолкер. — А те двое? В них вы тоже уверены? Убеждены, что на них не было ни пятнышка?

— Господи, конечно… Просто представить себе не могу.

— Понимаю, вы не можете себе представить… Однако не исключено, что они оба оказались замешанными в какой-то темной истории. И вот пришлось заплатить по счету: кто-то из Гарлема явился в ресторан, чтобы отомстить им… Ваш друг, может быть, и не имел с ними ничего общего; просто оказался случайным свидетелем…

— Откуда вы все это взяли? — прервала Линда.

— Может, этого и не было. Но могло и быть… Во всяком случае, вашего друга хотели убрать. Но ему удалось спастись. Он знает убийцу, но боится назвать его имя. Потому что тогда настанет его очередь… Не исключено даже и то, что убийца сидит в этом зале.

Голос Уолкера звучал так убедительно, что Линда невольно огляделась. Привычные лица завсегдатаев: был ли среди них убийца? У некоторых из присутствующих — она знала это — было на совести не одно убийство.

Сомнения все больше охватывали Линду. Теперь она смотрела на Уолкера другими глазами и даже на мгновенье ощутила нечто вроде симпатии к нему…

«Нет, все-таки не может быть, чтобы этот белый парень со светлыми глазами хотел убить Джимми. Или что у него на совести те двое… Нет, это невозможно…»

Она нападала — или защищалась? — из последних сил:

— Но вы постоянно преследуете Джимми?

— Могу только повторить то, что уже говорил вам: я не допущу, чтобы его убили, — сказал он. — Но это еще не все… Поставьте себя на мое место… По вине вашего друга меня отстраняют от службы, по его же вине меня подозревают в двойном убийстве… Будь я святым из святых, у меня не было бы оснований любить его. Но я не желаю ему и зла и хочу поймать убийцу. Пока не схвачу этого парня, я под подозрением и на службу мне не вернуться. Вот я и бегаю следом за вашим Джимми, и выжидаю, не появится ли убийца. Можете не сомневаться: он постарается расправиться с ним при первой же возможности!

Ее охватил страх. Она понимала, что, если все это правда, она ничего не сможет сделать, чтобы помочь Джимми. Но кто-то же должен помочь!.. И тут Уолкер показался ей человеком, на которого можно положиться.

— Что же ему делать? — спросила она растерянно. — Ждать, пока кто-то его застрелит?

— Я могу помочь ему при одном условии: если он назовет имя убийцы, — проговорил Уолкер твердо.

— Он скажет опять, что стреляли вы.

— Для него это равнозначно самоубийству.

Линда закрыла лицо руками.

— Если бы я знала, где правда! — всхлипнула она.

Уолкер наклонился к ней, отнял руки от лица и, глядя ей прямо в глаза, проговорил тихим, проникновенным голосом:

— Послушайте, Линда, вы единственный человек, кроме меня, который может ему помочь. Вы должны выведать у него имя убийцы. Если потребуется, поклянитесь ему, что не проговоритесь. Сделайте все, что он потребует, но узнайте имя! А потом позвоните мне.

Линда молчала.

— Вы не понимаете, в чем корень зла, — сказал Уолкер серьезно. — Джимми боится, что полиция окажется не в состоянии защитить его. Поэтому он думает: лучше всего держать язык за зубами. Пока, мол, под подозрением я, с ним ничего не случится… Не забывайте, он видел убийцу — стреляли в него спереди!.. Теперь вы понимаете?

Она смотрела в светло-голубые глаза и понемногу поддавалась магическому воздействию его голоса. Ее словно опутала таинственная паутина, из которой нельзя выбраться. Она попыталась взять себя в руки, мыслить логично, но это ей не удалось. Вид Уолкера внушал ей полное доверие.

— А что изменится, если вы узнаете имя убийцы? — спросила она.

Уолкер наклонился совсем близко к ней и сказал:

— Я убью убийцу!

Линда была поражена, она не знала, что и подумать. Она почувствовала отвращение к нему и вместе с тем совершенно необъяснимую симпатию. Уолкер навязывал ей свою волю.

— Если я… — она откашлялась, — если я все-таки узнаю… как мне сообщить вам?

— Позвоните, — Уолкер назвал номер телефона. — Звоните в любое время, я сразу приеду.

— Может, так действительно будет лучше, — прошептала она, вздохнув.

— И вот еще что, Линда, — словно вспомнил он. — Ваш друг, конечно, захочет узнать, о чем мы с вами говорили… Постарайтесь увильнуть от прямого ответа. Понимаете?

Она утвердительно кивнула.

— Обработайте его… Вам лучше знать, как это делается. Если женщина захочет, она любому мужчине развяжет язык… Я буду ждать в машине, недалеко от вашего дома. Увидев свет в вашей комнате, я поднимусь. О’кэй?

Линда хотела было сказать, чтобы он не смел приходить к ней, но губы сами проговорили:

— О’кэй.

Шестой час утра. В маленькой, набитой дешевой мебелью комнате тихо и очень душно. Она сидела на софе, покрытой пледом в красную и белую полосы. На ней все еще было вечернее платье.

Он стоял посреди комнаты.

— Кто тебя просил говорить с этим негодяем? — в который раз повторял Джимми.

Линда поджала ноги под себя, откинулась на подушку. Лицо ее выражало озабоченность.

— Ты твердишь одно и то же… Или ты считаешь, мне было приятно с ним поболтать, а?