Итого, четверо — группа, комплект инструментов для Барбье. Благодаря нам «Ангро» несколько лет назад обошла всех своих конкурентов. Я мог выкрасть информацию из любого компьютера. Или Энн извлекала ее из мозгов тех, кто ее хранил. Мари срывала эксперименты, вызывала несчастные случаи, тормозила исследовательскую работу. Если кто-то причинял особое беспокойство, некий южанин мог пройти мимо на улице, сесть рядом в театре, пообедать в том же ресторане…
Но можно ли быть уверенным в силе этих способностей сейчас? В зале для особо важных лиц Мари вскользь упомянула, что ее способности возрастают. Значит ли это, что у каждого из них дар развивается, усиливается со временем? Кто знает?.. Лучше полагать, что так оно и есть. Накинуть Мэтьюсу еще несколько футов, может быть, усилить наводимые Энн галлюцинации, допустить, что Мари поднимает груз потяжелее, держит его подольше. Собственно, радиуса действия ее способностей я никогда и не знал. Больше, чем у Малыша Уилли, несравненно меньше, чем у Энн. Вот и все.
А сам Барбье? Всего лишь жестокость и проницательный ум? Неизвестно. Если у него и был особый дар, он его надежно прятал — или именно этого я не помнил.
А где сейчас Кора? Что они с ней сделали? Вряд ли что-то ужасное. Мертвая, она не может служить рычагом давления. Похоже, Боссу я представился не очень-то сговорчивым. Энн, возможно, прочитав мои мысли, дала сигнал, что использовать меня нет смысла. И Босс даже не удосужился предложить сделку: Кору в обмен на преданную работу. С другой стороны, Барбье знал о моем прибытии. Он принял бы меня, изъяви я желание, и был готов избавиться от меня, попробуй я заартачиться. И на всякий случай, на тот дикий случай, если я вдруг вырвусь, оставалась гарантия — Кора. Скорее всего так. Значит, она жива, укрыта где-то в надежном месте.
Машина сбросила скорость, и я поднял голову. Вечерело, видимость ухудшилась… Затор. Наверно, авария. Я увидел полицейские машины.
Нет. Впереди, возле узкой полоски зелени, разделяющей нашу и встречную полосы, дорожная застава. В желудке появился ледяной ком. Останавливали всех подряд; очевидно проверяли документы.
Несмотря на протесты борцов за гражданские свободы, каждый должен иметь при себе Регистрационную карточку. Их ввели в конце 80-х, с одним номером для всего — отношения к воинской обязанности, социального обеспечения, водительских прав… Теперь уже было видно, как полицейский вводит номера в небольшое устройство.
Я понимал, что меня будут искать. Но не думал, что так быстро и так эффективно. Показательно, однако, что их интересует номер, а не лицо. Очевидно, Барбье не хочет, чтобы стало известно, кто именно ему нужен. Полицейский компьютер, вероятно, настроен просто на поиск определенной карточки. Возможно, в него ввели мой номер и еще ряд вымышленных, чтобы затруднить установление моей личности. Да, так Барбье и поступил бы.
Подъезжая к кордону, я задумался: а не сообщить ли обо всем, раз полиция под рукой?
Но мое более циничное «я», которое что-то замедлило с возвращением, глумливо усмехнулось. В лучшем случае меня сочтут не в себе. В худшем… Я не знал, насколько правдива высказанная Барбье версия моего прошлого. Судя по обретаемой памяти, даже слишком правдива. Выходит, я действительно виновен в преступлении или преступлениях такого масштаба, что потребовалась моя отставка да еще с созданием фиктивной личности? Я почему-то не сомневался, что Босс сумеет поддержать обвинение против меня куда лучше, чем я против него.
Наконец мы подъехали к кордону.
— Предъявите, пожалуйся, ваши документы, — сказал ближайший полицейский. — И вашего пассажира тоже.
Водитель извлек из бумажника карточку; я выудил свою.
— В чем дело?
Полицейский покачал головой.
— Беглец.
— Опасный?
Полицейский посмотрел на водителя, перевел взгляд на вторую машину, на капот которой облокотился его коллега с револьвером в руках, и улыбнулся.
Водитель протянул мою карточку. Почти не задумываясь, я влился в небольшое устройство, висящее у полицейского на ремне. Старая модель. В новых карточку просто опускали в паз для прямого считывания.
Полицейский набрал мой номер, но сигнал ушел уже несколько измененный. В переданном варианте две цифры поменялись местами. На панели ящика вспыхнула зеленая лампочка.
— Можете ехать, — сказал полицейский, поворачиваясь к следующей машине.
Мы тронулись с места. Водитель вздохнул. Теперь у всех машин были включены фары.
И почти сразу же сзади раздался крик, грохнул выстрел. Заглушая все, взревела сирена.
— Что за черт! — воскликнул водитель, нажимая почему-то на газ, а не на тормоз.
Но я уже догадывался. Кто-то где-то там в центре следил за распечаткой или экраном дисплея. Машина дала «добро», но для наблюдателя-человека пара переставленных цифр показалась подозрительно близкой к искомому. Наблюдатель допустил возможность ошибки при наборе номера и отдал приказ задержать нас. То, что полиция сразу стала стрелять… Любопытно, что им обо мне сообщили, какие указания дали. Впрочем, желания лично поинтересоваться я не испытывал. Поэтому…
— Стойте! — закричал я. — Они снова будут стрелять!
Водитель, наконец, нажал на тормоз, и автомобиль стал сбрасывать скорость.
Полной остановки я ждать не стал, понимая, что понадобится каждый метр преимущества.
Я открыл дверцу и выпрыгнул на разделительную полосу, упал и покатился по траве. А вскочив на ноги, не оглядываясь, бросился к лесу, петляя из стороны в сторону. Сзади раздались выстрелы.
Земля круто пошла вверх, и я едва не споткнулся. Из-за склона доносился шум дороги — какой, я не знал, да это и не имело значения. Я устремился вперед. Стояла темень, меня и полицию разделяли деревья, крики утихли. Только бы перебраться на ту сторону шоссе… Надеяться, что кто-нибудь остановится и подберет меня, было бы уже слишком. Я смутно ощущал кровь на руках и лице и не сомневался, что порвал штаны…
…Их наверняка предупредили, что я вооружен и чрезвычайно опасен, возможно, на моей совести даже убийство полицейского — иначе бы не стали бы стрелять почем зря. Вот-вот сзади вновь раздадутся выстрелы…
Вдруг впереди ожила, зашевелилась тьма, оформилась, оторвалась, покачиваясь, от земли, резко выделилась, будто залитая ярким лунным светом. Медведь! Огромный гризли — я видел таких в зоопарке — поднялся на задние лапы навстречу мне.
О нет, Энн, только не здесь, только не так. Гризли на окраине Филадельфии? Полицейский с револьвером — это да. Я бы наделал в штаны и не почувствовал запаха твоих цветов. Желаю удачи в следующий раз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});