посетитель.
— Может, что задержало, — вступает в разговор половой, — да это ничего... Завсегда его горячим чаем напоим, кипятку на кухне хватит.
— Да ждать-то его, братец, некогда.
— Послать за ним можно.
— А и правда: сбегай-ка, землячок, во второй проезд... Знаешь лавку Голубева?
— Это что золотыми вещами торгует?
— Вот-вот!
— Ну, и что же сказать?
— Скажи, чтобы приказчик Иван Петров скорее сюда шел.
— А как сказать про вас?
— Да уж он знает, кто за ним шлет, скажи только, что у меня времени нет.
Расторопный слуга бросился исполнять поручение гостя. Но едва тот успел выйти за дверь, как направился к выходу и посетитель.
Буфетчик остановил было его.
— Разве не станете дожидать?
— Нет, я сейчас... Забегу только насупротив в лавку цену узнаю на пушной товар... А ежели Петров придет раньше меня — пусть обождет...
Через десять минут посланный возвратился. Вслед за ним явился в трактир голубевский приказчик Иван Петров.
— Кто меня спрашивал?
— Они вышли-с, — ответил буфетчик, — и велели минутку повременить.
Петров, не теряя времени, принялся за чаепитие.
Незнакомец же очутился в лавке Голубева и застал там одного мальчика.
— А где Петров? — спросил он у него.
— Он только что вышел. Кто-то из трактира за ним присылал.
— Долго он там пробудет?
— Не знаю.
— Вот жаль-то, что не застал. А мне его очень нужно по важному делу.
— Обождите.
— Некогда мне, лучше догони-ка его и попроси на минутку вернуться, а я постою у лавки — покараулю.
Незнакомец вышел за дверь. Мальчуган побежал догонять приказчика. Как только он скрылся за углом, ловкий вор шмыгнул в лавку и быстро привычной рукой выкрал несколько дорогих вещей из витрины. Когда же пришел приказчик, от вора и духу не осталось, хотя, впрочем, через день он был разыскан сыскной полицией и понес заслуженное наказание.
СЛУЧАЙ С МИТРОПОЛИТОМ ИСИДОРОМ
Наглость столичных мошенников в семидесятых годах дошла до того, что ими был обокраден среди бела дня петербургский митрополит Исидор.
Он был приглашен на освящение домовой приютской церкви, только что отстроенной каким-то известным благотворителем.
По окончании торжества, когда владыка собрался уезжать, строитель приюта передал ему запечатанный конверт. В нем находилось пятьсот рублей.
Преосвященный сел в свою карету и поехал, но не успел он отъехать и десяти сажен, как догоняет его какой-то невзрачный субъект и, с трудом переводя дыхание, просит на минуту остановиться.
Форейтор и кучер придержали лошадей.
— Что такое? — спрашивает митрополит.
— Ваше высокопреосвященство, вышла ошибка...
— Где? В чем?
— Очень извиняются, что не тот конверт вам передали. Вот предназначенный для вас, — проговорил незнакомец и подал митрополиту новый конверт. — Извините-с!
— Ничего, ничего...
— А тот, ваше высокопреосвященство, пожалуйте обратно.
Владыка, ничего не подозревая, переменил один конверт на другой и поехал далее. Но каково было его удивление, когда, вскрыв пакет, он нашел в нем одну газетную бумагу!
А мошенника, конечно, и след простыл.
НА ИСПОВЕДИ
Дело происходило на последней неделе Великого поста, когда число говеющих обыкновенно бывает велико.
У священника приходской церкви, укрытого от толпы традиционными ширмами, стояла большая вереница исповедников.
Дошла очередь до невзрачного субъекта плутоватого вида.
Упал он перед духовником на колени и начал каяться:
— Сильно я, окаянный, грешен. Перво-наперво, вор. Хотя и по нужде, а все же я многих обмошенничал. А самое-то главное, из-за меня, окаянного, безвинные люди подозрение несли и мучились.
По этому поводу священник сделал ему нравоучение.
— Верно, верно, — соглашался грешник, — чувствую, что нет мне прощения. Чувствую и обещаю исправиться... А только, батюшка, отпустите мне еще один тяжкий грех: я украл часы у священника, да еще при исполнении им своих священных обязанностей.
— Ай-ай-ай! — укоризненно покачал головою духовник и, благословив кающегося, отпустил с миром. — Бог простит!
Но каково было удивление этого священника, когда он вскоре полез за часами под рясу, чтобы осведомиться о времени. Он нащупал только остаток срезанной цепочки.
ДРАГОЦЕННАЯ РЕЗЕДА
Никто не подвергается большей опасности со стороны грабителей, как ювелиры.
В их витринах слишком много соблазна для хищнических взоров. Золото и бриллианты! Это такой магазин, перед которым трудно устоять рыцарю легкой наживы.
И вот специально для ювелиров столичные мошенники изощряются в изобретении «оригинальных способов кражи».
Был такой случай, оставшийся без подражания (потому что, как известно, наиболее смелые воровские проделки не повторяются).
Приходит в ювелирный магазин франтоватый господин, не внушающий никакого подозрения, и просит показать ему кольца с бриллиантами, причем предупреждает торговца, что стоимостью их стесняться не будет.
Ювелир выставил на прилавок лучшие вещи.
Покупатель долго рылся в товаре, осведомлялся о ценах, приторговывался и, наконец, будто бы не найдя ничего для себя подходящего, направился к выходу.
Опытный глаз ювелира тотчас же заметил, что одного наиболее дорогого бриллиантового перстня на прилавке не хватает.
Ясно, что это дело рук посетителя.
Он его, конечно, вернул.
— На одну минуту!
— Что вам? — спокойно откликнулся тот.
— Не захватили ли вы случайно кольца? Недостает одного.
Посетитель возмутился:
— Что-о-о? Да как вы смеете?! Да я вас...
Владелец магазина снова пересчитал кольца и категорически заявил:
— Да-с, одно кольцо вы украли!
Дело окончилось появлением полиции и обыском.
Ювелир был твердо уверен, что пропавшая драгоценность у франта, однако при нем ее не оказалось.
Франт так искренне возмущался, угрожая правосудием за оскорбление, что ювелиру в конце концов пришлось долго извиняться перед ним.
Случай действительно странный, но с кражей пришлось примириться. Делать нечего.
Прошло две недели...
Заходит к этому же ювелиру нарядная дама и покупает какие-то безделушки.
Вдруг она обращает внимание на чахлый кустик резеды, вправленный в простой глиняный горшок, и начинает приходить в неподдельный восторг.
— Ах, какая прелесть! Какой аромат! Продайте мне, пожалуйста, этот цветок.
— Помилуйте, сударыня, в любом цветочном магазине найдете массу свежих, молодых.
— Мне нравится этот! Неужели вы не можете его уступить. Возьмите за него сколько угодно... Может быть, это каприз, но я хочу иметь эту резеду.
— Стоит ли, сударыня, о таких пустяках разговаривать?! Нравится вам — сделайте одолжение, берите...
Забрав подарок, покупательница ушла. Ювелир улыбнулся ей вслед, не придавая никакого значения ее настоятельному желанию.
Уже потом, много времени спустя, ему было сообщено сыскной