леди, когда та думает. Может забрать ее к нам домоправительницей? Хотя нет, у меня половина трав ею собранных, в столице она максимум женихов себе насобирает. А мне это ничем не поможет.
Вдруг рядом со мной с жутким грохотом, стоном и последующими мычаниями рухнуло тело. Связанный мужчина, с тряпкой во рту и упакованный в рыбацкую сеть, явно не был доволен отнюдь не мягкой посадкой, и если бы не мешающая тряпка, вопил бы о не справедливости жизни.
— Никогда не думала, что в море возможны осадки в виде преступников, — задумчиво обошла я его по кругу. На шум прибежали старпом с капитаном.
— Да я подумал, что нельзя возвращаться без подарка. Вот, самого сговорчивого принес, — скинул полог брат.
— Лорд? — кивнул ему капитан.
— Я не понял, что происходит? — Фил повернулся ко мне.
— Я тут не причем, это все она, — я кивнула на Дани, которая тут же стала пунцовой.
— Леди Фиона, ну надо же было предупреждать!
— Да толку, ты в таком состоянии, еще и под элеоком, — хмыкнула я, продолжая рассматривать притихшего матроса противника. — Бесполезно.
— Тут я с сестрой согласен, — не стал ни ругаться, ни юлить брат. — Как только Ройху это потом объяснять? Что в отчете писать?
— Тебя только бумажки беспокоят? — поморщилась я.
— Зато тебя волнует все кроме них, иначе бы мы здесь не оказались! — не остался он в долгу.
— И кто бы меня тогда спасал? — пискнула Дани.
— Резонно, — прекратил спор Фил. — Сама допросишь? Или пусть мужчины немного поработают?
— Не женское это дело, допрос, — Орм подхватил сеть с мужиком, тот замычал, а Фил рассмеялся.
— Буду благодарна, если вы его оттащите в мою каюту, — серьезно я посмотрела на старпома. Капитан молчал. — Он вам ничего не скажет, а мне и спрашивать не придется, — я посмотрела прямо в глаза пленному, тот заерзал и посмотрел на старпома, как на последнего возможного защитника.
— Я бы не хотел, чтобы вы пачкали руки столь не благородным делом, — попытался отстоять свое мнение Харгрейв.
— Я — агент тайной королевской стражи, уверяю вас, я столько раз пачкала руки, сколько вам и не снилось. Тащите, — махнула я рукой.
Он бросил мужчину на полу в моей каюте и вышел, почти хлопнув дверью. Ведь на повторное предложение провести допрос самому, он вновь получил отказ.
Я устало села на кровать, глянула на приунывшего допрашиваемого, и достала нож, прикрепленный к берецу. Мужик снова заерзал.
— Да не переживай ты так, я же просто веревки срезать хочу. Вообще не понимаю, чего все нервные такие, а? Тебя не убили, даже не покалечили, доставили с комфортом, а ты возмущаешься. Этот вот тоже… Я ему шрам свела, допрос сама хочу провести, тихо, мирно, бескровно, чтобы никто не пострадал, а он обиделся. Вот ты мне скажи, что я делаю не так? А… Точно, тряпка, — я освободила несчастному рот.
— Слышь, девка, а может ты все-таки вернешь вашего старпома?
— А чего это ты так переживаешь? Если не будешь сопротивляться, то останешься не только жив, но еще и в своем уме. Главное расслабься. И все мне расскажи.
— Ничего я тебе не скажу, меня потом Эфенер на корм рыбам пустит.
— Хорошо, ты не говори, только думай, — улыбнулась я. — Имя у тебя есть?
— Не скажу!
— Малик… Хорошо, Малик. Как называется ваш корабль, я не обнаружила ни одной надписи. О, «Карагезгин»… Черный путник, то есть.
— Как ты? — червячком попытался отползти от меня и вытаращил глаза. — Ты из этих…
— Не важно кто я. Важно сколько человек в команде корабля и сколько будущих рабов вы везете? Хм, со счетом у тебя не очень, понятно. Кто такой Эфенер? А, капитан. Прекрасно. И кому вы доставляете груз ты, конечно же, не знаешь. Бесполезен, — я тяжело вздохнула и, вырубив допрашиваемого, вышла из каюты.
— Он жив? — Орм, оказывается не ушел, а караулил у дверей.
— Вполне. Только он мало чего знает. Капитана «Карагезгина» все зовут Эфенер, а в команде около восьмидесяти человек, пленных примерно столько же. И да, Эфенер дал команду не топить по возможности «Ветреный», в надежде поживиться чем-нибудь. Но если мы будем оказывать явное сопротивление, то судно пустить ко дну, а нас выловить по одному, чтобы тоже отправить на рынок.
— Какой прекрасный план у этого Эфенера, — цыкнул подошедший Шон.
— Только его команда пока немного занята, — улыбнулся сидящий неподалеку с Дани Филипп.
— Чем это? — с подозрением я посмотрела на брата.
— Корабельного ищут, — ухмыльнулся он.
— В смысле? Какого корабельного? — не понял капитан.
— Ну такого, кто гальюны закрывает, когда в них кто-то пошел, кто в пиво соли добавил, из-за кого люди на ровной палубе спотыкаются, канаты путаются, такелаж клинит…
— Первый раз слышу, у нас такого не было никогда, — недоверчиво посмотрел на него боцман, пришедший следом за капитаном.
— Правильно, потому что их корабельный это я, — радостно расхохотался Филипп.
— Ты академию что ли вспомнил? — закатила я глаза.
— Скорее тебя в ней и твои пакости. А что прикажешь делать? Убивать их нельзя, корабль испортить нельзя, а вот проучить…
— А вырубить команду «Карагезгина», как того матроса, — Матчет махнул на мою каюту, — тоже нельзя?
— Там контакт нужен с ментальным полем каждого, визуальный, а они как крысы по щелям разбегутся и что, мне за каждым бегать что ли? — возмутился брат.
— Согласись, для нас это самый безопасный вариант, — сочла я идею боцмана не такой уж плохой.
— Только пока мы будем за ними гоняться, они потопят «Ветреный».
— Ваш брат прав, леди, — согласился с ним Шон. — Нам предстоит бой. Вот только подходить к ним на расстояние пушечного выстрела опасно, а для переброски бойцов вообще нужно борт к борту встать.
— Если только мы не увеличим количество корабельных на «Карагезгине», — хитро улыбнулась я.
Пока Орм с боцманом отбирали самых смелых, ловких и умелых, я с Филом и Шоном чертила план «Карагезгина», отмечая все возможные места, где можно притаится подброшенным матросам.