Читать интересную книгу Русский вираж - Алексей Свиридов

Для непривычных к жаре европейцев самым тяжелым было находиться на стоянках рядом с самолетами. Несмотря на то что основная работа шла у стендов в залах выставочного комплекса, около натурных экспонатов тоже должен был кто-нибудь находиться. Делегации побогаче устанавливали прямо на стоянках легкие павильончики, темно-синий пластик которых задерживал солнечные лучи, а ту жару, которая все-таки проникала внутрь с воздухом, выводили наружу кондиционеры.

Аренда такого павильончика стоила кругленькую сумму, и из российских фирм такую роскошь могли себе позволить только самые именитые. Смоленский завод в их число не входил: участие в Дубайском салоне было для него первой серьезной попыткой выйти со своей продукцией на международный рынок. Соответственно с этим средства делегации были весьма ограниченными, и полковник Марченко принял волевое решение: дежурить у самолета по очереди, привлекая к этому делу и доброхотных помощников. Само собой, что под «доброхотными помощниками» имелся в виду Корсар, который после участия в разгрузке и прочей суматохе последнего предвыставочного дня как-то само собою стал своим человеком. И теперь, начиная с полудня, около «СМ-97» они стояли вчетвером: Казак как летчик, способный грамотно ответить на вопросы о поведении самолета в воздухе, Наташа в качестве переводчицы и Корсар на всякий случай, если вдруг надо будет куда-то сбегать или кого-то подменить. «Старшим по вахте» полковник назначил Сергея Сало-махина, того самого инженера, которой давал недавно консультации по семейным взаимоотношениям «Руслана», «Людмилы» и «Черномора».

По расписанию демонстрационных вылетов подошло время российских самолетов. Заводской летчик залез в кабину «СМ-97», и через несколько минут стоянку огласил характерный звук запущенного двигателя. Лопасти винта оставались неподвижными, однако за продолговатыми отверстиями газоотводных каналов задрожало раскаленное марево.

— Вспомогательную установку запустил, что ли? — не понял сначала Корсар, и Казак, успевший хорошо познакомиться с конструкцией, ответил:

— Нет, это основной двигатель, просто он на малом газу сейчас, только генератор крутит. А винт не вращается, так это специально сделано. Для безопасности и чтоб керосин лишний не жечь.

Он глянул на стекла пилотской кабины и добавил завистливо:

— Так что у него уже прохладно… Слышь, Пират, ты чего?

Корсар не ответил, и, проследив его взгляд, Казак понял, почему не услышал ответа Оторвавшись от полосы, в воздух поднималось «Русское крыло».

Точно так же, как и полтора месяца назад, его полет привлек к себе взгляды гостей выставки. Правда, на этом аэродроме не нашлось подходящей канавы, через которую самолет мог бы перемахнуть на своем шасси — воздушной подушке, и специальной паузы перед его демонстрацией тоже никто в расписании устраивать не стал. Но и без этих, бьющих на внешний эффект трюков, мирное пассажирское «Крыло» привлекло к себе внимание не меньше, а то и больше, нежели ревущие истребители и грохочущие штурмовые вертолеты.

— Красивая штучка, ничего не скажешь… — восхитился Саломахин, глядя из-под ладони на разворачивающийся в воздухе самолет, и тут же удивленно воскликнул: — Андрей, Коля, что случилось?!

На лицах обоих были написаны одинаковые чувства: глядя на уверенно идущее над летным полем «Крыло», они не могли не вспоминать тот, другой полет другого такого же самолета. Вот он вальяжно качнулся из стороны в сторону, и Корсар непроизвольно сжал кулаки… Но это всего лишь экипаж поприветствовал публику старым, как сама авиация, способом.

Когда «Русское крыло» приземлилось, Казак признался другу вполголоса:

— Знаешь, пока они тут крутились, я аж взмок весь. Холодным потом.

— Ничего, для терморегуляции полезно, — отшутился Корсар. В том, что все эти несколько минут он и сам чувствовал себя не лучшим образом, он признаваться не стал. Наташа оказалась честнее:

— А я тоже переживала! Тогда так страшно было, когда оно вниз падало… И музыка эта дурацкая! Андрей, а скажи, здесь с ним ничего случиться не может?

— Не должно, — коротко бросил Корсар, не желая продолжать тему, но тут в разговор влез Саломахин:

— Случиться может всегда и со всеми, даже с нами и сейчас, — поучающе заявил он. — Вот, например, какой-нибудь террорист, который решил отомстить Эмиратам за их недавнюю поддержку Ирака Засядет где-нибудь за городом с хорошей ракетой и трах-ба-бах.

— А мы-то при чем?

— А при том. Воздушную цель террорист не собьет Американы не зря на рейде два фрегата поставили, так что ракету-то они всяко перехватят. Но обломки-то вниз рухнут! Технике на стоянках не страшно, в крайнем случае, дырка будет — залатают. А вот нам с тобою — чпок по жбану, и привет!

— Не пугай девочку, — заметил Корсар. — Метеориты людям на головы тоже падают иногда, так что ж ты в каске не ходишь?

— Ладно, ладно… — засмеялся Саломахин, но, глянув на часы, озабоченно нахмурился: — Наш полет через двенадцать минут, а они еще и не почесались! — и, с этими словами он схватился за рацию. Перебросившись с диспетчером несколькими фразами, он немного успокоился и пояснил: — Говорит, все нормально. Предыдущий самолет сейчас везут на стоянку, а потом буксировщик к нам подойдет.

Казак кивнул в сторону рулежки:

— Ну положим, что «Крыло» везут, так это мы и сами видим.

Тягач-«тяни-толкай», низенький и короткий, неторопливо двигался вдоль рядов экспонатов, буксируя за собой недавно приземлившийся самолет. Зона передвижения техники по земле была отделена от публики ограждением из столбиков с цепью, но тем не менее перед тягачом двигался пикап с красным проблесковым огнем. В его кузове стояли два охранника, и еще двое сидели в кабине на заднем ряду сидений, выставив в окна стволы винтовок. Один из них держал в руке мегафон, а другой лениво поигрывал резиновой дубинкой. По бокам и сзади самолета неторопливой походкой шло еще несколько человек в светлых костюмах, настолько одинаковых, что они казались формой. Нагретый воздух дрожал над бетоном, и издалека казалось, что охранники двигаются по колено в неспокойной воде.

Дальше, отмеченная прерывистой желтой разметкой, проходила дорожка, предназначенная для служебного автотранспорта, и навстречу движению «Крыла» по ней приближались две машины: впереди неспешно тарахтел фольксвагеновский микроавтобус, а за ним катился грузовик с непропорционально большим и длинным белым кузовом. Охранник с мегафоном, скорее для порядка, чем узрев какую-то угрозу, направил белый раструб в сторону машин и что-то властно выкрикнул — как потом выяснилось, это был всего лишь призыв смотреть внимательней.

Дальше все произошло очень быстро. «Фольксваген» резко затормозил, а белый грузовик, шедший за ним вплотную, резко вильнул влево, оказавшись таким образом на пути кортежа. Со стороны было видно, что во всей ситуации ничего страшного нет: водитель грузовика вполне сумел бы вернуться на свою полосу, не только не причинив вреда самолету, но и не задев даже едущий впереди пикап. Скорости и того и другого были не такими уж и большими Но те, кто охранял «Крыло», восприняли происходящее иначе.

Внезапно раздался громкий звук, похожий на выстрел, длинная штанга сцепного устройства подпрыгнула вверх, и над ней поднялось облачко дыма, а сам тягач, взревев двигателем, рванулся вперед. Он пролетел мимо пикапа, и тут же колеса его застыли на месте. Тягач развернуло, и к визгу стирающейся резины добавился жестяной грохот: капот грузовика вмялся в бок тягачу, превратившись в подобие скомканной бумажки Довершил звуковую картину происшедшего визг тормозов пикапа, замершего в двух метрах от места столкновения

Для Казака с Корсаром, которые как раз в этот момент смотрели в сторону рулежки, все слилось в единый взрыв событий: только что все двигалось тихо, спокойно и не спеша, вдруг все заметалось, загрохотало и закружилось, а через пару секунд — тишина и неподвижность. Правда, теперь в тишине и неподвижности спокойствия не чувствовалось.

Экипаж «Крыла», как только тягач отстрелил буксир, остановил движение самолета. Штанга валялась рядом, и от мест, где крепились аварийные пироболты, поднимался легкий дымок. Сам тягач стоял поперек дороги, нежно прижавшись бортом к изуродованному капоту грузовика. Пикап затормозил несколько дальше, его пассажиры стояли неподвижно, заняв позиции под прикрытием своей машины и направив дула автоматических винтовок в сторону грузовика. Люди в штатских костюмах тоже повыхватывали оружие, в основном пистолеты-пулеметы. Казак ожидал, что они, как полицейские в гангстерских фильмах, всей толпой бросятся брать на прицел все тот же грузовик, но штатские, замерев, стояли там, где их застигли события, и продолжали держать под контролем каждый свой сектор.