Читать интересную книгу Шарф Айседоры - Мария Брикер

– Слава богу, – прошептала Елена Петровна и отлепила стакан от стены.

Дураки какие-то! Освежить они отношения захотели, а у нее чуть инфаркт на нервной почве не случился. Впрочем, если сын не успеет сбежать до приезда Варламова, то сердечного приступа ей избежать вряд ли удастся. Елена Петровна приложила ладонь к груди: сердце билось о грудную клетку и пыталось выпрыгнуть через горло. Она чувствовала себя девочкой перед первым свиданием. Знакомить Варламова с Павлом было страшно. Забракует сын режиссера, что она тогда будет делать? Замуж за Ивана Аркадьевича она выходить не собиралась. Что путного может получиться из брака следователя и знаменитого режиссера? Ничего хорошего. Потому что – мезальянс. Да, он не молод, но его весь мир знает и боготворит, а она не красавица Юлия Высоцкая. Обычная баба, уставшая от бытовых проблем, с большой попой, утренними отеками, мелкими морщинками под глазами и глубокой – на лбу. Из всех достоинств у нее только грудь, но на груди не женятся. Не подходят они друг другу, не подходят! Сын прав – она сбрендила. Сбрендила. Сошла с ума! Одурела. Он живет в Копенгагене, она – в Москве. Ему много лет, ей… тоже много лет. Она уже забыла, как заниматься… Дойдя в рассуждениях до этой деликатной темы, Елена Петровна оборвала ход своих порочных мыслей и уставилась в зеркало, пристально разглядывая свое лицо. Кикимора, пришла к выводу Елена Петровна, взялась ладонями за щеки и чуть-чуть натянула кожу. Да, неплохо было бы что-нибудь с собой сотворить эдакое, чтобы сбросить визуально несколько годков. Варламов, как всегда, не вовремя решил ее навестить. Вечно он застает ее врасплох! Знала бы заранее, маску бы огуречную сделала, освежающую, макияж, прическу… Елена Петровна вытянула ногу в желтом велюровом тапке и поболтала ею в воздухе. Хорошо хоть, душ после работы приняла и ноги побрила. К слову, ноги у нее только в рейтузах похожи на сардельки, а так – вполне ничего себе, не кривые. В молодости она даже мини носила, пару раз, и никто в обморок не упал. В молодости… Как быстро утекло время, она и оглянуться не успела, как ее стали назвать на «вы», а недавно в транспорте уступил место рыжий пацан лет десяти, с комментарием – «Садитесь, бабушка». Ноги у Елены Петровны в тот момент подкосились, и она плюхнулась на освободившееся местечко с каким-то старческим кряхтением. По идее, она должна была пацана придушить, язык ему отрезать и на дыбу его посадить, чтобы он медленно умирал, в муках. Именно так поступила бы Марина Гольц, если бы оказалась на ее месте. Но Елена Петровна не была Мариной Гольц, поэтому она лишь скромно отдавила доброму мальчику ногу, когда выходила через две остановки. Впрочем, вряд ли Марина Гольц оказалась бы на ее месте. Даже в сто лет никто не обзывал бы ее бабушкой, она до старости оставалась бы дамой или леди. Да, Марина Гольц была ослепительно привлекательна. Однако Елена Петровна все равно не могла понять мужчин, которые лезли к звезде в койку, – они же ведь заведомо на эшафот шли! Как можно спать с женщиной, которая впоследствии растреплет о твоих интимных привычках и физиологических особенностях всему свету. Ладно еще, актеры и музыканты, им пиариться надо, любое упоминание в прессе, да еще рядом с такой особой, как Марина Гольц, работает «на имя». К примеру, живописный рассказ звезды о маленьком члене солиста группы «Тусклый свет» сделало никому неизвестную группу популярной в один миг. Но каким образом в липкой паутине Марины оказался доктор Шахов? К чему ему эта дешевая популярность? Зачем ему это надо было? Ославился по полной программе. Надеялся, что звездулька его помилует и не поступит с ним так же низко, как с другими своими любовниками? Шахов не производил впечатления наивного, на прожигателя жизни и любителя попозировать перед камерой он тоже был не похож, несмотря на то, что был когда-то женат на светской львице Александрой Мартыновой и мелькал в центре гламурной московской тусовки. Сразу после развода он ушел в тень, женился во второй раз на девушке попроще, некой Ванессе Толоконниковой, снова развелся. Не везло что-то знаменитому доктору – пациентам своим жизни налаживал, судя по благодарным отзывам от женщин в Интернете, а свою пока не получилось. Дерьма о докторе Шахове Елена Петровна в Интернете нарыла тоже прилично, но ковыряться в этих кучах и выуживать оттуда крупицы истины не было желания. Зотовой очень хотелось пообщаться с хирургом лично. Вызывать доктора в прокуратуру Елена Петровна считала преждевременным, решив съездить к Шахову в клинику, поговорить и заодно осторожно обстановку разведать. Она была уверена на девяносто девять процентов, что рекламное объявление в газете подчеркнули не случайно и доктор с убийством Марины Гольц каким-то боком завязан. Очень хотелось эту ниточку зацепить, а если не получится, то, в любом случае, разговор не окажется бесполезным. Звезда была постоянной пациенткой Шахова, он с ней работал, а значит, сможет нарисовать ее точный психологический портрет не хуже любого психоаналитика. Показаний сестры недостаточно для создания объективной картины. Если, конечно, доктор будет объективен после истории с родинкой на заднице, которую озвучила добрая Марина Гольц.

Марина Гольц… Необычная женщина, чем больше Зотова узнавала подробностей о звезде и анализировала черты ее характера, тем сильнее удивлялась. Сплетница, склочница, дебоширка, снобка – это то, что лежало на поверхности. Гольц постоянно устраивала скандалы в ресторанах, придиралась к официантам, к служащим гостиниц и пансионатов, где останавливалась; «строила» продавцов в магазинах; устраивала истерики агентам, продюсерам, режиссерам, которые имели смелость пригласить ее в свой сериал; гримершам, костюмерам, операторам, администраторам… Марина Гольц оставляла свой грязный отпечаток на всех, с кем когда-то по жизни соприкасалась. Интервью Марины, кроме подробностей, которые так волновали читателей, кардинально отличались от подобных же откровенных высказываний других публичных персон тем, что в них беззастенчиво обнажались пороки общества. Гольц была ходячим демонстратором этих пороков, но в тоже время – диагностом гнили, в разлагающем круге которой сама же Марина вращалась. Она не лицемерила, и каждый ее поступок был вызовом. Намеренно ли она это делала, подсознательно ли, – Зотова не знала, но теперь поднимала, почему Марина Гольц носила почетный статус звезды – и носила его по праву, потому что на мир смотрела трезвыми глазами и видела все его патологии. И теперь, когда Елена Петровна проанализировала все интервью Манины беспристрастно, было понятно, почему журналисты, которых Гольц тоже не жалела и высмеивала, вьются вокруг нее, как мухи. Привлекало мух не варенье и не дерьмо, их интриговал кажущийся нестандартный, провокационный взгляд на жизнь, – кажущийся, потому что при ближайшем рассмотрении он был вовсе не провокацией, а правильной, откровенной и тонкой точкой зрения. Возможно, сыграл свою роль и тот факт, что Марина не отбрыкивалась от жизни, в которой жила, а, напротив, принимала ее такой, какая она есть, и пыталась ей соответствовать. Она не отождествляла себя с жизнью «вне», она была своей в тусовке, которая ей претила. Возможно, поэтому она была так агрессивна к социальной среде. Марина жила на грани. Ее ждала громкая смерть в объятиях какого-нибудь крутого актера, режиссера или женатого олигарха, но умерла она поразительно бездарно для актрисы. Акулы пера уже атаковали прокуратуру, искали в смерти актрисы сенсацию, но Зотова не спешила подкидывать им факты. Да и вряд ли то, что она отрыла в ворохе грязного белья актрисы, можно было назвать сенсацией для любителей жареного. Без сомнения, Марина Гольц так тщательно прятала своего поклонника потому, что он не вписывался в ее стаю. Амбиции, безусловно, сыграли здесь свою роль, но – не только. Скорее всего, ею двигал другой мотив: Марина Гольц нашла наконец-то настоящую любовь и не захотела делиться ею ни с кем.

Косвенными доказательствами этой версии служили показания сестры Гольц и свидетельницы, которая нашлась после опроса местного населения операми. Любопытная старушка, Надежда Захаровна Воротникова, проживавшая на втором этаже в подъезде, где случилось преступление, оказалась поистине ценным экземпляром: от скуки она следила за всеми, кто входил и выходил из подъезда. На квартирантку с третьего этажа старушка обратила внимание сразу же, как та заселилась. Женщина так старательно маскировалась, что вызвала у Надежды Захаровны подозрения. На преступницу квартиросъемщица не походила, поэтому старушка заподозрила адюльтер и с азартом принялась за дамочкой следить. Вскоре ее подозрения подтвердились. Квартирантка с третьего этажа выходила из подъезда всегда через пять-семь минут после ухода молодого мужичины, который в их подъезде тоже не проживал, но являл собой подозрительное лицо кавказской национальности. Закономерность эта показалась Надежде Захаровне значимой, поэтому она не поленилась, выползла из укрытия и проследила за квартирой номер 147. Молодого парня, с которым встречалась на квартире Марина, старушка запомнила хорошо, в отличие от Гольц он не слишком таился. Высокий, худой, темноволосый, темноглазый, с римским профилем, похож на благородного кавказца. Засветился парень и в день убийства: утром, около семи часов, его видела выбегающим из подъезда другая свидетельница, дама с четвертого этажа, которая возвращалась с прогулки с собакой, парень чуть не сбил с ног гражданку. Все улики указывали на любовника Марины Гольц. Одна странность была в деле, не дававшая Зотовой покоя: по заверениям эксперта, смерть потерпевшей произошла между тремя и пятью часами утра. Что же так задержало убийцу на месте преступления? Что он делал два с лишним часа в квартире, рядом с трупом? Заметал следы? Не проходит – следов осталось в квартире достаточно. Он не потрудился даже бритвенный станок выкинуть, халат и тапочки, отпечатки пальцев наляпал везде – почему он все это оставил? Пребывал в состоянии аффекта? Способ убийства тоже подтверждает эту версию. Что касается мотивов убийства, то, вероятнее всего, в судьбе Марины Гольц сыграл свою роковую роль ее стервозный характер. Разозлила чем-то любовника звезда, он впал в состояние ярости и подругу задушил. Ведь вечер начинался довольно романтично, судя по обстановке в спальне. Шампанское, свечи, легкий ужин, секс без принуждения, как сообщил Палыч. А в результате – скорбный финал. Чем же Марина Гольц обидела любовника, что он так озверел? Таинственный поклонник был с некоторыми отклонениями в психике и вообще – неуверенный в себе мужчина? Пошутила Гольц по поводу его мужских достоинств, и хлоп – у парня случилось помутнение сознания. А когда до него дошло, что он натворил, – сделал ноги, даже улики за собой не способен был подчистить.