как раз на границу видимой и невидимой с Земли части Луны. И тут Мей принялась хохотать… успокоившись она рассказала, что один из сотрудников Китайского космического центра, доложил, что испытывая режимы нового космического телескопа, заметил на поверхности Луны паровоз, но фотоаппарат не сработал и больше несчастный экспериментатор такси не смог повторить данное наблюдение, и на этой почве повредился умом и был прямо из Центра отправлен в «Приют мира и здоровья» (анькан), так называются в Китае психиатрические лечебницы. Да интересны извивы совпадений и судеб.
На другой день мы посетили полигон законсервированного Железнодорожного университета. Это была огромная подземная долина испещренная рельсами, стрелками и поворотными кругами. Отдохнув в апартаментах Караулки после «железнодорожных экскурсий» мы стали собираться в путь. Искин провожал нас с видимым сожалением, ибо ему очень понравились железнодорожные анекдоты, которые я, ему рассказал. В особенный восторг его привел полуабстрактный анекдот…
'Один приятель жалуется другому, что подозревает свою жену в измене с доктором. Так как приходя домой он периодически находит в постели медицинские инструменты. А второй говорит, что ему жена изменяет с железнодорожником.
«И как ты об этом узнал» спрашивает приятель.
«Представляешь, прихожу домой, захожу в спальню. А тааам…»
«Неужели гаечный ключ⁉»
«Нет. Железнодорожник. В форме!».
Глава 22
Кое что о восточном экспрессе
В книге фанфиков «Мифриловая змея» есть неплохая пародия на «Убийство в Восточном экспрессе» Агаты Кристи, под названием: «Грузите яды бочками» и вот что там рассказано…
* * *
Пуаро сидел за столиком ресторана Пекинского вокзала и пребывал в отвратительном настроении и тому было множество причин…
Во первых, ему надоело, что все китайцы называют его Лаовай*, а когда он отвечал что он не лаовай, а бельгиец, эти негодяи начинали бессовестно ржать*.
Во вторых ему надоело семенить походкой Чарли Чаплина, но во всех фильмах его показывали именно так и увы, приходилось соответствовать (когда он по привычке, пошел этой походкой играя Берию в фильме «Красный монарх», ржали все от Сталина, до последнего ассистента).
В третьих, директор Международной компании спальных вагонов, Мсье Бук и греческий врач Доктор Ставрос Константин, сказали что не поедут этим поездом, так как если там произойдет убийство, то все лавры достанутся Пуаро, а если убийства не будет, то и ехать не зачем. В четвертых, опять завял цветок в этой идиотской бутоньерке.
Пуаро с усталым раздражением наблюдал за пассажирами, суетящимися у вагонов «Восточного экспресса».
Сэмюэл Эдуард Рэтчетт, в костюме смертника с мишенями, залезая в вагон запутался в цепи, которой к нему было приковано ядро каторжника и чуть не упал,(упал он позже, когда ему подставил ногу его секретарь Гектор Уиллард Мак-Куин), при этом, его же слуга, Эдуард Генри Мастермэн, суетливо помогая хозяину встать, тайком пинал его своими армейскими бутсами.
Княгиня Наталья Драгомирова и Хильдегарда Шмидт, неуклюже затаскивал в вагон бочонок с ядом,
Проводник Пьер Мишель, раздавал пассажирам кухонные ножи и зловеще-красные палаческие колпаки,
Граф и Графиня Андрени, не разнимая объятий пытались протиснуться в дверь вагона, но им мешали пояса-патронташи с ковбойскими Кольтами,
А Грета Ольсон и миссис Кэролайн Марта Хаббард, затаскивали в свое купе разобранную походную гильотину.
Со стороны входа в ресторан раздался шум и лязг, это Мэри Хермиона Дебенхэм и полковник Арбэтнот, втащили в зал пулемет Виккерса на большом колесном станке. Отдуваясь и вытирая со лба пот, они присели за столик Пуаро, и заказали у подскочившего официанта: Мэри — чистого джина, а полковник имбирного пива, и поведали Пуаро свои печали.
— «Этот Fucking idiot»-, сказала Мэри своим нежным голоском, не разрешил везти в вагоне эту чертову шиит железяку и заставляет тащить ее в этот сортирный багажный вагон, а зачем нам пулемет в багажном вагоне, нам ведь не от чертовых индейцев отстреливаться. Кстати, тем двум старым дурам, он разрешил везти в купе свою гильотину'-.
А полковник, примирительно улыбаясь объяснил, что джентльмен, являющийся Главным проводником «Восточного экспресса», разъяснил Леди Мэри новые правила перевозки багажа, что несколько расстроило юную Леди, которая как воспитанная девушка из хорошей семьи, не допускает, как правило, таких выражений'- В ответ на что, Леди Мэри показала ему средний палец, правой руки.
Частный детектив Сайрус Бетман Хардман, выдающий себя за американского коммивояжёра, высунулся из-за портьеры, где он перезаряжал свой Томми-Ган и сказал, что самые подозрительные пассажиры, это Граф и Графиня Андрени, так как похоже, что на самом деле они сиамские близнецы и никак не могут быть мужем и женой.А когда Пуаро спросил откуда эти выводы, Сайрус гордо сказал, что это парочка, слишком жарко целуется, для многолетней супружеской пары и даже еще ни разу не разжала объятий, что является главной уликой.
Так что, когда утром, Сэмюэл Эдуард Рэтчетт — Кассетти, был обнаружен у себя в купе мертвым, (причем тело лежало в ванной с ядом, было истыкано кухонными ножами, а в руках несчастный держал два револьвера, из которых видимо и застрелился, а рядом с телом, стоял заклинивший пулемет Виккерса), у Пуаро уже была готова версия.
Собрав в вагоне ресторане, всех пассажиров, поездную бригаду, пейзан из окрестных сел и викария (всем приглашенным приходилось перелезать через застрявшую в коридоре гильотину), Великий детектив после часа расхаживания по вагону, непонятных намеков и нелогичных сопоставлений, объявил, что убийцы, это Граф и Графиня Андрени, которые на самом деле являются сиамскими близнецами, что и является безусловным доказательством того, что они убийцы, ибо сиамские близнецы, являются весьма не стойкими психологически, что и приводит к подобным преступлениям. Но увы и великие ошибаются…
Граф и Графиня Андрени, оказались ни кем иными, как Шерлоком Холмсом и Доктором Ватсоном, которые искали профессора Мориарти, и приняли за него Ретчетта. И Пуаро был вынужден придти к смутно логичному выводу, что так как они не являются сиамскими близнецами, а так же мужем и женой, то убийцами они быть тоже не могут (причем на протяжении всей речи доктора, Холмс играл на скрипке). Пуаро понял, что