один с солёными огурчиками разных сортов, а другой с заросшими инеем графинчиками окруженными лафитниками и стопариками. Мей к моему удивлению поддержала компанию и лихо приняла пару стопок (оказывается китайские пилоты весьма уважали русскую водку). И тут меня естественно заинтересовало откуда в «Саду» такое тонкое знание того, для чего в натуре предназначены соленые огурчики и ответ был неожиданным… Когда существовали порталы, то сюда доставлялась соль из соляных копей с «Каменного уровня» и там автоматизированную в принципе добычу и переработку соли, контролировала триба Хомо, называющая, себя «косакс чумки» и меня как оглушила догадка ибо по ассоциации с солью естественно всплыли казаки и чумаки. Я посмотрел виртуальную карту и увидел, что наш путь рано или поздно пройдет рядом с соляными копями и решил обязательно посетить это странное место.
Но вот дальнейшая дорога к нижним уровням, была так сказать с узорами ибо ближайший нужный нам тоннель был частично обрушен, причем обрушен настолько, что наши велосипеды там по любому не пролезали, да и наши скафандры тоже. Пауки из обслуги посылаемые искином принесли информацию о том, что тоннель завален метров на двести с гаком, так что у нас было два варианта продолжения пути… ехать четыреста километров до следующего спуска, либо искать техническое решение.…
Глава 19
Большой камнеед
По поводу технического обеспечения нас обрадовал искин… он показал нам заброшенный ангар оставшийся еще со времен строительства тоннелей. Техника хранящаяся, как и все на Станции под стазисом была на ходу. Этот ангар кстати отсутствовал в информатории карты, что наряду с «белыми пятнами» вызывало определенные вопросы и озабоченность. Мы выбрали горнопроходческий комбайн на гусеничном ходу и колесный транспортёр. Энергетические модули были в специальном сейфе, который о крылся передо мной, как перед комендантом. Я загрузил их в ячейки механизмов и техника послушно заработала. Комбайн без всяких затей и мудрствований назывался «Большой камнеед». Работал он генерируя дезинтегрирующее поле настроенное на каменные породы. Он превращал их в пыль, которую всасывал и перерабатывал в брикеты для промышленных синтезаторов. Девайсов, могущих из ничего делать все ( типа полевого синтезатора Мидас у дона Руматы). Сейчас синтезаторы были отключены вместе с порталами, после той глобальной толи аварии, толи диверсии, но для, нас это было сейчас вторичным.
Мы успешно прочистили тоннель, ремонтные роботы Караулки занялись укреплением свода, а мы с Мей стали осваивать транспортный тягач… машинка оказалась мощной, комфортабельной и даже со своим маленьким искином. В комплект входила обойма с шестью рабочими пауками, которых можно было привлекать для ремонта и разведки. Был даже маленький медицинский модуль (который, как выяснилось позже не зря «висел на стене»). Роботы загрузили в грузовой отсек наши велосипеды и прицепы и по нашим предпочтениям забили камбуз продуктами из местной мини-кладовки. Среди них обнаружились интересные консервы, типа оленины, березового сока, китятины, говяжьего языка, камчатских крабов в собственном соку, консервы из кальмаров и осьминогов (приведшие Мей в восторг) и настоящая «Столичная» из генеральского пайка, с винтовой пробкой залитой опечатаным сургучом и к ней консервированный черный хлеб.
Мы хорошо поужинали под водочку, после чего обновили шикарный диван трансформер в кубрике тягача, а ночью я проснулся от того, что Мей плачет…
То что она мне рассказала вызвала во мне приступ бешенства ибо терпеть не могу таких подстав.
Накануне вылета на космодром ее привезли в Безопасность, взяли кучу подписок (в том числе и о сотрудничестве ) и вживили ей в бедро ампулу сказав, что это маяк, что бы если что, можно было спасти и найти ее. Но влюблённый в нее лейтенант из техотдела (а технари, как известно знают все) рассказал Мей, что в ампуле есть яд и чип который впрыснет его через сто дней после операции. Все это на случай «статистической невозможности возврата», такой вот термин а ля Сунь-цзы. Я решил действовать незамедлительно. Привел камбуз в положение «лазарет», превратив стол и сидения в операционный ложемент. Уложил в него Мей, сделал ей из пистолета-иньектора укол анестезирующего снотворного, подключил к мед- модулю и приступил к операции (диагност медицинского модуля пикнул об наличии алкоголя в организме и провел ачистку крови). Слава Эскулапу, в нашей Академии был насильственно введённый нашим суровым начальником, краткий курс военно-полевой хирургии и определенные навыки у меня были. Вспомнилось, как меня поразила фраза в учебнике про то, что при операциях на правой руке, главное сохранить бойцу возможность стрелять.
Ампула была маленькая и была недалеко заложена и операция прошла успешно. Я не поленился вынести его наружу и сжег из скорчера. В местной аптечке был заживляющий гель, который и следа не оставил от раны. Еще день я продержал Мей в состоянии покоя ( скорее психологического, нежели физического) и утром следующего дня мы отправились в путь.
Глава 20
Транспортная симфония
Стены тоннеля были неоднородными… то просто камень то железные плиты, то древняя кладка. Два «паука» постоянно бежали уступом в пятистах метрах впереди и с одного из них пришло видео сообщение об изменении конфигурации стен и это изменение было настолько необычным, что мы остановились его посмотреть… по всем стенам этого участка тоннеля были выполнены всевозможные барельефы… русалок! Причем ни один барельеф не повторялся и что интересно, неизвестный ваятель явно не фантазировал в своем творчестве ибо слишком много индивидуальности было в каждом образе, что говорило о том, что воображение скульптора опиралось на что то явно реальное.
Дальнейшие тоннели не радовали таким художественным разнообразием и рано или поздно мы спустились на Транспортный уровень, по крайней мере так он значился на карте. Нас встретил очередной аватар местного искина, похожий на автогонщика из начала ХХ века. Он провел экскурсию по пещерам «Лунного автопрома» и чего тут только не было. Малолитражки весёлых расцветок и легкомысленного дизайна, солидные лимузины всех классов, грузовики всевозможных разновидностей (я обалдел увидев пещеру забитую знакомыми по фильмам о войне «Студебекерами»).
А в «лимузинном отсеке» был вельми интересный