сильным, чтобы пройти через дверь. На внутренней стороне двери в подземелье была еще одна пара охранников, а на другой стороне гостиной/приемной — еще одна пара. Еще пара телохранителей охраняла длинный коридор, вырубленный в скале естественных пещер, которые были здесь несколько веков назад. Затем за одной из дверей была еще одна группа телохранителей, прежде чем мы наконец добрались до пары за дверью спальни Жан-Клода. Они впустили нас, сказав:
— Ренар и Росомаха сказали, чтобы впустили вас, не доложив.
Ренаром был Жан-Клод, а Росомахой — Мика. Мне не нравились новые позывные, что, вероятно, было одной из причин, по которым у меня были такие проблемы с выбором одного для себя. Охранники открыли дверь в спальню Жан-Клода, и Миллиган и Кастер стали свободны, официально не военным путем, когда доставили Натаниэля и меня на нашу «базу».
Дверь за нами закрылась, и я протяжно выдохнула напряжение между лопатками, которое накапливалось где-то между всеми проверками охраны. Я согласилась, чтобы Клаудия попробовала новую ротацию стражей, но я не совсем поняла, что это может означать для повседневной жизни внутри цирка. Если Мика чувствовал себя подавленным большим числом людей в нашей жизни прежде, то это не поможет точно. Я ожидала найти Мику и Жан-Клода в изготовленной на заказ кровати оргийного размера, которая возвышалась в спальне, но свет от единственной прикроватной лампы показал, что кровать пуста. Она была аккуратно застелена: покрывало было королевского синего цвета, с подушками в соответствующих цветах с красными подушками в верхней части кровати с балдахином, что, вероятно, означало, что шелковые простыни под ними будут красными, чтобы соответствовать акценту подушек. Лампа оставляла большую часть комнаты в тени, но она давала достаточно света, чтобы осмотреться. Искусственный камин у одной стены, меховой коврик и несколько стульев перед ним тоже были пустыми. Обычно я не была разочарована тем, что Жан-Клод ждал меня, но сегодня пустая комната выглядела хорошо. Как будто видеть больше людей в этот момент было бы слишком, независимо от того, кто это был.
— Они в ванной — сказал Никки.
— Ты слышишь их? — спросила я.
— И чувствую пену в ванной.
Натаниэль понюхал воздух. — Лаванда — сказал он.
Я не чувствовала ни черта с такого расстояния, но когда дело касалось отслеживания запахов, я была всего лишь человеком.
— Прежде чем мы пойдем в ванную, можем ли мы поговорить обо всех охранниках, через которых мы только что прошли? — Спросил Натаниэль.
— Конечно — сказала я.
— Нам нужно столько охранников? — спросил он.
— Нет — сказал Никки.
— Клаудия говорила со мной о том, чтобы попробовать новую усиленную ротацию охранников, — сказала я.
— Есть ли новая угроза, о которой я не знаю? — Спросил Натаниэль.
— Нет, и в этом все дело. Она хотела опробовать новую усиленную систему безопасности, прежде чем она нам понадобится, чтобы мы могли устранить ошибки — сказала я.
— Это не только в цирке, — сказал Никки.
— Я знаю, что мы тестируем новую схему на всех предприятиях. — Сказала я.
— Могла бы упомянуть об этом, или ты сказала всем, кроме меня? — сказал Натаниэль.
Я сжала его руку, которая все еще была в моей. Я была счастлива, что он не отстранился.
— Я не подумала сказать об этом никому из нашей поли группы, Натаниэль. Прости, ты прав. Я должна была сказать всем вам, но между попытками сделать три свадьбы, работой в Аниматор Inc., еще работой маршалом, а также нашей поли-группой, я думаю, что просто потеряла связь с этим.
Натаниэль сжал мою руку, что заставило меня взглянуть на него.
— Ух ты! Признаешь, что не можешь уследить за всем, до того пока это все не взорвалось перед тобой. Ух, терапия! — В конце он улыбнулся, но я не улыбнулась в ответ.
Я почувствовала тот всплеск гнева во мне, который всегда был там, как сигнальный огонь, просто ожидающий нужной искры, но я пыталась дышать сквозь него. Я считала, дышала и вспоминала, что влюблена в Натаниэля, и он был прав.
Его улыбка исчезла по краям, и он посмотрел на меня своими большими красивыми глазами, ожидая, когда я вернусь к старому и начну ругаться из-за этого, или сделаю мой знаменитый ход, или даже сбегу от него, от отношений, от всего. Я заставила себя полностью расслабить руку, которой держала его, и сказала:
— Да, да, терапия.
Он подарил мне улыбку, которая говорила, что я была умной, а не глупой, и что я работала над своими проблемами, а не позволила им взорвать мою жизнь. Тогда он подошел ко мне, склонив к моей голове свою.
— Я так сильно люблю тебя прямо сейчас.
Я улыбнулась и повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Почему, потому что я работаю над своими проблемами?
— Да. — Прошептал он и поцеловал меня.
— Они знают, что мы здесь. — Сказал Никки.
Я отстранилось от поцелуя.
— Я полагаю, что знают.
Натаниэль начал вести меня через ковер к закрытой двери ванной. Никки сказал:
— Тебя действительно беспокоят дополнительные охранники. Я думал, тебе нравятся толпы.
— Мне нравится групповой секс, а не толпы — сказал Натаниэль.
— Значит, ты тоже чувствуешь себя подавленным таким большим количеством людей? — спросила я.
— Я не возражаю против людей, с которыми сплю или играю, но большинство охранников просто охранники. Мне нравится публика, но они не подходит для этого.
— Мы должны защищать вас, а не смотреть шоу — сказал Никки.
Натаниэль остановился, положив руку на дверь в ванную.
— Разве вы не можете делать и то и другое?
— Не совсем и не хорошо.
— Остальные охранники остались у двери. Ты все еще охраняешь нас? — Спросил Натаниэль.
Никки улыбнулся. — Нет, я просто скажу привет и сделаю так — Он притянул меня к себе, все эти мышцы обвились вокруг меня, когда Натаниэль отпустил мою руку. Все, с кем я встречался, были сильны, но у Никки был способ заставить меня осознать это, что было захватывающе и немного страшно. Я знала физический потенциал, и если это когда-нибудь сведется к реальной борьбе, я не смогу победить против силы, которая притянула меня к себе. К счастью для меня, я хотела быть в его руках. Он поцеловал меня и вложил в поцелуй много английского (?), так что поднял меня, и мои ноги оторвались от земли. Я попыталась обернуть вокруг него ноги, но пистолет на талии помешал. Он положил одну руку мне под задницу и удержал меня на месте, превратив мою неловкую попытку обернуться вокруг него во что-то сексуальное. Это было похоже на хорошего