Читать интересную книгу Листик. Как всё начиналось - Анатолий Дубровный

— Откуда?.. Откуда ты это узнала? — спросил поражённый маркиз.

— Увидела, — заулыбавшись, ответила девочка, повернулась к вышедшей из домика прорицательницы графине и строго сказала: — А тебе беречься надо! А не на лошади скакать! Вот!

Графиня Бронуа остановилась и, глядя на девочку, спросила:

— Почему?

— Скоро почувствуешь, — рыжая девочка заулыбалась, и от этой улыбки как будто стало светлей, — мальчик у тебя! Так что жениться вам надо! Вот!

— Но откуда ты?.. — начала Вихита, девочка ответила:

— Увидела, — повернувшись к маркизу, Листик строго продолжила: — Тебе её беречь надо, понял!

Графиня растерянно повернулась к маркизу, тот кивнул, подтверждая правоту рыжей малышки, в которой теперь не сомневался. Уже выезжая со двора, Вантано кинул улыбающейся девочке большую золотую монету, то, что произошло дальше, совсем не удивило его — монета, которая не должна была долететь до рыжей малявки, изменив направление движения, пролетев строго горизонтально значительную часть пути, плавно опустилась девочке в руку.

— Что ты ему сказала? — спросила у Листика Хуархита, рассматривая золотой, переданный ей девочкой, а та улыбнулась:

— Предупредила об опасности исходящей от хладного железа!

— Тебе надо быть осторожнее! Могут сжечь как ведьму! — озабоченно произнесла женщина. Девочка засмеялась, будто Хуархита сказала что‑то очень забавное и потащила ту на кухню. Там около большой печи Листик сняла платье, отдала его Хуархите и нырнула в пылающий огонь топки. Женщина завизжала и закрыла глаза, представляя, что случилось с девочкой.

— Извини меня, Хуархита! Я больше так шутить не буду! — Услышала женщина и открыла глаза, ей захотелось снова их закрыть — девочка сидела на раскалённой докрасна поверхности плиты! Подхватив девочку, женщина поставила её на пол и лихорадочно начала осматривать, на теле Листика не было никаких следов ожогов! Даже покраснения не было! Женщина схватилась за сердце, а Листик погладила её по руке:

— Вот видишь, сжечь меня не получится!

— Лихита, больше так не делай! — Побледневшая Хуархита прижала девочку к себе.

Так прошло несколько месяцев, слава о искусной прорицательнице разнеслась по округе, и у неё не было отбоя от желающих узнать своё будущее. Хуархита, используя чудесный хрустальный шар, трудилась, в меру своих сил предсказывая наилучшее развитие событий и давая советы, как этого достичь. Надо сказать, что многое из предсказанного сбывалась, потому что Хуархита была доброй и плохого не советовала. Наверное, поэтому с теми, кто следовал её советам, плохого не случалось. Листик, предоставленная сама себе, совершенствовала своё умение «смотреть» и «прыгать». Она старалась делать всё это так, как ей показала мама, и делала это очень осторожно, только в пределах мира, где сейчас жила. Чем дальше, тем лучше это у Листика получалось.

В тот день Листик собирала цветы и травы для очередного создания обстановки. Почувствовав запах гари, девочка бросила всё, что собрала, и прыгнула к домику Хуархиты. Домик пылал, а саму прорицательницу, с безвольно болтающейся головой, четверо мужчин в чёрных одеждах, раскачав, бросили в огонь. Листик завизжала и прыгнула следом, но женщина уже была мертва. Девочка заплакала, она успела привязаться к Хуархите. Хоть кругом и бушевало пламя, но Листик протянула руки, словно хотела обнять мёртвую, с них, удивляя саму девочку, сорвался ещё более жаркий огонь, испепеливший тело прорицательницы.

Отряд «ревнителей» расправился с очередной колдуньей и после ритуала, призванного изгнать извечного врага Единого из его пособницы, тело бросили в огонь. Не успело оно скрыться в костре пылающего дома, как неизвестно откуда появился маленький демон и с визгом прыгнул в бушующее пламя. Вроде девочка, но девочки в огонь не прыгают! Это немного смутило инквизитора, сопровождавшего отряд. Слуги врага Единого должны бояться очистительного пламени! Должны от него бежать! А тут этот демонёнок, очень уж был мал слуга врага, сам бросился в огонь.

— Вы видели? Ваше святость, — обратился один из ревнителей к инквизитору, — этот слуга проклятого был в платье! Это…

Договорить он не успел, маленькая фигурка в горящих ошмётках одежды, появившаяся из пламени, с рычанием не соответствующим своим размерам, сломала ему шею и, показав невиданную силу, бросила тело в огонь.

— Рубите его! — закричал инквизитор, но маленький демон сам разрубил его, стегнув огненной плетью. Пару ударов сердца — и с отрядом ревнителей было покончено, против ударов огненной плети демона не защитили ни доспехи, ни священные знаки, на них начертанные. А маленький демон, увидев содеянное им, в ужасе посмотрел на свои руки, вернее посмотрела, так как это была девочка. Но глянув на тела ревнителей, девочка всхлипнула и быстро забросила всех убитых в огонь. Тихонько и жалобно подвывая, девочка некоторое время смотрела на пылающий домик. Ещё раз громко всхлипнув, Листик взмахнула рукой, но ничего не произошло. Девочка, сжав губы и нахмурив брови, махнула рукой ещё раз. Огненная плеть, ударив по рушащемуся домику, окончательно развалила его. Листик, продолжая хмуриться и закусив губу, протянула руки вперёд, и с них ударил мощный поток пламени, превращая всё в пепел.

— Молодец, девочка, ещё немного и ты станешь настоящим драконом, могучим и безжалостным! — пророкотал, словно со всех сторон, чей‑то голос.

— Не хочу быть драконом, могучим и безжалостным! — закричала девочка, неизвестно к кому обращаясь.

— А придётся, — с усмешкой ответил голос. Девочка заплакала и стремительно рванула вверх, вернее, в небо устремился маленький изумрудно–золотистый дракон. Но это не избавило его от голоса, который снова пророкотал:

— От своей природы не уйдёшь! А какое тебе дело до смертных тебе, в чьих жилах течёт кровь истинных драконов! Ты должна научиться убивать без сожаления…

— Я буду доброй, я не хочу никого убивать! — сквозь слёзы пропищал дракончик, голос хмыкнул и пропал. Дракончик некоторое время кружил высоко в небе и, что‑то увидев на земле, исчез. А у забора, где сушились какие‑то вещи, появилась девочка, она, воровато оглянувшись, ухватила штаны и рубашку и исчезла так, как и появилась.

Аугусто Лирамо, магистр изобразительных искусств ехал в своей двуколке, глядя по сторонам. Он выехал на эту прогулку в надежде на то, что появится вдохновение. Но вдохновение не появлялось, вместо этого появился запах гари, довольно неприятный запах. Мастер Лирамо рассчитывал на появление вдохновения, так как здесь были довольно живописные места, а как известно: прекрасное тянется к прекрасному, ну хотя бы красивое к красивому. Открывшаяся картина совсем не была красивой, у небольшой рощицы дымилось место, где, как знал мастер Лирамо, стоял домик прорицательницы Хуархиты, довольно успешной в последнее время, прорицательницы.

— Добрались до неё таки «ревнители», — хмыкнул Лирамо. Надежда на появление вдохновения пропала окончательно. Но вот пепелище вызвало интерес магистра искусств, домик не просто сгорел, а будто его слизнуло огненным языком. Место, где была усадьба прорицательницы, представляло собой гладкую выжженную поляну, даже намёка не осталось на то, что здесь было человеческое жильё. Рассматривая чёрную дымящуюся проплешину, Лирамо услышал всхлип. Туда же, куда смотрел мастер, смотрел мальчик. Судя по старым и большим для него штанам и рубашке — нищий попрошайка. Мастер застыл от накатывающегося вдохновения, мальчик был тем ангелочком, образ которого ускользал от Лирамо. Боясь спугнуть удачу, вернее своего будущего натурщика, мастер ласково спросил:

— Мальчик, ты чей? Где ты живёшь?

— Ничей, нигде, — ответил, насупившись, этот ангелочек.

— А хочешь поехать со мной? Я тебя накормлю, дам монетку. Тебе надо будет только постоять. Не двигаясь постоять, совсем немного. Согласен?

— А ты кто? — нагло спросил попрошайка–ангелочек. Лирамо это немного покоробило, но боясь упустить источник своего вдохновения, магистр изобразительных искусств гордо ответил:

— Я художник и ваятель! Я создаю прекрасное! Ты можешь в этом поучаствовать.

— Ага, — ответил ангелочек, запрыгивая в двуколку и устраиваясь рядом с мастером. Лирамо отодвинулся, не столько чтоб дать место, а для того чтоб не запачкаться, да и запах от таких бродяжек бывает ещё тот. Но к удивлению художника и ваятеля, этот ребёнок был чистым, да и пахло от него очень приятно. Только этот мальчик всю дорогу плакал, тихонько поскуливая, видно у этого бродяжки что‑то случилось, не могло же на него оказать такое впечатление сгоревшее жилище прорицательницы?

Приехав в студию, которая была и его домом, Лирамо как все художники и ваятели, не был богат, магистр искусств, показав ребёнку большой таз, приказал наполнить водой и помыться. Хоть ребёнок и был внешне чистым, но кто его знает, что у него под одеждой, возможно, грязь и насекомые. Наполнив водой таз, мальчик без стеснения начал раздеваться, что порадовало художника. Жители Арэмии очень неохотно обнажались, религиозные правила на этот счёт были очень строги. Но когда мальчик разделся, вдохновение Лирамо затрепетало, готовое уйти — мальчик оказался девочкой! А как можно изобразить ангелочка, имея в натурщицах девочку?! Где это видано, чтоб ангелочек был женского рода?! Но совершенные пропорции тела девочки, как для ребёнка её возраста, золотистая кожа не позволили вдохновению мастера окончательно уйти. Мастер решил рисовать ангелочка с этой девочки, дорисовав по памяти недостающие атрибуты, присущие только ангелочкам–мальчикам.