Все эти примеры из жизни Каспия характерны для природы пустынь. Непостоянство внутренних бассейнов, одно из следствий бессточности, типично только для них.
Заметьте, что все эти громадные изменения происходят не в результате каких-либо катастроф или резких изменений природной обстановки. Мы даже не замечаем тех климатических колебаний, которые так мощно сказываются в природе пустынь. Это будни природы. И нет ничего удивительного, что климатические изменения, связанные с ледниковыми и межледниковыми эпохами, приводили к несравнимо более грандиозным переменам, когда, например, Каспий из небольшого сравнительно бассейна, расположенного лишь южнее Баку и Красноводска, принимал вдруг такие размеры, что воды его поднимались на 50 метров выше современного уровня и получали исток через Маныч в Черное море.
О чем рассказывают песчаные моря
Взойдите на пригорок и осмотритесь вокруг. Какое раздолье и разнообразие предстанет перед вашими глазами! И далекая темная полоса леса, синеющая у горизонта, и извивающаяся речка, и заливные луга в пойме, и огороды, и разноцветные массивы полей, и балки, селения и рощи, далекая мельница и холмы за долиной другой, невидимой с пригорка речки. Но житель плоских степей знает хорошо, что, куда он ни пойдет, горизонт его будет неширок, на 2 - 3 километра вокруг, не больше. И только с высокого кургана открываются настоящие просторы степи. А в песках и так, и не так. Ровного места в них не сыскать. Найти в песках ровную площадку, даже величиной с волейбольную,- дело не легкое. Тропа тянется между грядами, отстающими одна от другой всего лишь на 150 - 300 метров, значит, и видимость ваша ограничена этими узкими пределами. А влезете на такую гряду и увидите с нее, что через те же 150 - 300 метров тянется другая такая же гряда. Надо долго выискивать местечко повыше, но и с него увидите всего несколько сливающихся в одну плоскость гряд. Но песчаные гряды - это самый правильно устроенный рельеф. А бывает, что целыми днями путь идет то вверх, го вниз, то на какой-то бугор, то на холм, то в котловину, то в вытянутую ложбину, и в этом разнообразии в конце концов все покажется настолько "бестолковым", запутанным и непонятным, что в целом представится однообразным лабиринтом, которому легче всего дать название бугристых песков. Так и делало большинство путешественников, выделяя среди запутанного, расчлененного рельефа песков всего лишь две-три группы: оголенные летучие - барханные пески и полузакрепленные пустынной растительностью - бугристые пески, из которых некоторые особо выделяли грядовые. Но сравните описания одних и тех же мест, сделанные разными путешественниками, и окажется, что одинаковые формы одни называют грядовыми, другие - бугристыми, третьи - холмистыми, и все сходятся на том, что пески не имеют определенных форм, что они обладают однообразным и "неправильным" расчленением. А раз так, то нечего ими и заниматься: записал высоту бугров, и хватит.
Но так ли это? Не похожи ли наземные наблюдатели рельефа песков на муравья, ползущего по статуе Аполлона? Ведь все ему будет полого, холмисто и достаточно однообразно. Мне удалось пройти с верблюжьими караванами не одну тысячу километров по песчаным пустыням. Верблюжий шаг, что часовой механизм, отсчитывает по 4 километра в час. На текинском жеребце есть полная возможность остановиться на час-другой в интересном месте, отъехать в сторону и самым внимательным образом изучить те 20 - 25 километров, что проходит экспедиция за день, тем более, что и на месте ночевки всегда успеваешь как следует походить и понаблюдать. Должен сказать, что с этим муравьем я сравниваю в первую очередь себя. Теперь, оглядываясь назад, лишь с сожалением могу отметить, что, тщательно изучая пески только с земли, я хотя и имел возможность исследовать их состав и строение, выяснять историю их образования и условия обводнения, но рельефа их не мог охватить в целом и потому не мог по-настоящему понять процессы его образования.
Но вот однажды мне надо было ознакомиться с восточной частью Кара-Кумов, и я воспользовался для этого самолетом.
Мы летели намного выше, чем летают птицы, и могли окинуть пески более чем "орлиным" взглядом. Первое, что бросилось мне в глаза,- это поразительная закономерность рельефа песков. Можно смело сказать, что рельеф песков - это не только не "бессмысленное" нагромождение неправильных бугров, а наоборот, самый геометрический, самый закономерный и правильный тип рельефа, подчиненный единым законам и совершенно отличный от всякого другого.
Море песка.От северного Приаралья на юг, вдоль восточных берегов Арала, через всю пустыню Кызыл-Кумы и далее через просторы Кара-Кумов до Афганистана и подножий Гиндукуша, от подножий Тянь-Шаня до берегов и островов Каспия расстилается громадное, покрытое волнами море, над которым возвышаются лишь отдельные острова. Но не сине это море, не плещут его волны и не водой наполнено оно. Море это переливает то красными, то желтыми, то серыми, то беловатыми тонами.
Волны его, во многих местах неизмеримо более высокие, чем буруны и валы океана, неподвижны, как будто застыли и окаменели в самый разгар невиданной бури.
Откуда взялись эти громаднейшие скопления песков и что создало их недвижимые волны? Советские ученые изучили пески достаточно хорошо, чтобы можно было теперь ответить на эти вопросы определенно.
В Приаральских Кара-Кумах, в песках Большие и Малые Барсуки и на восточных берегах Арала пески имеют матово-белый цвет. Каждое зернышко их окатано и отполировано, как мельчайшая дробинка. Состоят эти пески почти исключительно из одного только кварца - самого устойчивого из минералов - и небольшой примеси более мелких черных зернышек магнитного железняка и других рудных минералов. Это пески-старики. Длинен был их жизненный путь. Трудно разыскать сейчас останки их предков. Род их ведет начало от разрушения каких-то древних гранитных хребтов, остатки которых сохранились теперь на поверхности земли лишь в виде далеких гор Мугоджар. Но с тех пор очень много раз эти пески переоткладывались реками и морями. Так было и в пермское время, и в юрское, и в нижне- и в верхнемеловое. Последний раз перемыты, отсортированы и переотложены были они в начале третичного периода. После этого некоторые слои оказались так крепко спаянными растворами кремневой кислоты, что слились зерна с цементом, образовав твердый, жирный в изломе, чистый, как сахар, кварцит. Но и на этот крепчайший камень действует пустыня. Выдуваются более рыхлые слои песков, разрушаются твердые камни, и вновь пески переоткладываются, на этот раз не морской и не речной водой, а ветром.
Наши исследования показали, что за время этого последнего "путешествия", начавшегося еще в позднетретичное время и продолжавшегося в течение всего четвертичного периода, пески эти были перенесены ветром от северного Приаралья, вдоль восточных берегов Арала вплоть до берегов Аму-Дарьи, а возможно и далее на юг, то есть примерно на 500 - 800 километров!
Как произошли "Красные пески".Недаром зовут казахи и каракалпаки свою самую большую песчаную пустыню Кызыл-Кумами, то есть Красными песками. Ее пески во многих районах действительно имеют яркооранжевый, красновато-рыжий, а то и кирпично-красный цвет. Откуда взялись эти толщи окрашенного песка? От разрушенных гор!
Невысоки теперь древние полуразрушенные горы Центральных Кызыл-Кумов, поднимающиеся на 600 - 900 метров над уровнем моря. Миллионы лет назад они были значительно выше. Но столько же времени на них действуют разрушающие силы ветра, горячего солнца, ночного холода и воды.
В средние века истории земли, в мезозое и в начале третичного периода, климат здесь был субтропический и на склонах гор отлагались красноземные почвы. Разрушение остатков этих почв, или, как говорят геологи, "древних кор выветривания", и окрашивает местами пески Кызыл-Кумов в красные тона. Но пески этой пустыни далеко не всюду имеют одинаковую окраску. Останцевые возвышенности, как острова, поднимаются над поверхностью Кызыл-Кумов. Их, как шлейфы, опоясывают полосы полого-наклонных щебенистых выносов, а дальше тянутся песчаные равнины. Местами пески этих равнин светложелтые - это там, где подвергались перевеванию древние морские пески. В других районах пески эти желтовато-сероватые, - это древние наносы Сыр-Дарьи, районы которых удалось нам наметить как в южных, так и в центральных и в западных частях этой пустыни. На юге пески эти темно-серые и принесены они рекой Зеравшаном, а на западе они синевато-серые и содержат много блесток слюды - туда они доставлены были Аму-Дарьей в один из этапов ее блужданий. Таким образом, история Кызыл-Кумов далеко не проста, и биография их песков, пожалуй, сложней и разнообразней большинства других пустынь мира.
Сыпучие песка и вечно блуждающие реки пустыни наступают на город Турткуль в Каракалпакской ССР