а не делать изрядный крюк до Шеварры.
Нет, логистику тоже проверять придется. Лотта вздохнула.
– Что не так?
– Все не так, – сказала она и почесала за ухом пластиковым пером. – На техническую станцию пассажиров не выпустят. Это во-первых. Во-вторых, на ней же пассажиров не возьмут. Во всяком случае, на приличный корабль, тем более без документов.
– Документы есть, – отмахнулась Эрра. – Данечка паспорта выправил. Ругался, правда. Он же диктатор, его в лицо знать обязаны, а ему паспорт… да, но я свой стащила. Это было несложно. Значит, не пойдет?
– Не пойдет.
– А где пойдет?
Лотта думала недолго, поскольку ответ был ей вполне очевиден.
– Таррас.
– Таррас? – Эрра наморщила лобик и поспешно слизала с пальцев шоколад, который начал таять. – Там же…
– Пляжи. Туристы. Ежегодный поток – более пяти миллиардов человек со всех концов Созвездия, – Лотта откинулась на спинку диванчика. – Соответственно отлично развитая транспортная сеть. Есть прямые рейсы ко всем более-менее крупным мирам, а там и пересесть можно. Это первое. Второе: многие прибывают отдыхать, и зачастую инкогнито. Кроме пляжей на Таррасе есть комплексы… менее приличного свойства. Игровые дома. Зона… свободных отношений.
Это удалось сказать и не покраснеть, ибо свобода отношений на Таррасе трактовалась весьма и весьма вольно.
– Отчасти поэтому система видеонаблюдения несколько… несовершенна.
Эрра слушала внимательно.
Нижняя челюсть ее мерно двигалась, тогда как сама девушка застыла, словно статуя.
– Тебе достаточно будет зайти в казино и покинуть его через другой выход. Вызвать такси… правда, сначала купишь анонимную кредитку, там это распространено. Доберешься до отеля второй или третьей линии. Или до порта сразу. Сядешь… конечно, данные регистрации скрыть не выйдет, но и получить их можно лишь по ордеру. А такие ордера выписывают крайне неохотно. Таррас свято блюдет право людей на анонимность.
– Спасибо, – задумчиво произнесла Эрра.
А Лотта сочла нужным предупредить:
– Все может оказаться не так и просто. На Таррасе достаточно высокий уровень преступности. Группы не трогают, а вот одинокая девушка…
Одинокая девушка хищно улыбнулась и погладила острие клинка. Он вдруг появился, а потом исчез в складках белоснежного полупрозрачного платья.
– И куда ты дальше? – Лотта поинтересовалась из вежливости.
И еще потому, что сюжет выходил довольно удачным… юная нежная наложница, пытаясь избежать встречи с мужчиной, которому была продана, – непременно уродливым и толстым, чтобы читательницы посочувствовали, – решается на дерзкий побег.
И попадает к работорговцам, которые… дальше Лотта пока не придумала, но уже почти увидела, как страдает несчастное дитя пустыни в стальной клетке, как мечется, не зная, что за каждым движением ее следят камеры, а торги уже идут. И вот она в немом отчаянии прижимает руки к вздымающейся груди, прикрытой лишь куском полупрозрачного шелка, и именно тогда ее видит он… ее супруг, который будет вовсе не толст и не уродлив, но слегка покалечен в бою.
С пиратами.
Или работорговцами, чтоб уж потом он их мог победоносно разгромить. Оставалось придумать, как именно его покалечили.
Руку там отрезали.
Или ногу… и ему пришлось поставить биопротез. А может, сразу два? Пусть его вообще чуть не убили, а спасся он чудом… а еще его чуть не убила первая его жена, которая…
Лотта замотала головой.
Потом.
Она сядет и все толком запишет, иначе запутаться недолго.
– Ты это… нормальная? – осторожно поинтересовалась Эрра, слегка отодвигаясь то ли подальше от Лотты, то ли поближе к конфетам, которых осталась едва ли треть.
– Нормальная. Просто задумалась.
– А… а то лицо такое… ну, такое… – она подняла шоколадный трюфель от «Монан», любимая фирма Лотты, которая, пожалуй, единственная не пыталась заменить какао-масло на его суррогат с ароматизатором, идентичным натуральному. Эрра конфету понюхала и поморщилась.
Многим эти трюфели казались горьковатыми.
– Странно… – Эрра конфету лизнула. А потом поинтересовалась: – А ты тоже с ядом любишь?
– Какао-масло – не яд.
– Я знаю. У меня, между прочим, диплом Винейской высшей школы кондитеров. Какао-масло, к слову, здесь второго сорта. Конечно, по сравнению с другими и ничего, но вот лучше брать высший… а вот ванилла – вполне себе яд.
Она осторожно отложила конфетку на блюдце.
– Ванилла?
– По аромату напоминает ваниль, и по виду тоже, хотя и к другому семейству относится, – Эрра вытерла измазанные пальцы салфеткой. – Но яд из разряда нейролептиков. Довольно редкий… в гаремах им раньше часто травили. Удобно. Аромат приятный. Вкус относительно нейтральный, хотя именно с шоколадом сочетается плохо, дает очень характерную горечь. А вот если взять творог или сливки, то даже не заметишь. Действует не сразу, а в организме быстро распадается на простые составляющие.
Ванилла…
Лотта про нее читала, как раз когда подбирала подходящий яд для героини из «Ложных надежд», чтобы та уснула, а сон походил на смерть.
Но вот читать – одно, а так…
– Может, ошибка? – робко заметила она.
Но Эрра мотнула головой, и косички ее тоненько зазвенели.
– Меня к жизни в гареме диктатора с малых лет готовили. Я на вкус распознаю сто семьдесят три яда, а еще вдвое больше – по запаху…
– Надо же… какая все-таки сложная жизнь в гареме.
Лотта предпочитала использовать стандартный анализатор, но если обычную еду она продолжала тестировать скорее в силу привычки, то вот конфеты…
– А ты можешь проверить, он… во всех?
– Нет, – Эрра похлопала себя по впалому животу. – В этих не было. А тут…
Она склонилась над подносом. И косички раздраженно перекинула за плечо. Она нюхала одну конфету за другой. И Лотта почему-то не удивилась, когда рядом с первым трюфелем появился второй, следом третий и четвертый.
– Остальное можно есть, – в доказательство своих слов Эрра подхватила неффийскую белую карамель и сунула за щеку. – А жизнь в гареме, она такая… раньше… была… у Данечки когда-то двенадцать братьев имелось, но выжили трое… один вот сбежал. И я хочу.
– Так плохо там?
– Да не плохо, – Эрра вновь склонилась над подносом. – Совсем не плохо. Фонтаны. Травка. Птички поют. Камни драгоценные сияют. Лежишь у воды и играешь себе на аффаре… целыми днями, мать его, лежишь и играешь… я ж от скуки кулинарией и занялась. Некко вон по сети в Высшую экономическую поступила. Рассчитывает теперь втихаря проекты, которые ей советники таскают. И всем хорошо, ей работа и уважение, а они вроде как умные. Другие тоже кто чем… Никса блог ведет. Оппозиционный. Тоже очень уважаемый. Данечка на него подписан. Ахве переводы с языков малых народов освоила. Издает теперь через отца… Культурное наследие, да. А я вот готовлю потихоньку. Только надоело. Меня на Джиннай приглашают, в приличное место сушефом.
– А… просто сказать?
– Данечка обидится.