От раскладов Марио уже перекашивает меня. Наливаю полный стакан воды и выпиваю залпом. Если не успокоюсь, то боюсь, что кого-нибудь точно убью.
— А что в общем-то случилось? — Он берет вилку с ножом и снова начинает есть свой обед.
— Не знаю даже как сказать, — у меня сейчас чувство, будто бы я лежу на лопатках, а Марио ставит меня раком. Получается, что для того, чтобы никто не позарился на девочку, я должен страдать. И оберегать ее девственность. Блядь! Да мне хочется проораться во весь голос.
— Давай конкретней, — его тон становится менее дружелюбным.
— Она меня бесит. Она никогда не слушается. Дерзит. Вечно спорит со мной, — ну не могу же я ему сказать, что мой член активно реагирует на ее присутствие.
— И это все? — Безразлично отправляет в рот очередной кусок мяса.
— Заберите ее от меня, — да я взмолиться готов, чтобы только не видеть ее так часто. — А ещё лучше пусть дома учится. Так всем спокойней будет. И надежней.
— Ты что? Кисейная барышня? — Взрывается он и с силой швыряет столовые приборы. — Забыл кто ты? Не можешь с девчонкой справится? — От его крика в столовую влетает Ванесса.
— Что-то случилось? — Ее глаза начинают метаться по комнате.
— Ничего, — рявкает Луккезе. — Выйди!
Я молча поднимаю со стула. Подхожу к Марио, наклоняюсь и угрожающе произношу: — Я помню кто я. Я привык убивать. А не охранять, — отстраняюсь и отхожу от него. По взгляду вижу, что он реально трухнул. Не ожидал такого поворота.
— Значит отвыкай. Или найди к ней подход.
— Будет трудно, — почему-то произношу это в голос.
— А как ты хотел? Я не говорил, что будет приятно. Массаж тебе здесь никто не обещал.
Подход?! Ну ладно… Дерьмо! И ситуация дерьмовая. В комнате неожиданно появляется блондинчик. Видимо тоже услышал наш разговор.
— Я тоже против чтобы он ее возил, — проходит мимо меня. Бросая свой гневный взгляд в мою сторону, садится рядом с отцом. Опа! Папкин мордоворот пожаловал. Молоко бы с губ подтёр для начала. А голосок то нервничает, видимо тоже не прочь поиметь сестрицу.
— Если не он, то кто тогда? — Буравит сына вопросительным взглядом.
— Я могу возить ее. Как прежде, — во, как засуетился. Черт возьми! Да он уже мысленно ее от трахал.
— Это исключено, — отвечает Марио. — Ты нужен мне здесь. У тебя будет много работы.
Под ненавистные взгляды пацаненка, я молча выхожу из столовой. Хуй с ним! Как-то да будет. По крайней мере, я сделал все, что я мог. Буду продолжать терпеть. А сейчас было бы неплохо сбросить напряжение. Не могу же я гонять лысого как школьник.
До возвращения в колледж у меня в запасе есть еще часа три свободного времени. Поэтому, я звоню по знакомому номеру. Быстро снимаю девицу. Еду в гостиницу. И отрываюсь с ней по полной. Ну прям от души. Ебал девку как хотел и куда хотел. Часа два без перерыва. Она, конечно, была хороша. Но в финале появилось горькое послевкусие. И пустота.
Черт бы ее побрал! Эту малолетку!
12
Лили
Пока я жду у входа в колледж своего, так называемого «телохранителя», мой взгляд привлекает некий объект. Это грубый лысый мужчина внушительного роста и такого же телосложения. Его лицо кажется мне определенно знакомым. Он крутится возле коричневого внедорожника недалеко от меня. Я присматриваюсь к этому человеку ближе. Имея плохое зрение мне приходиться, прищурится, чтобы рассмотреть его лучше. Захожу в чертоги своей памяти и со всей силы напрягаю свои извилины. Черт! Меня осеняет. Я вспоминаю, где его видела. В клубе. Точно. Он ко мне подходил на улице. Этот человек тогда напугал меня. Это определенно был он. А ещё этот странный мужик подошёл ко мне и назвал мое имя. На меня снова накатывает чувство липкого страха. Я стою и боюсь пошевелиться. Наверное, придется кому-то об этом рассказать. Дрожащими руками достаю из рюкзака свой телефон. Скольжу пальцем по экрану и резко останавливаюсь. Отчиму звонить не вариант. Мама не поймет. Точнее я не смогу объяснить ей, как оказалась в клубе в ту ночь. Если она узнает правду, то точно замурует меня в комнате. Как же тяжело врать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Лили, — слышу где-то сбоку знакомый голос подруги. Оборачиваюсь — Агата двигается в мою сторону. — На кого это ты уставилась? — Останавливается и достает из сумочки зеркальце. Поправляет волосы. Проверяет все ли хорошо с макияжем.
— Агата, помнишь, я тебе рассказывала про того мужика в клубе? — Стараюсь говорить тихо.
— Про которого? — Чуть ли не выкрикивает она.
— Тише, — дергаю ее за рукав и смотрю по сторонам. — Ну тот, который ещё напугал меня. Помнишь? Он знал мое имя и фамилию.
— А-а-а-а… тот. Ну и? — Она ведет себя так, будто бы я с ней цвет помады выбираю.
— Что, ну и? Агата! Вон он стоит, — киваю головой в сторону внедорожника. — Видишь?
— Не-а, — девушка словно болванчик начинает крутить головой в разные стороны.
Я начинаю откровенно злиться: — Ну не тыкать же мне пальцами?! Видишь, лысый мужик возле коричневой машины? Справа по курсу.
— А-а-а-а… Вон тот, — показывает она пальцем. — Уже вижу.
— Агата, — одергиваю ее руку и становлюсь так, чтобы этот самый человек видел меня только со спины. — Не тычь рукой и не смотри в его сторону. Отвернись. Сделай вид, что ты что-то ищешь.
— Ну ладно, — хлопает она своими наращёнными ресницами, но все-таки наклоняет голову и открывает сумку. — А зачем?
— А за тем! Мне кажется, он следит за мной, — произношу полушёпотом.
— Да ну брось, — поднимает на меня свой взгляд. — Может совпадение?
— А если нет? — Мне откровенно страшно от этого — если. Лучше уж пусть будет совпадение.
— А если нет… — запинается она. — Надо же какой красавчик, — смотрит за моё плечо. — И где только таких делают? — Облизывает она свеженакрашенные губы. — Это снова за тобой.
Оглядываюсь и вижу паркующийся автомобиль. За рулём которого сидит мой пуленепробиваемый, заносчивый «демон-хранитель».
— Ладно Агата, — трогаю ее за плечо. — До завтра.
— Пока, — она попрощается со мной на ступеньках.
Я шагаю в сторону машины, придерживая руками свою короткую юбку, которую так и норовит задрать резко поднявшийся ветер. Открываю сама себе дверь. И ловко приземляю свою задницу на пассажирское сидение новенького БМВ. Чувствую сквозь капроновые колготки холод, идущий от кожаного сидения. Отчим выделил для нас новый транспорт, так как предыдущий был засвечен нашими недругами.
— Привет, — говорю максимально дружелюбно, а в ответ слышу тишину и звук сверчка в ночном лесу. — Привет, говорю! Ты что, оглох?
Люцифер медленно поворачивает ко мне голову и тяжело вздыхает: — Нам… — он замялся и ещё раз тяжело вздохнул. — Нам необходимо наладить отношения, — прикрывает глаза. Такое чувство, что каждое слово ему дается с непомерным трудом. — Хотя бы до уровня нормального общения, мужчина рожает эту фразу с бременем всего мира на плечах. Настолько тяжело она ему дается.
— Что нам необходимо? — Специально переспрашиваю я, изогнув бровь в его манере.
Он до боли сжимает челюсть и цедит сквозь зубы два несчастных сова: — Наладить. Отношения.
Я начинаю громко смеются прямо ему в лицо: — Какие отношения?
— Рабочие! — недовольно рявкает.
— С самого начала нашего знакомства, я пыталась с тобой нормально общаться. Это ты не умеешь с людьми по-человечески. Каждое твоё слово — это либо приказ, либо подъеб, — смотрю на его нахмуренный профиль.
— Я буду стараться нормально. Обещаю, — говорит уставившись в одну точку перед собой.
Некоторое время мы молчим. Каждый из нас переваривает свой поток вновь прилетевшей информации. Я слукавлю, если скажу, что мне не нравилось ему перечить все это время. А еще язвить в ответ. Делать все наоборот. Это была некая игра, которая меня забавляла. Мне кажется, что и ему она тоже нравилась. Я бы никогда не позволила вести себя так, например с Паоло, или с кем-либо еще. Только с ним. Потому что где-то в душе всегда знала, что только он будет терпеть мои выходки.