командор.
— Прибыл сегодня в расположение корпуса, командор, — отрапортовал Брайд. — Получил распоряжение доложить вам и дождаться дальнейших инструкций.
— Похвально, — командор смотрел на него с непонятным выражением. — Распоряжения должно выполнять. Вот что, цептор, я вам быстро всё расскажу, а вы вопросы свои поберегите до завтра, договорились? У меня крайне мало времени и ещё меньше осталось терпения. Не хотелось бы портить вам первое впечатление от прибытия.
— Как скажете, — невозмутимо отозвался Брайд, хотя, признаться, был немало удивлен необычной манерой разговора офицера.
— Отлично! Тогда так. Вы в моем отряде, и ваша должность цептор-проводник. Это означает, что вы будете работать в паре с эвокатом. Рекомендую познакомиться с вашим уже сегодня, так как завтра после утреннего построения, вам будет нанесён Знак ордена. Поэтому лучше вам узнать заранее того, кто будет делать вам больно. Хоть вы и лэт, и с болью у вас свои отношения, многие пугаются самой процедуры.
— Я не..., — Брайд вдруг почувствовал себя уязвлённым.
— Не перебивайте меня! — оборвал его командор. — После церемонии найдёте меня — хочу посмотреть ваши способности на тренировочном поле. Особенно раскачиваться времени у вас не будет — мы недавно потеряли двух проводников, поэтому привыкайте быстрее. На этом пока всё.
Он развернулся на каблуках, намереваясь уйти, но Брайд заговорил, стараясь держать голос ровным.
— Командор Гвинн, есть кое-что, о чём я обязан доложить сразу.
Командор повернулся обратно и протянул с демонстративным удивлением:
— Ну, если обязан, тогда конечно, цептор Бринэйн. Докладывайте.
Брайд встретил его взгляд прямо, не отводя глаз. В конечном счёте, затягивать с прояснением ситуации — не самое лучшее решение. Поэтому, как бы не торопился командор, придется потратить еще немного его драгоценного времени.
— Я должен уведомить вас о том, что в отчёте с моей последней проверки имеются данные о существенном недостатке, способном повлиять на эффективное несение службы в заявленной должности.
— Так проще, да? — с неожиданным интересом спросил Алед Ард Гвинн.
Брайд растерялся, не понимая вопроса командора. А тот продолжал смотреть в упор с любопытством и насмешкой.
— Проще говорить языком Устава, цептор? — пояснил командор. — Особенно о том, что считаете своей основной проблемой?
— В моих документах, командор, есть запись...
— Я умею читать, цептор, — командор вздохнул. — Беда с вами — новичками. Не то считаешь за проблему, лэт.
Брайд почувствовал, что щёки вспыхнули. Внутри поднимался гнев, смешанный с изрядной порцией стыда. А командор терпеливо продолжил:
— Основная ваша проблема в том, что вы посчитали возможным обсуждать со мной приказы вышестоящего командира. И, в некотором роде, выражать своё несогласие. Или сомнение в целесообразности решения приора корпуса.
— Я всего лишь счёл нужным поставить вас в известность, что при проверке было отмечено наличие чрезмерного страха перед эвокатами, что вполне может повлиять на эффективность моей службы в качестве проводника, — отчеканил Брайд, мысленно уже кляня свою несдержанность.
— Упрямство — неплохое качество, — задумчиво сказал командор. — Но не тогда, когда оно граничит с глупостью. А некродов ты боишься? Только честно.
— Все боятся некродов, — пробормотал Брайд, совершенно теряясь от таких резких переходов и манеры разговора командора.
— Так что — служить вовсе не будем? А то вдруг страх помешает делать это эффективно? Вот что, Брайд, давай-ка без Устава скажу. Один раз. И потом забуду напрочь об этом разговоре. Верю, что ты руководствовался самыми честными побуждениями, когда сделал это заявление. Поэтому и забуду. А ты запомни — если сочли нужным тебя назначить именно в проводники, значит были на то веские основания. Не дурнее тебя в командовании люди сидят. И уж изучили твою карточку вдоль и поперёк, прежде чем принять такое решение. Цептор-лэт — боевая единица, которая стоит дорого. И каждый из вас проходит самый пристальный контроль перед назначением. Как раз, чтобы командование могло распорядиться столь ценным ресурсом с максимальной эффективностью. Или ты не знал? Или думал, что ко мне на стол не лёг этот отчёт? Да весь последний год твоего обучения тебя проверяли десятками способов. И уж будь уверен, полученной информацией воспользовались как следует. Ну-ка, напомните мне, недавний курсант — что такое эвокат для цептора?
— Оружие против магии, — с трудом выдавил из себя Брайд.
— Или же?... Ну, думайте!
— Щит от воздействия магии.
— Вопросы ещё будут, цептор Бринэйн? — командор с досадой поморщился. — Надеюсь, нет.
Брайд опустил, наконец, голову и выдохнул.
— Я понял, командор. Ценную боевую единицу надо защищать.
— Прикрывать, лэт. Прикрывать! И иронию, пожалуйста, оставьте для салонных бесед. Авангард — то, о чём вы так мечтали, — воистину сокрушающ, если в авангарде лэты. Но уязвим перед магией, без поддержки эвокатов. И нам... Мне, в первую очередь, глубоко безразлично, боитесь ли вы своего щита или своих сапог. Или лошадей. Важно одно — насколько эффективно они исполняют своё предназначение. А там, хоть подштанники каждый раз после вылазки отстирывай, мне всё равно. Всё, цептор, закончили. Выводы сам сделаешь.
С пылающим лицом Брайд отошел в сторону. Его оруженосец быстро глянул на него и отвёл глаза. Вот сколько уже раз Брайд зарекался действовать поспешно, но снова и снова совершал всё те же ошибки. Выговор командора был вполне справедлив, однако, Брайд не мог не чувствовать злости. И это тоже было неправильно. Сам просчитался и получил заслуженно. Заставил командира разжёвывать новоиспеченному цептору очевидные вещи. Пусть даже и в такой странной форме, но Алед Ард Гвинн имел полное право устроить разнос своему новому подчинённому.
— Куда дальше? — осторожно спросил Гронви. — К шатру или... ?
— Мне нужно к моему эвокату, — тихо ответил Брайд.
— Конечно, цептор Бринэйн. Это на другом конце каструма, рядом с конюшнями. Пойдёмте.
— Ты давно в ордене? — Брайд заговорил сам, чтобы не слышать слишком тяжёлых, чтобы быть естественными, вздохов своего оруженосца.
— Так очень давно, — почти что радостно подхватил Гронви. — Сирота я. Отец погиб в заварушке с хуннами — он грантом служил в корпусе, мать померла год спустя. Остался я с роднёй, только вот не сложилось у нас... Ну я и явился в корпус, в услужение проситься. На чёрные работы. Мы тогда на востоке стояли, близ Игарских Топей. Слыхали про те дела? Приор Сидмон — он тогда ещё командором был, как раз в тот год