Что тут скажешь? Sancta simpicitas! Достаточно беглого взгляда на годовую отчетность HSBC, чтобы удостовериться: лишние деньги для латания дыр и спасения самого себя банку не требуются. HSBC был и остался непотопляемым линкором в полном шоколаде. Для чего тогда допэмиссия? Так ведь очевидно же: деньги нужны HSBC для продолжения начавшейся еще несколько лет назад тотальной экспансии и поглощений привлекательнейших финансовых учреждений, которые разоряются на кризисе и выставляются на продажу в геометрической прогрессии! HSBC скупает все это добро в бешеном темпе и с колоссальным размахом. Вот и не хватает свободной наличности. На эти-то поглощения и пойдут 17 миллиардов, полученные по облигациям, которые инвесторы всего мира сочтут за честь скупить на корню в первый же день.
Не знаю, как вам, но мне доставляет удовольствие наблюдать за компанией, которая принадлежит к скромной и неприметной когорте, сумевшей не только уберечься от кризиса, но и извлечь из него колоссальную выгоду. Это обстоятельство лишний раз демонстрирует если уж не рукотворность, то, по крайней мере, избирательность этого самого кризиса, который официальные власти изо всех сил пытаются представить в виде системной катастрофы, а не тонкого расчета умных людей и примкнувшего к ним «шотландского духа»!
Примечания
1 (англ.) «расплавление ядерных топливных элементов реактора, авария на АЭС». В переносном смысле — катастрофа, провал, полнейший облом.
2 Забавно, что в 1980 году HSBC предпринял попытку насильственного поглощения Royal Bank of Scotland, но британское правительство ему этого не позволило.
3 (англ.) «Бережливость, трудолюбие и осмотрительность при делах и вложениях».
4 (англ.) «В общем-то не сложно».
5 Да не смутит читателей причудливое сочетание — «Китайский Банк из Бомбея»: все это птенцы одного гнезда — Британской империи.
6 (англ.) «Местный банк для всего мира».
Белфегор1
Опубликовано в журнале "Бизнес-журнале" №4 от 07 Апреля 2009 года.
2002 году прекратил самостоятельное существование Household International, один из самых одиозных «народных ростовщиков» Америки, который более 120 лет занимался методичным одурачиванием доверчивого населения. Household купил гигантский банк-невидимка из Британии HSBC за 14 миллиардов долларов.
Злые языки обвиняли HSBC в намерении распространить технику обмана из богатого арсенала Household на собственные филиалы, открытые по всему миру — в первую очередь в Индии, Бразилии и Индонезии. Опасения, однако, не сбылись: с наступлением финансового кризиса в 2006 году HSBC стал планомерно сворачивать один за другим филиалы Household в Соединенных Штатах, и, похоже, в ближайшее время от омерзительного лихоимца в истории останется одно лишь воспоминание.
Тем не менее, наследие Household International требует самого пристального изучения, поскольку технологии, разработанные в недрах этого заведения, продолжают победоносное шествие по планете и без всякого содействия со стороны именитого HSBC. Достаточно сказать, что сегодня в российских кредитных учреждениях вовсю работают «кунштюки» из арсенала Household. Радует, что пока еще надувательство ограничивается самыми безобидными технологиями, лежащими, так сказать, на поверхности, что, в свою очередь, позволяет государству в моменты популистского угара бить ростовщиков по рукам законодательными мерами (читатель догадался, что речь идет о т. н. «скрытых процентах»).
Помимо бесхитростных «скрытых процентов», изобретательный гений Household разработал столь тонкие и изысканные формы обмана населения, что у наших соотечественников, будь эти формы адаптированы местными кредитными организациями (а рано или поздно их адаптируют, можно не сомневаться!), нет ни малейших шансов избежать долговой ямы. Если уж американскую нацию, подкованную в финансовом отношении, издавна приученную к широкому разнообразию денежных инструментов, Household разводил с неописуемой легкостью, то что говорить о бывшем советском человеке, который слова «дивиденд» и «ваучер» услышал впервые лишь 15 лет назад?!
Грандиозная технология Household International обернулась беспрецедентным class action2 по обвинению в хищнических формах кредитования. Впрочем, он завершился лишь символическим штрафом в 484 миллиона долларов. Непропорциональность наказания прибыли, добытой на хитроумных схемах, и готовность, с которой Household пошла на мировую с властями, заставили критиков laissez-faire капитализма даже предположить: судебные штрафы были изначально учтены в расчетах рентабельности «оригинальных» кредитных инициатив.
Было бы наивно думать, что Household International принадлежит авторство схем, которые были задействованы компанией в потребительском, ипотечном и автомобильном кредитовании. Чего уж там: основные формы обмана были богато документированы уже в средневековой Европе. Главная заслуга Household состоит в творческой обработке извечных принципов ростовщичества и их находчивой адаптации к реалиям современного потребительского общества.
Рядом с Household на ниве «народного кредитования» (а что это такое, читатель узнает в ближайшую минуту) трудились сотни и даже тысячи конкурентов, но никому не удалось добиться столь впечатляющего результата: 14 тысяч офисов в 46 штатах, более 50 миллиардов долларов активов и регулярная выплата дивидендов акционерам с 1929 года! Согласитесь — беспрецедентно надежная и доходная кормушка. Осталось только выяснить — какой ценой давались эти достижения.
Household умудрялся выживать более 120 лет и всегда выходил победителем в борьбе с государством, которое постоянно вставляло палки в колеса и подвергало «репрессиям» уличных шейлоков. Чего стоит один лишь Закон об унифицированном мелком кредите (Uniform Small Loan Law) 1916 года, установивший «предвзятое» ограничение долговой ставки на уровне 3,5 процента! 3,5% — это, разумеется, в месяц, а не в год, но все равно неприятно для тех, кто десятилетиями привык ссужать деньги под ежемесячные 6 процентов.
Компания Household родилась в 1878 году из невинного желания Фрэнка Маки продать клиенту сейф, на который тому не хватало денег. Фрэнк просто взял да и ссудил недостающую пригоршню долларов — без всяких банковских формальностей и проволочек. Покупатель расчувствовался, оценил оказанное доверие и вернул деньги в срок. Как водится — вместе с жирным интересом.
Фрэнку Маки собственный порыв души страшно понравился. Надо сказать, ему отнюдь не приходилось крутиться по жизни, а потому можно было смело обойтись без благородных жестов перед покупателями. Фрэнк происходил из богатой семьи. Деньги на развитие собственного бизнеса племяннику ссудили два единокровных дядьки, а вовремя преставившийся батюшка оставил если не несметные сокровища, то состояние, изрядное для безбедного существования на годы вперед.
Фрэнк Маки продавал сейфы, инвестировал в добывающую промышленность, разрабатывал золотоносные жилы и успешно скупал недвижимость. Как в блистательную карьеру уверенно стоящего на ногах антрепренера вписываются жалкие 10–20-долларовые ссуды? Оказывается — самым магическим образом! Фрэнк Маки дал чуток денег взаймы на короткий срок (в те годы ссуды почти всегда предоставлялись только на один месяц), а обратно получил свою кучку плюс еще весомый довесок! Будто закопал золотой на Поле Чудес!
Легкость наживы сразила Фрэнка Маки наповал, и он испытал экстатическое состояние нирваны, неведомое его соотечественникам. Дело в том, что банки в Америке, как бы это правильнее и помягче сказать, американскими были только по месту регистрации. Все остальное в этих банках принадлежало недосягаемым небожителям из тех, кого мы образно привыкли величать «Старыми Европейскими деньгами». Даже Великие Американские Имена вроде Джей Пи Моргана на поверку оказывались мальчиками на подхвате и местными душеприказчиками серьезных людей вроде барона Натана Меера Ротшильда3.
Не бывает худа без добра: заоблачный статус американских банков сыграл Фрэнку Маки на руку. Оказалось, что банки в те годы просто игнорировали мелкую сошку с ее жалкими нуждами и потребительским кредитом не занимались! Взять деньги на бурение нефтяной скважины, если очень постараться и щедро поделиться, еще можно было, а вот одолжить 50 долларов на приобретение швейной машинки — не у кого!
В 1878 году Фрэнк Маки переехал в Миннеаполис — еще недавно деревню, теперь же — бурно развивающийся районный центр. Фермеров в округе было много, нужда в сельскохозяйственной технике была безмерной, только денег — кот наплакал. Такой вот публике, которую заведомо не подпустили бы ни к одному солидному банку на пушечный выстрел, Фрэнк Маки и принялся ссужать мелкие займы от 10 до 200 долларов. В условиях практически полного отсутствия конкуренции гешефт с народным кредитованием Маки пользовался бешеным успехом и приносил неслыханные барыши. В 1885 году он перебрался в Чикаго, а еще через пять лет по всему Восточному побережью открылось уже 13 региональных офисов.