Читать интересную книгу Эксперт № 17 (2014) - Эксперт Эксперт

Миру — мир, России — Крым, любимый фильм — «Чапаев» Петр Скоробогатый

Президент Владимир Путин в ходе прямой линии с россиянами зафиксировал основные тезисы международной политики России, притушил перегибы внутренней дискуссии по Украине, не забыл про социалку, а вопросы экономического роста обошел вниманием

section class="box-today"

Сюжеты

Прямая линия Путина:

Миру — мир, России — Крым, любимый фильм — «Чапаев»

Всем все доказал

/section section class="tags"

Теги

Прямая линия Путина

Вокруг идеологии

Долгосрочные прогнозы

Принятие Крыма в РФ

Кризис на Украине

Россия vs США

Россия и Европа

/section

Прямую линию с президентом в этом году можно характеризовать как будничное мероприятие, особенно для зрителей, плотно погруженных в информационное пространство (а мало ли таких сегодня на фоне украинских событий?). Никаких неожиданных вопросов, минимум эмоциональных высказываний, никаких свойственных президенту шуток на грани политического фола и емких просторечных фраз, мгновенно уходящих в народ. Наконец, никаких новых рекордов — после достигнутых формальных «вершин» в прошлогодней прямой линии по количеству вопросов и общего времени конференции рано или поздно нужно было остановиться.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

С другой стороны, если вы привыкли сверять часы именно по таким диалогам президента с народом, лучшего способа понять ритм государственной политики не найти. Из 2,5 млн поступивших вопросов Владимир Путин ответил на 85, посвятив больше половины эфира подробному изложению своей позиции по Украине и геополитическим раскладам, а в оставшееся время дал понять, что никакие внешние угрозы не отвлекают власть от решения насущных социальных проблем россиян.

Владимир Путин был спокоен, уверен в себе и проводимой государственной линии, в целом соответствовал образу лидера, который консолидировал нацию и пользуется огромной популярностью в народе. Вместе с тем президент последовательно исполнял роль психотерапевта, стараясь умиротворить и примирить самые разнообразные силы внутри и вовне: патриотов и либералов, оппозиционеров и государственников, сторонников федеральной и унитарной Украины, дружественно просигналил и европейцам, и американцам, потрафил и китайцам, и саудитам. В общем, ошиблись те, кто полагал, что президент четко детерминирует нынешнюю российскую ситуацию с точки зрения противостояния внутренних и внешних сил.

Об Украине

Взвешенные и дипломатичные формулировки Владимира Путина в отношении ситуации на Украине для многих оказались сюрпризом, особенно на фоне первых жертв на Юго-Востоке этой страны. Собственно, единственным эмоциональным выпадом всей конференции и стала реакция на действия Киева: «Совсем с ума сошли?! Танки, бронетранспортеры, пушки тянут! Против кого пушки-то тянут? Совсем обалдели, что ли?! Системы залпового огня, самолеты летают боевые, “Сушки” летают! Совсем сбрендили, что ли?!» Президент подчеркнул, что у него остается «право использовать вооруженные силы на Украине», но он надеется, что воспользоваться им все же не придется. А вот обвинение в присутствии российских военных на Украине — «чушь полная».

В остальном — спокойная уверенная позиция «на экспорт», которая, надо думать, эхом отзывалась в устах министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова на четырехсторонних переговорах в Женеве, проходивших одновременно с президентской прямой линией. Путин наверняка держал в уме возможность столь знаковым мероприятием пробиться сквозь «бетонную стену цензуры» (по выражению пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова ) к уху западного зрителя, и агрессивная риторика была не к месту.

Владимир Путин подчеркнул, что Россия оказалась вынужденно втянута в украинский конфликт и никогда «не планировала аннексий и военных действий в Крыму», «все делалось с колес»: «Когда возникла ситуация с угрозами и притеснениями, когда народ Крыма начал говорить, что он стремится к самоопределению, тогда мы задумались, что нам делать. И именно тогда, а не пять, десять, двадцать лет назад было принято решение, чтобы поддержать крымчан». Президент до последнего ждал результатов референдума, и, когда получил убедительные результаты, «в этих условиях поступить иначе мы не могли». Владимир Путин признал, что «за спиной сил самообороны Крыма, конечно, встали наши военнослужащие, и действовали они очень корректно, но решительно и профессионально». Впрочем, активного участия российских военных в обеспечении безопасности на полуострове и раньше никто не отрицал, тем более что их количество соответствовало рамкам соглашения с Украиной по Черноморскому флоту.

Объяснил президент и геополитические опасения: «Были соображения такого порядка, что если мы ничего не сделаем, то они втащат в НАТО Украину, скажут: “Вас это не касается”, и натовские корабли окажутся в городе русской военно-морской славы — в Севастополе. Если туда зайдут войска НАТО — а они же там поставят ударные средства, — тогда для нас это имеет уже геополитическое значение: тогда Россия окажется практически выдавленной из Причерноморья. И это реальное выдавливание России из этого очень важного для нас региона мира, за который сколько косточек русских положено в течение всех предыдущих веков».

Что касается сегодняшних отношений с киевскими властями, Владимир Путин отметил: «В рамках межгосударственных отношений, уверен, мы найдем взаимопонимание», а если «россияне и украинцы любят и уважают друг друга», то они обязаны найти взаимопонимание. Вместе с тем Россия по-прежнему не считает киевских правителей легитимными, хотя и не отказывается от контактов с кем бы то ни было. Под вопросом и признание грядущих президентских выборов, поскольку избирательная гонка проходит «в абсолютно неприемлемых формах», а, «строго говоря, по Конституции Украины, если ее не поменять, новые президентские выборы при наличии юридически действующего президента Виктора Януковича проводить невозможно». Путин подчеркнул позицию, которая на сегодняшний день для России остается принципиальной: «Если на Украине хотят, чтобы выборы были легитимными, нужно изменить Конституцию, говорить о федерализме, децентрализации и т. д.».

Российский президент упомянул и ряд украинских политиков: представителей Востока «Царева и харьковского губернатора ( Михаила Добкина . — “Эксперт” ) — в целом мы представляем, что это за люди», электорального лидера Петра Порошенко — «он производит у нас конфеты и карамель» и традиционно тепло — Юлию Тимошенко : «У нас в свое время с ней были достаточно добрые деловые отношения». К слову, на Украине гадают, чем вызван такой пассаж в отношении «оранжевой принцессы». С одной стороны, доброе отношение российского «ворога» способно убить и без того невысокий рейтинг «политика с косой», с другой — Путин явно дал понять, что готов понять и простить (а значит, продолжить партнерскую работу) ряд радикальных высказываний Тимошенко: «Она хоть и призывает там “расстреливать русских из атомного оружия”, я думаю, что это сделано, скорее всего, в ходе какого-то эмоционального срыва».

О геополитике

В контексте украинских событий президент достаточно много времени уделил геополитике, одновременно посылая флюиды миролюбия и бесстрашия по поводу санкций. «Мы сами всех задушим, что вы так боитесь? — отреагировал Путин на “удушающий” жест главы международного агентства “Россия сегодня” Дмитрия Киселева , характеризующий агрессивную политику НАТО. — Страха у нас нет — ни у меня нет, ни у кого не должно быть». Сигнал и рядовым гражданам, и национальным элитам.

В посылах президента западным партнерам неявно, но прослеживалась определенная дефиниция. Стараются «поссорить Россию и Украину, разделить, растащить единый, по сути, народ» так, как это «с Югославией сделали», — характеристика в большей степени политики Вашингтона, отповедь тем силам, которые «побаиваются нашей мощи, как один из наших государей говорил, нашей огромности». Вопрос шестилетней Альбины о том, спасет ли Барак Обама Путина, если тот тонуть будет, вряд ли случайно попал на прямую линию. И хотя «личных отношений» у президентов не сложилось, хотелось бы надеяться на «порядочность и мужественность» американского лидера, отреагировал российский коллега.

«Мы все люди одной цивилизации. Да, у нас есть свои особенности, но глубинные ценности у нас одни» — это уже сигнал европейским партнерам, ведь «было бы прекрасно, чтобы Европа была от Лиссабона до Владивостока», иначе «если будем заниматься сепаратизмом, то мы все будем малозначимыми неинтересными игроками». И это несмотря на «другое звучание консервативных ценностей» в Европе, которое характеризуется «стремлением к повышению своего суверенитета», а также на то, что «блоковая система мира давно себя изжила».