Читать интересную книгу Мой Ванька. Том второй - Алексей Лухминский

Скручиваю фигу своему учителю.

– Видели? Сначала реабилитация, а потом уже остальное. Санаторий ваш в Сестрорецке. Место там хорошее. Буду к вам приезжать с докладами.

– Да ты пойми: то, что ты рассказываешь, так мне интересно, что я хочу сам принимать в этом участие! Я, может, молодость хочу вспомнить! Так, чтобы всё сначала. Я уже понял, что тебе там удалось за эти дни собрать хорошую команду. Я тоже хочу в ней состоять!

– У вас что – нетерпёж?

– Да, нетерпёж! Я по работе соскучился! Хоть меня тут разные гости и развлекают, но я скучаю без живой работы! Да и бумажки всякие писать мне уже надоело.

– А что за бумажки? – осторожно интересуюсь я.

– Да так… Мысли всякие на кардиологические темы… Так сказать – на личных впечатлениях. Может, кому-нибудь пригодятся… – уклончиво отвечает Кирилл Сергеевич. – Я же для этого тебя гонял за литературой!

Меня осеняет – он ещё и наукой занимается!

– Короче, Сашенька, обещай мне, что перед моим санаторием ты хоть на денёк меня привезёшь на моё место работы. Я хочу всё сам посмотреть и со всеми познакомиться. Обещаешь?

– Обещаю, – я прикидываю, как такую поездку втиснуть в мой график. – Только блажь всё это. Вам сначала здоровье надо окончательно восстановить.

– Это не блажь!

– Ну да, – не даю я ему закончить и неожиданно для себя выношу вердикт: – Это комсомольский задор. «Задрав штаны» – и так далее…

– А вот над этим смеяться не надо, – несколько суховато произносит Кирилл Сергеевич. – Раньше комсомольский задор горы сдвигал.

Но меня уже занесло…

– Сдвигал! Только те идейные, кто зазывал вас на все эти бескорыстные подвиги, при первом же удобном случае хапнули себе по максимуму и либо горя не знают, прихватив результаты вашего труда, либо после бандитских разборок на кладбищах лежат. А где такие, как вы, кто во имя Отечества великие дела свершал, терпя разные лишения? При них только одни лишения и остались да труд ради куска хлеба без масла. Разве вы этого не видите?

– Сашенька… Ты говоришь совсем о другом. В каждом стаде есть паршивая овца.

– Угу, только в вашем комсомольском стаде эти паршивые овцы почему-то оказались у руля и сделали всех вас обычными баранами.

Тут я замечаю, как Кирилл Сергеевич несколько бледнеет и покусывает губу.

– Кирилл Сергеевич, простите меня… – я обнимаю его за плечо, понимая, что переборщил. – Ну простите! Я сгоряча наговорил тут чепухи…

– Эх, Сашенька… Я бы не стал нервничать, если бы то, что ты говорил, было бы действительно чепухой. Самое обидное, что ты прав. Но, представь, мы искренне верили! Мы готовы были ложиться на амбразуры! Если хочешь – горели! Да что там говорить… Хотя, согласись, то, чем ты сейчас занимаешься, – тоже горение! Разве нет?

Мычу что-то, самому непонятное.

– Опять же согласись, мы в своё время горели для людей, для их блага. Ты же сейчас тоже всё делаешь для людского блага!

– А для чего же… – бурчу я, недовольный собой из-за своей дурацкой вспышки.

– Тогда скажи, чем же мы с тобой отличаемся? – торжествует Кирилл Сергеевич.

Похоже, он успокоился, понимая, что его логика прижала меня к стенке.

– Значит, мы одной крови, но всё равно на реабилитацию вам ехать надо, – ищу я выход из некрасивой ситуации.

– Ладно, про больницу ты рассказал, теперь скажи, что тебе в Облздраве сказали.

– Что сказали… Бюджет они нам увеличить не могут – денег нет. Новое оборудование – в очередь. С медикаментами помогут, но далеко не со всеми, поскольку районная больница – это даже не уровень больницы областного города. Советуют быстрее укомплектовывать штат. Вот и всё. То есть спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Я не могу сказать, что Ольга Николаевна меня разочаровала при нашей встрече. Прекрасно понимаю, что она искренне пытается помочь, но, видимо, к финансам она не допущена.

– У тебя самого-то мысли какие-нибудь есть? – осторожно спрашивает Кирилл Сергеевич.

– Есть кое-какие… Только… Можно, я сначала всё более конкретно обдумаю? Не хочу сырую идею вам излагать.

Про несостоявшееся предложение Старикова я ему ничего не стал говорить специально. Зачем мусолить то, что ещё вилами по воде писано. Главное, что неоконченный разговор со Стариковым действительно подвигнул меня на некоторые мысли.

Дашу застаю во дворе, где она гуляет с Серёжкой.

– Серёжа! Папка наш приехал!

– Папа… – сын подходит ко мне.

Поднимаю его на руки и с таким счастьем прижимаю к себе! Это маленькое тельце… Это моё… Родное…

– Привет, сынок!

Мне так хочется, чтобы он меня обнял… Но всё понятно: для того чтобы сын обнимал, надо чаще с ним находиться, а не так, как я, от случая к случаю.

– Серёжка…

Я щекой прижимаюсь к его щёчке и млею…

– Ты как, сильно устаёшь? – тихо спрашивает Даша.

– Тебе честно сказать или соврать?

– Да ничего не говори. Сама вижу, как ты за эту неделю осунулся. Ваня мне рассказал, как тебе пот во время операции вытирал.

– Заложил уже, – хмурю я брови.

– Саша, можно, мы с Ваней завтра к тебе приедем? Завтра ведь суббота!

– Хочешь посмотреть на условия моего труда и отдыха? – смеюсь и передаю Серёжку Даше.

– Хочу. Ты против?

– Да нет… Конечно, приезжайте! Только на выходных у меня тоже наверняка будет работа. Травмпункт, да и по «скорой» привозят. Остальных врачей не хочу в выходные трогать. Мало их у нас, понимаешь? И все возрастные. А я – молодой, сил много. Да и лифт мы собрались чинить. Даже Димка приезжает. Работы много.

– Силы у тебя, конечно, есть. Только они не беспредельны, – строго замечает Даша.

– Ты на меня сердишься?

– Дурачок… Я тебя жалею. Трудно тебе, я же вижу!

– Прорвёмся. Где-нибудь через месяц выйдет Кирилл Сергеевич, и будет легче.

Только что меня разбудила Галя. Мы опять сегодня вместе с ней дежурим.

Я уже настолько привык ночевать в кабинете главврача, что он у меня ассоциируется только с кратковременным сном. Хорошо, что ночь сегодня была относительно спокойной. «Скорая» приезжала только один раз. Хотя сегодня – суббота, а раз выходной, то ещё может быть весело.

Ого! Уже семь! Наскоро привожу себя в порядок. Очень удобно, что в кабинете есть умывальник! Умываюсь, бреюсь… На первом этаже здороваюсь с охранником и иду на пищеблок.

– Доброе утро, Марья Васильевна!

– Здравствуй-здравствуй! – скороговоркой отвечает она, не отрываясь от помешивания в котле.

– Марья Васильевна, ваша подруга когда придёт на работу оформляться? Вам же сменщица нужна!

– Александр Николаевич, ты меня не торопи. Я женщина ответственная. Не сомневайся, я всё вижу. Вижу, как вы тут все корячитесь, бегаете и как за всё болеете. Я Паше сказала, что за кухню сама отвечать буду. Найду я сюда правильных баб. Дай срок. А пока и сама управлюсь. Ты же хочешь, чтоб у тебя всё было хорошо. А на это надо время – ой какое!

– Так уже стало хорошо, Марья Васильевна.

– Ты, значит, не знаешь, что такое хорошо. В общем, иди, не мешай. Занимайся своим делом, а я буду заниматься своим. Через полчаса можешь прийти и позавтракать. Иди!

Своей обстоятельностью она мне напоминает Викторию у Сергея Александровича.

– Александр Николаевич, ваш брат и ваша жена приехали, – докладывает охранник.

Про себя улыбаюсь: не зря первое, что я сделал, – запретил пускать в больницу в неурочное время. Выполняют! А то ведь был проходной двор! Хорошо, что я уже успел по палатам пробежаться! Спускаюсь.

– Саша… – Даша обнимает меня и целует.

Серёжка тут же рядом. Такой красавец в ярком костюмчике! Да и Даша в своём стильном джинсовом костюме выглядит как модель. Готовилась к визиту! Обнимаю и целую Серёжку.

– Здорово, Сашка! – обнимает меня Ванька. – Мы с Антошкой по тебе заскучали. Хоть бы раз домой ночевать приехал!

– Ребята, знаете, как я сам этого хочу? Ладно, пойдёмте!

Веду их на второй этаж в кабинет главврача.

– Давайте тут устраивайтесь, а я сейчас переоденусь и полезу в лифт.

– Димка-то приехал? – интересуется Ванька.

– Они со Скориковым уже с восьми трудятся. А я вот пока палаты обошёл да вас встретил…

– Саша, мы вообще-то приехали сюда тебе помогать, – строго предупреждает Даша. – Скажи, что надо делать.

Вопрос ставит меня в тупик. Откровенно говоря, Елена Михайловна меня в делах сугубо хозяйственных уже подвинула.

Задумываюсь.

– Разрешите? – входит Шитова.

– Здравствуйте, Елена Михайловна! Приехал опять что-нибудь у вас помыть, – Ванька идёт ей навстречу и улыбается.

– Ой, здравствуй, Ваня! – тепло приветствует она его, потом поворачивается к Даше. – А вы, наверно, Даша, жена Александра Николаевича? Он про вас говорил. Здравствуйте! Меня зовут Елена Михайловна. Я – старшая медсестра.

– Здравствуйте! – Даша слегка румянится и бросает взгляд в мою сторону. Похоже, ей приятно, что я о ней говорил. – Елена Михайловна, мы приехали вам тут помочь. А он вот думает, – Даша показывает на меня, – не знает, на какую работу нас пристроить.