– Нормально, – согласился я и снова откусил кусок яблока. – Продолжай.
– Хочу уйти из-под бандитской «крыши», – платить буду тебе.
– Паша… – Я повернулся к другу. – Ты не сильно много болтать начал?
Честно говоря, хотелось ему по голове чем-нибудь энергетическим шарахнуть. Чтоб мозг правильно заработал. Зачем подставлять одного друга ради другого?
– Вов, Петрович – мой друг, – произнес он и прямо поглядел мне в глаза. – Не мог же я его бросить, не помочь хотя бы советом…
– Да, Владимир. – Петрович кивнул. – Паша просто посоветовал обратиться к тебе.
Я перебрал в голове варианты – чем я рискую? Восстановить против себя бандитов – не очень хорошо, но терпимо. Опять же, деньги лишними не бывают.
– Белый? – задал я вопрос. Не то чтобы меня сильно интересовало, кто его крышует… Просто с Белым вопрос решился бы сразу.
– Нет, есть такой Земеля. Из доковской группировки, – поморщился Петрович. – Беспредельщик. Договор с ним был на сто пятьдесят, а теперь он триста требует. А это для меня неподъемная сумма.
– Понятно… Где он обитает?
– Офис охранной конторы «Щит» находится на Доке[4]. – Петрович достал из кармана визитку и протянул мне.
– Ладно, заеду к нему, – взял визитку, прочитал адрес. – Интересно, почему все бандиты охранные агентства открывают…
– А как еще легально собрать пару десятков людей с оружием?
– Алиев Ильяс… Дагестанец? – прочитал я фамилию на визитке.
– Да. – Напрягся Петрович. – Это проблема?
– Нет, конечно… Просто миром решить вряд ли получится.
Глава 7
ООО ОП «Щит»
Я остановился недалеко от парковки ООО ОП «Щит», заглушил двигатель. Сквозь лобовое стекло осмотрел отдельно стоящее двухэтажное здание – судя по всему, когда-то давно здесь располагался детский садик, больно уж характерная архитектура. Сейчас его стены покрывал дорогой сайдинг, текстурой напоминающий серые каменные стены. На широком гранитном крыльце с затейливо выкованными стальными перилами курили два молодых парня в черной форме.
Вышел из машины, оправил черный плащ, наброшенный по случаю дождливой погоды, и, аккуратно ступая между пузырящихся на брусчатке луж, направился к входу. На крыльце вежливо улыбнулся охранникам, потянул на себя тяжелую железную дверь, шагнул в холл. Окинул взглядом помещение с позолоченными колоннами, направился к открытой двери, рядом с которой на стене висела латунная табличка с надписью «Директор».
– Здравствуйте, вы к кому? – улыбнулась молоденькая белобрысая секретарша, широко растянув ярко-красные губы в улыбке. С интересом окинул ее взглядом – симпатичная…
– Здравствуй, красавица. Ильяс на месте? – окрасил вопрос барственной интонацией.
– Да, но… – Девушка, не договорив, закрыла глаза и мягко опустила голову на клавиатуру.
«Касание тьмы», несмотря на свое зловещее название, всего лишь отключает сознание с хорошим побочным эффектом – стиранием кратковременной памяти. Я взял ее за плечи, откинул на спинку высокого кожаного кресла, а то все лицо в квадратиках будет. Поправил прядь волос, упавших секретарше на лицо, скользнул взглядом по глубокому декольте… Так, не отвлекаемся!
В кабинете директора не было ничего лишнего, если не считать таковым наличие посетителя. Двое мужчин лет пятидесяти в хороших темных костюмах стояли, наклонившись, у компьютерного стола и смотрели на монитор. За моей спиной хлопнула дверь, и они синхронно подняли головы с изрядно поредевшими волосами. Похожи, слегка… За исключением одного – веса. Тот, что слева, явно за сотню килограмм. Второй – сухощавый, жилистый, с быстрым и цепким взглядом. Вот он и сместился в сторону, сократив расстояние между нами до двух метров. Телохранитель?
– Здравствуйте, уважаемые, – вежливо поздоровался. – Я могу поговорить с Ильясом? – Для себя уже определил, что Ильяс – тот, что потолще.
– Я Ильяс, – не обманул мужчина моих ожиданий. – А ты кто, э?.. – плюхнулся он в кресло, стоящее за большим деревянным столом. – Зачем зашел? А?
– Поговорить. – Я сел на офисный стул, наверняка приготовленный для посетителей. Худой еще сместился и оказался за моей спиной. – Мое имя – Владимир.
– Что тебе нужно? – Ильяс расслабился, развалился в кресле, поправил бордовый галстук на белоснежной сорочке.
– Я же сказал, поговорить, – принял удобную позу, положил ногу на ногу, поправил полу плаща. – Я представитель Ивана Петровича Климова, хозяина автосалона «Внедорожник».
– Кого представитель? – Ильяс недоуменно взглянул поверх моей головы. – Кто такой?
– Петрович который. Машинами торгует на Майской, – прозвучал из-за спины голос второго.
– И что тебе нужно, а? – нахмурился директор.
– Пришел расторгнуть договор на охрану. – Я широко улыбнулся. – Нас не устраивает сумма, которую вы изменили в одностороннем порядке.
– Под кем живешь? – спросил худой, звякнув металлом. Пистолет достал, похоже. – Как погоняло?
– Я сам по себе. Но если хочешь, можешь спросить насчет меня Белого, мы с ним знакомы, – усмехнулся и продолжил: – Позвони, думаю, мы сможем избежать множества мелких недоразумений. Скажи, Тибетец зашел, об услуге просит… – Интересно, что ему скажет Белый?
– Аслан, спроси, – бросил Ильяс, продолжая сверлить меня взглядом, и нажал под столом кнопку. Где-то в холле брякнул звонок, послышался топот ног, дверь за моей спиной хлопнула.
– Там Светка в кресле распласталась! – послышался новый голос. – Но дышит, вроде…
– Здравствуй, дорогой. Аслан беспокоит. Как здоровье? – начал разговор худой. – Хорошо… Ты такого знаешь, Тибетец погоняло… Пока ничего не случилось. Коммерса нашего забрать хочет. – Секунд тридцать стояла тишина, потом послышался щелчок предохранителя. – Понял тебя, дорогой. Увидимся.
Прозвучала фраза на незнакомом мне языке, наверное, дагестанском. Жаль, не знаю, о чем говорили…
Ильяс, не отрывая от меня взгляда, произнес:
– Белый сказал, что Тибетец – мокрушник козы́рный. Одиночка. Посоветовал с тобой не связываться… И знаешь, что я думаю? Я думаю, что тебя Белый и прислал… – Он произнес какое-то слово на своем языке и откатился вместе с креслом назад.
Стол вдруг ударил меня в лоб – не было бы на мне «стальной кожи», мог бы треснуть череп… Это кто-то из стоящих сзади мужчин пнул меня в спину. Нет, я мог бы предположить, что мне в затылок выстрелят, на крайний случай, ножом в спину ткнут. А тут… Полетел вместе со стулом, как пикирующий голубь, и раскорячился на полу, как жаба… Только успел перевернуться и приподняться, всадить «фриз» в одного охранника, как мелькнула чья-то нога, и я кубарем полетел через стол! Да блин же! Я не на шутку психанул, меня, мага, валяют, как последнего слабака! В полете полоснул вокруг «когтями», развалил стол и голову Ильяса. Урроды!
– Песец вам, носатые! – прорычал, ударившись о стену, что не прибавило мне настроения. Поднялся на ноги, словил две пули и матерное слово, всадил приготовленный фаербол во второго охранника, кусок стены окатило его вскипевшими мозгами.
– Что, Аслан, остались мы с тобой вдвоем… – Я потер лоб тыльной стороной кисти с шипящими на пальцах тридцатисантиметровыми «огненными когтями». – Каратист хренов. Готовься, тварь… Сейчас тебя жарить буду, мелкими кусочками… – прыгнул к замершему в ступоре дагестанцу, он в шоке смотрел на мои руки. Взмахом правой руки отрезал ствол с глушителем от рукояти и с удовольствием ударил ногой ему в пах. Когда он упал на колени, зажав ушибленное место ладонями, зарядил пяткой в лоб. Ты меня пинал, и я тебя попинаю!
В ярости разрубил парализованного «фризом» безымянного охранника, застывшего посреди комнаты, переступил через его отделенные от тела голову с плечом, подошел к лежащему на спине Аслану. Втянул «когти», схватил его за лацканы пиджака, встряхнул, ударил головой о мокрый, пропитанный кровью ковролин.
– Готовься, каратист, сейчас Джебраила своего повидаешь! – Убил бы сразу, но хотелось немножко помучить… – В глаза смотри!
Аслан сфокусировал на мне плавающий взгляд, произнес фразу на своем языке.
– По-русски, сволочь! – встряхнул его еще раз, ударил головой в окровавленное лицо.
– Ты не иблис… – вдруг четко произнес он, глядя мне в глаза. – Иблис знает арабский язык. Ты демон?
– Какая тебе разница, упырь! – отпустил его лацкан, выпустил «коготь», провел кончиком от виска до подбородка; в ране запузырилась запекающаяся кровь. Он на удивление стойко выдержал боль, даже не поморщился. Я слегка остыл, думал, орать будет… даже держал наготове «фриз».
– Оставь мне жизнь, Тибетец, – спокойно попросил Аслан.
– Назови мне причину, хотя бы одну. – Интересно стало. – Ты меня пинал, стрелял в лицо…
– Я много в этой жизни сделал плохого… И не держался за жизнь…
Я отпустил его, поставил на ножки перевернутый стул и сел.