Читать интересную книгу Братва для полковника - Фридрих Незнанский

— Знакомьтесь, господа, вот мой оператор Денис, — сказала Алла.

Денис кивнул.

— Да, — сказал Лось, пожимая ему руку, — вижу, у вас надежное сопровождение.

— А то, — коротко подтвердил Денис.

Только что дружелюбно смеявшиеся мужчины уставились на него в изумлении. Немую сцену озвучил Кравцов, он сказал:

— Так ты не… — Он показал себе в рот. — Алла Михайловна сказала нам, что у нее немой оператор.

— Увы, я — говорящий оператор, — подтвердил Денис.

Все засмеялись снова. Райнис меньше, Лось и Кравцов больше. Вообще у Дениса складывалось впечатление, что между ними имелась какая-то устойчивая связь.

— Алла в каждом городе такие номера откалывает, — объяснил розыгрыш Денис. — Помню, во Владивостоке вышла история. Там один тип к ней подвалил…

— Извините, нам пора в гостиницу, — смеясь, перебила Алла. — Дорога была тяжелой, хотелось бы хорошенько отдохнуть.

— Раз в гостиницу, значит, вы мои гости, — сказал Райнис. — Позвольте мне вас отвезти и угостить ужином. В «Конце света» прекрасный ресторан.

— Ты как хочешь, шеф, — сказал Денис Алле, — а я не против поужинать в прекрасном ресторане.

Алла потерла глаза, зевнула и пожала плечами: мол, делай что хочешь.

Кравцов, Райнис и Лось пожелали им приятного вечера и попрощались.

Райнис сам вел машину, у него был «Мерседес» SL-600 темно-зеленого цвета, судя по всему, в идеальном состоянии. До гостиницы домчались — «журналисты» не успели и глазом моргнуть. По пути не разговаривали. Райнис все же был прибалтом: спокойным, уравновешенным, немногословным. Чуть приторможенным? — подумал было Денис. Нет, едва ли. Многое видно по тому, как человек ведет машину. Реакция у него была отменной. Хотя справедливости ради стоило заметить, что поздним вечером в Придонске движения не было почти никакого.

Алла действительно выглядела уставшей и в гостинице сказала:

— Мальчики, я все же вас покину…

Райнис поцеловал ей руку и сказал, что надеется еще поужинать вместе. Или пообедать. Алла уехала на лифте на свой двадцатый этаж, а Денис с Райнисом отправились в ресторан. В зале было столиков тридцать. Свободными были почти все, но Райнис провел его в «кабинет» — специальное помещение для «дорогих гостей». Ресторан назывался «На мельнице», интерьер был оформлен соответственно: у стены в фонтанчике крутилось мельничное колесо, на столиках стояли лампы, стилизованные под керосинки.

— В столице, мне говорили, тоже есть ресторан с таким названием, — вскользь заметил Райнис.

Ага, проверочка номер раз, подумал Денис. Хорошо, что я там бывал. Спасибо Турецкому с дядей.

— Точно, есть такой в Москве на Садово-Спасской. Там в загончике фазан с павлином бродят.

Райнис энергично засмеялся, совсем уже не в размеренно-прибалтийском духе.

— Между прочим, — сказал он, — и ресторанчик ведь мой можно рассматривать отдельно как частное предприятие.

— Намек понял, — засмеялся и Денис.

На столе уже стояли легкие закуски и фрукты. Райнис поставил бутылку «Московского» коньяка, которую ему всунул Белозерович в студии, как того пожелала щедрая телезрительница. Потом подумал, позвал официанта, тот принес «Хеннесси» и разлил по бокалам именно его.

— Пока рекомендую шпинат с мандаринами и кедровыми орешками, — предложил радушный хозяин. — А там и горячее поспеет.

Денис с благодарностью кивнул.

— А знаете, Денис, как определить, что коньяка в бокале ровно столько, сколько надо?

Денис вспомнил своего дядю и Александра Борисовича Турецкого, от которых волей-неволей пришлось почерпнуть множество алкогольных премудростей, и сказал:

— Вроде… вроде его надо положить на стол?

— Точно. — Райнис осторожно перевернул свой бокал в горизонтальное положение. Янтарная жидкость докатились почти до самого края бокала, но не перелилась. — Вот то, что нужно. Ну что ж, за знакомство?

Денис вообще не пил, однако, что поделаешь, на службе иной раз приходилось идти на подобные жертвы. Значит, стоило продемонстрировать свою компетентность. Денис выпил коньяк маленькими глотками и цокнул языком: мол, высокий класс. А вслух сказал, все думая о том, как бы выйти на контрфактную алкогольную продукцию, которая, возможно, производилась в Придонске:

— Разделяю вашу любовь, только напиток-то ведь десертный…

— Я, знаете ли, очень люблю коньяк и предпочитаю его всем прочим напиткам, — сознался Райнис. — Так что когда все остальные пьют водку, я — все равно коньяк. А уж в своем-то ресторане… Впрочем, если хотите, можно и водочку организовать. Что предпочитаете?

— Ну что вы, Эдвард… — сказал Денис, но тот сразу же перебил:

— Лучше Эдуард. Как вы могли понять, никакой я не латыш. То есть по происхождению-то, конечно, да, но я родился здесь и, по сути, такой же русский, как и вы. Вы, кстати, русский?

— Да.

— Это хорошо, это нас сближает.

— Сближает? — удивился Денис.

— Я объясню. Здесь, в наших краях, людей часто делят по такому своеобразному национальному признаку: на казаков и… всех остальных. Все остальные, это, как правило, русские. Но у нас в Придонске бог миловал. Вот Кравцов только недавно вспомнил, что он — казак.

— А он казак?

— Почем я знаю, — пожал плечами Райнис. — Но то, что на выборах ему это даст дополнительные голоса, — сомнений нет.

Денис подумал и решил выборов пока не касаться.

— Я понимаю, — сказал он, — у русских много чего перемешалось, там и татары, и хазары, и еще бог знает кто поучаствовал, так что какой-нибудь Иванов на самом деле может быть неизвестно кем, если копнуть глубоко назад. Но неужели кровь ничего не значит, ведь прибалты-то, мне кажется, себя блюли. Разве нет?

— Какое там, — махнул рукой Райнис. — Я вот, например, латыш только наполовину, еще на четверть немец, еще на четверть — эстонец. Ни немецкого, ни эстонского языка, разумеется, не знаю. Да и латышский — так себе. Кстати, знаете анекдот про эстонского пограничника? Я обожаю анекдоты про эстонцев.

— Я знаю про эстонского спринтера.

— Расскажите.

— Так ведь уже и рассказал, — хихикнул Денис. — Анекдот про эстонского спринтера.

— Не понял… а… А! — Райнис засмеялся. — Это неплохо, очень неплохо. А я тогда — вот такой вот вам. Представьте, русско-эстонская граница. Эстонский пограничник подходит к русскому водителю, тот протягивает паспорт. Эстонец изучает его пять минут, потом смотрит в небо и спрашивает как бы сам себя: «Тч-ча-аай? Не-еет… Коф-фффе-ее? Не-еет… Какава… О! — И к русскому: — Какава цель вашего визит-тта?»

Денис подчеркнуто вульгарно расхохотался. Видеооператору не положено быть особенно интеллигентным. Он ведь вроде как личный шофер у прославленной журналистки.

— Кстати, Эдик, насчет напитков…

— Сейчас повторим, — кивнул Райнис.

— Да нет, я хотел спросить насчет человека, который сидел с вами рядом. Этот… директор завода безалкогольных напитков, да? — Денис сделал вид, что забыл фамилию.

— Галин. Евгений Маркович Галин.

— Он еще, кажется, глава местного союза предпринимателей. То есть большой перец, да?

— Какое там, — махнул рукой Райнис. — Заводик у него чахленький. Минеральную воду разливает. А сам напитки покрепче пользует.

— Все грешим понемногу, — заметил Денис.

— А я ничего и не говорю. Только он, как все алкаши, норовит на людях делать вид, что сух и трезв. Да еще этот союз его дурацкий… — Райнис поморщился.

— А что такое?

— Да буря в стакане воды. Галин воображает себя революционером и реформатором, но все это только мешает другим людям нормально работать. Да еще отпугивает инвестиции. У нас тут недавно немцы приезжали, исследовали предприятия города на предмет капиталовложений. Если бы все срослось, построили бы стадион, два новых кинотеатра… Но тут этот дурак им встретился. Они отчего-то решили, что он важная шишка, и принялись с ним советоваться. Галин им и рассказал, какой у нас тут беспредел, и как Кравцов на всех давит, как он всех купил, какие все коррумпированные. Немцы ужаснулись и быстренько смотались. Нечего сказать, хорош патриот родного города.

Ага, подумал Денис. Вот первые более-менее достоверные сведения. Кравцов обладает неформальной властью.

Тут принесли горячее — куски белуги под клюквенным соусом с картофельным пюре и припущенными дольками красного и зеленого перца.

Денис даже на мгновение дара речи лишился.

А Райнис с удовольствием засмеялся. Видно было, что он искренне рад угощать понравившегося человека.

Минут десять ели молча, потому что эмоций больше ни на что не хватало.

Наконец сделали перерыв. Денис вытер губы, разлили коньяк (ох как же много еще было в этой бутылке) и равнодушно поинтересовался:

— Так он после развода пьет, что ли?