Читать интересную книгу Формула Бога. Восхождение - Юрий Витальевич Яньшин

фигурой шахматного ферзя, с пышными локонами белых волос, почти касающихся оголенных гладких плеч. Плечи были настолько округлыми и гладкими, что глазу не за что было уцепиться, и он все время соскальзывал с них. Шею девушки с настолько нежной и белой кожей, что даже видно было, как бьется под ней родничок, украшал простой медный крестик на веревочном гайтане. Но даже он в их компании не казался чем-то чужеродным. Легкая, почти детская припухлость нижней губки, едва тронутая бледно-розовой помадой, только подчеркивала ее девичью невинность. Вечернее платье длиной чуть ниже колен из золотистой, почти невесомой ткани с большим вырезом на груди, открывавшим божественные по своей красоте и целомудрии холмики с аккуратной ложбинкой между ними и такими же золотистыми туфельками, довершали ее наряд. «Наверное, так могут выглядеть только феи в сказках» — пронеслась у него в голове мысль. В полной мере насладившись, его обалделым видом, она продолжила:

— Я просто решила немного осветлить волосы, фен куда-то делся, а они никак не хотели сохнуть, — решила она объяснить свою мнимую задержку. — А вы давно уже тут меня ждете?

— Н-нет! — с трудом выдавил он из себя и для вящей убедительности помотал своей головенкой, из которой будто сквозняком выдуло все давешние мысли и переживания. Но все-таки справился с собой и чтобы не стоять столбом брякнул первое, что пришло на ум:

— Простите, пожалуйста, за мой глупый вид, просто я думал, что вы будете в форме…

— А в приглашении не было сказано, что гости должны обязательно быть из числа ангельских служащих, — лукаво парировала она и, сунув свою ручку в его локтевой сгиб без приглашения повлекла его за собой вверх по ступеням.

В просторном вестибюле, где по стенам висели громадные полотнища картин, посвященных суровым будням ангельской службы, было не протолкнуться. От одновременно раздававшихся со всех сторон голосов и хлопанья крыльев создавалось впечатление переполненного вокзала, на который опаздывало сразу несколько поездов. Многих из присутствующих Захария знал лично, встречаясь по делам службы, некоторых знал просто в лицо, о некоторых только был наслышан. Встречаясь глазами со знакомыми — здоровался кивком головы. Среди знакомых были Назиат и Нашитат, представляющие азиатский сектор. Тут же присутствовала неразлучная троица — Юйцин, Тайцин и Шанцин. Они всегда и всюду появлялись вместе и являлись бессменными делегатами китайского сектора на всех подобных мероприятиях. Так как они казались Захарии все на одно лицо, то он затруднялся точно определить кто из них кто. Задрапированные в оранжевые одежды тела Амогасидхи и Вайрочана колоритно выделяли их на фоне других. И уж совсем экзотически выглядели Аколмистли и Камаштли — представители ангельской службы из южно-американского сектора, в своих плащах обильно украшенных перьями и раскрашенными лицами. И это только те, которых Захария разглядел в толпе и был знаком лично. Впрочем, несмотря на пестроту собравшихся, обстановка была праздничной. Настроение у присутствующих было приподнятое. Отовсюду доносились смех, шутки и непринужденные разговоры на абсолютно отвлеченные темы. Ровно в 18.00 прозвенел звонок, створки больших позолоченных дверей распахнулись, и делегаты с гостями начали вливаться в актовый зал. Иерархия не соблюдалась, поэтому садились, кто, где хотел. По прикидкам Захарии в зале набралось вместе с гостями почти четыре сотни особей обоих полов, включая серафимов и херувимов. Недолго думая, Захария с Ирией выбрали себе места с краю в середине рядов, для того, чтобы награжденному было легче выходить на церемонию награждения. По уже давно сложившейся традиции, места в президиуме занимали серафим Израэль в качестве председательствующего и заменивший на этом месте Метатрона, впавшего в окончательный маразм от старости, Кецалькоатль справа от него и херувим Элохим слева. Дальше по обе стороны сидели валькирия Гель — толстая бабища, с тремя подбородками, Шакьямуни со своей вечной ухмылкой на круглом лице, сухонький, как кузнечик с длинной бородой Лао-Цзы и притулившийся с самого края, но от этого не менее счастливый архангел Гавриил. А вот это уже была неожиданность из разряда сенсаций. Обычно это место занимал архангел Михаил из евро-американского сектора, а тут такие пертурбации. Видимо не напрасно ходят слухи о слиянии «русского» и «европейского» секторов. От удивления Захария даже привстал со своего места, чтобы найти взглядом «проштрафившегося» Михаила. Тот сидел в первом ряду и со спины казалось не испытывал никаких комплексов по этому поводу. Привставшего со своего места Захарию тотчас же увидел Гавриил, и сияя как медный пятак показал ему большой палец оттопыренный кверху. Сам же архангел, с венцом и увешенный сверх всякой меры всевозможными наградами походил, скорее всего, на «позднего» Брежнева, разве что без маршальских погон. Захарии казалось, что будь такая возможность, то Гавриил с удовольствием нацепил бы на себя все значки «ГТО», медаль «лучший собаковод» и орден «мать-героиня» всех степеней. Сзади послышался громкий шепот:

— Это он тебе показывает большой палец?

— Да, — ответил он, оборачиваясь, к сидевшей Ирии и усаживаясь сам. — Это он от восхищения и зависти.

— Почему от зависти? — чуть кокетливо поинтересовалась она.

— Потому что вы самая красивая из всех кто находится в этом зале, и сидите не рядом с ним, а рядом со мной.

— Но Олимпиада Дормидонтовна тоже весьма импозантная женщина, — из чувства женской солидарности заявила она.

— Верно. Именно поэтому он и показал его. При ней он бы не посмел решиться на такие вольности, — с улыбкой заметил он своей спутнице.

Тем временем рассаживание в зале закончилось, и наступила официальная и торжественная тишина. Председательствующий взял слово и зачитал по бумажке повестку дня. Захария, как и ожидалось, не был единственным, кого в этот день ждала награда. Орденов за «1000-летний непорочный труд» удостаивались несколько ангелов и ангелиц из различных секторов. Еще несколько ангелов из подразделений специального назначения удостаивались ордена «До последней капли крови», за многократно проявленное мужество и героизм. Долгожданное звание проконсула (соответствует званию генерал-лейтенант в «русском» секторе) получал, наконец, архангел Автроил. Провожали на пенсию ангела Адоэля, решившего, ни с того ни с сего, заняться всерьез мемуаристикой. Это означало то, что место главного энергетика Рая теперь было вакантным. Мероприятие начали с проводов. Ораторы, один за другим, сменяясь на трибуне, восхваляли, как могли, нового пенсионера и притворно вздыхали о понесенной утрате в их рядах. Закончилось все вручением адресов и памятных подарков, приобретенных из ассигнований бюджета. Затем перешли к вручению званий. Автроил, поднявшись на подиум, расплакался от счастья, как ребенок. Женская половина зала поддержала его своими дружными всхлипами в неуемном порыве умиления. Ирия крутила головой из стороны в сторону, как любопытный галчонок, но плакать решительно отказывалась.