компетентен для подобных заявлений.
— В отличии от тебя, — терпеливо попытался объяснить Тейн, — я не человек. И убить меня гораздо сложнее. В то время как тебе хватило бы пары серьезных ранений. Это ты учитывал?
— Я учитывал то, что если бы тебя вывели из строя в том бою, тебе бы не хватило времени на восстановление, чтобы помочь мне. А это бы означало и мою смерть. Учитывая это, я предпочел рискнуть, чем наверняка погибнуть через день.
Тейн только махнул рукой и вышел в другую комнату. В следующее мгновение Кэйн услышал звук разрывающейся ткани и треск дерева, а когда пошел посмотреть, в чем дело, увидел ободранные стены и груду рваных дорогих тканей на полу, на которых плясали длинные языки черного пламени.
— Ты бы что-нибудь сделал со своими нервами, — заметил Кэйн. — Может быть, хочешь поговорить об этом?
Черное пламя перекинулось на стены.
— Пожалуй, нет, — максимально вежливо ответил Тейн и даже изобразил улыбку.
— Мы, вообще-то, здесь в гостях. Может, хватит крушить его дом? Как нам все это объяснять?
— Ну, он же Предсказатель. Должен был принять меры, — не очень уверенно парировал Тейн.
— Устал я от твоего шума, — вздохнул Кэйн и вернулся на кухню.
Спустя пять минут к нему присоединился Тейн.
— Не хочешь поговорить? — миролюбиво спросил он. — Может, пора посвятить меня в детали дела?
— Судя по твоему приподнятому настроению, в котором ты пребывал с утра, тебя уже предсказатель просветил, — догадался Фира.
Тейн кивнул.
— Но недостаточно.
— Вот она — страждущая натура! — патетично вздохнул Кэйн. — Ей никогда ничего не бывает достаточно.
— Так ты ответишь на мои вопросы?
— Ну задавай, — смирился Кэйн. Он прошел в комнату и сел на софу, а Тейну пришлось проследовать за ним.
— Тогда во-первых, я хочу знать, что произошло десять лет назад с твоим братом.
— Глупая история. Впрочем, как и все остальное. Мы тогда любили лазить по заброшенным домам, исследовать старинные особняки и все такое. Точнее, я любил. Брату это не особенно было интересно, он часто трусил, но ему нравилось проводить время со мной, я легко мог подбить его на очередную авантюру. Мы залезли не в тот дом. Он был не пустым, в то же время там скрывалось двое беглецов. Они сбросили нас с крыши. Я смог ухватиться за дерево, а Кира неудачно упал и ударился головой. После этого все были уверены, что жить ему осталось считанные дни. Его могли спасти только аппараты Кетер, тогда мы переехали в Суюдю.
Кэйн замолчал. Ему было неприятно произносить все это вслух, как будто слова вызывали физическую боль.
Неприятные воспоминания снова возникли перед внутренним взором. Впрочем, исчезали ли они вообще когда-либо?..
«— Ты хоть понимаешь, что натворил?! Это все твоя вина! Твоя! — кричала женщина. — Из-за твоей безответственности он теперь в таком состоянии! Ты — наша ошибка! Кира должен был воплотить в жизнь план Кетер! Он — ребенок из пророчества! Ты же, ты же — просто случайность! Это все твоя вина!
Женщина низко склонилась над ним и прошептала:
— Если он умрет, погибнет все, что мы разрабатывали много лет. Ты даже не представляешь, как повернул историю одним своим эгоистичным поступком.
— Фира, иди сюда! — в десяти метрах от него стоял отец. — Мелинда, не кричите на него, он всего лишь ребенок.
Женщина выпрямилась и смерила его отца презрительным взглядом.
— Из-за вашей слабости этот ребенок поставил под угрозу все, что мы так скрупулезно создавали!»
Кэйн тряхнул головой, прогоняя воспоминание.
Тейн удовлетворенно кивнул.
— Во-вторых, — продолжил он как ни в чем не бывало, — не собираешься ли ты возвращать его ценой собственной жизни?
Кэйн пораженно посмотрел на него, как будто бы был удивлен такому вопросу. Потом усмехнулся, опустил голову и произнес:
— Думаю, сейчас все в Кетер именно этого и ждут. Мой план был идеален, но кто-то не захотел его исполнения. Они хотят заменить меня им. И, честно говоря, долгое время я считал, что так будет правильно. Но… Я знаю, что чувствуют перед смертью. И мне безумно страшно. Я многое сделал для своего брата, но этого сделать не могу. Поэтому я просил помочь тебя.
— У тебя есть план? Конечно, я мог бы совершить с тобой небольшую экспедицию в загробный мир. Но подозреваю, тебя вряд ли устроит такая альтернатива.
— А ты можешь быть очень проницательным, — согласился Кэйн.
Тейн улыбнулся.
— А что насчет руководителей Кетер? Что еще за сильные мира сего?
— Сильные мира сего? — переспросил Кэйн. — Скорее, заговорщики. Группа тех, кто сам себя поставил выше закона и всех нравственных принципов. Ради великой цели, уж так они говорят.
Кэйн задумался.
— Я бы хотел рассказать тебе всю историю, раз уж начал. Не уверен, что пока что у тебя сложилась полная картина происходящего. Я еще никогда ни с кем не делился этим… Для меня это непривычное ощущение.
Тейн понимающе усмехнулся.
— Когда мне было около пятнадцати, я остался сиротой. У меня был только брат, запертый где-то в лабораториях Кетер, из-за меня. И я пришел туда лишь с одной просьбой: позволить сделать мне все возможное, чтобы искупить свою вину.
«— Пожалуйста, прошу, позвольте мне увидеть брата! Позвольте мне помочь! — кричал щуплый красноволосый подросток, упав на колени перед Великой Мелиндой. И она согласилась.
— Вы уверены, что это правильное решение? Он ведь всего лишь ребенок, что он сможет сделать?
— Он тот, кто заинтересован в положительном результате в сотни раз больше любого нашего исследователя, — ответила она тогда. — А мотивация значит очень многое».
— И она оказалась права. Я был самым прилежным учеником, и уже через год мог выдвигать свои гипотезы. К сожалению, долгое время они не приносили положительных результатов.
Как я понял, наш отец в свое время работал в Кетер, и участвовал в одном довольно-таки неэтичном эксперименте. Эксперименте по созданию сверхчеловека. Человека с особыми способностями, «ребенка из пророчества», как они его называли. И моя мать была подопытной в этом эксперименте. Ребенком из пророчества должен был стать Кира, он был первенцем. Но каково же было всеобщее удивление, когда у нее родилась двойня. Я так понимаю, этого не высветил ни один узи-аппарат Кетер, и для всех происшедшее явилось настоящим шоком. Я не знаю, как такое возможно, но это произошло. И рядом с «ребенком из пророчества» стал жить «ребенок-неожиданность», внешне — точная его копия.
К двадцати годам я уже получил степень доктора, но это не значило совершенно ничего, ведь мои исследования заходили в тупик. Наконец мы заметили, что на Киру благоприятно влияет переливание моей крови. Именно