class="p1">— Тебе понравилось тут, что ли? — хохотнул Антипка. — Иди, давай. Не хватало еще из-за проститутки леща от Камаза отхватить.
Мужчина мягко толкнул меня в спину, затем заставил остановиться, закрыл за мной камеру и надел на меня наручники. Молча провел по коридору и завел в кабинет, за единственным столом в котором сидел Костров и, почесывая черную щетину большим пальцем правой руки, молча наблюдал за тем, как меня завели в кабинет и усадили на стул напротив.
— Наручники-то ты ей нахрена надел? — спросил Костров у своего помощника.
— Так положено же.
— Ты бы еще конвой к ней приставил. Сними наручники.
Мужчина снял с меня наручники и вышел из кабинета, оставив наедине с Костровым, на которого я теперь, наверное, никогда не осмелюсь поднять взгляд. С этого дня его сыну будет официально разрешено делать в моем кабинете всё, что он посчитает нужным.
— Что, Марина Олеговна, совсем туго нынче с зарплатой? — спросил Костров с нескрываемой улыбкой в голосе.
— Ничего смешного, Михаил Захарович, в этом нет.
— Конечно. Что смешного в том, что у учительницы моего сына есть сутенер?
— У меня нет сутенера! — возмутилась я и так осмелела, что подняла голову и посмотрела в серые глаза напротив.
— Частница?
— Что? — нахмурилась я. — Я не проститутка! Это какая-то нелепая ошибка, Михаил Захарович! Я не понимаю, как меня могли принять за проститутку. Честное слово, я просто стояла на остановке и ждала свой автобус, чтобы поехать домой. Но, видимо, из-за этого чертового колпака… — в сердцах я стянула его с головы и швырнула на стол. — …меня приняла за проститутку. Но я не она.
— Сколько за час берешь? — поинтересовался Костров нарочито строго.
— Какой час?
— Классный, Марина Олеговна, — бросил мужчина, а сам спрятал улыбку в кулаке, прикрываясь поддельным кашлем.
— Я понимаю, как всё это выглядит в свете того, в каком состоянии вы меня видели в минувшие выходные, Михаил Захарович. Но я клянусь, к проститутничеству я не имею и никогда не имела никакого отношения. Отпустите меня, пожалуйста.
— Камаз, сумку её досмотришь? — заглянул в кабинет Антипка.
— Неси, — лениво кивнул Костров, а моё сердце упало в ботинки и потеряло сознание от мысли о том, что именно находилось прямо сейчас в моей сумочке.
— Эта, сразу видно, профессионалка. Столько приблуд с собой возит, — сказал Антипка почти даже с уважением, занося в кабинет мою сумочку. Поставил ее на стол перед Костровым и молча вышел, снова оставив меня наедине со своим начальником и моим позором.
— Не смотрите туда, пожалуйста, — это была моя последняя отчаянная попытка избежать неизбежного.
— Думаешь, преступники от нас могут уйти, сказав волшебное слово «пожалуйста»? Нет, Марина Олеговна, такое у нас не прокатывает… больше, — сурово посмотрел на меня мужчина и придвинул мою сумочку к себе поближе. Убрал мою шапку с помпоном в сторону и завис с явным намерением присвистнуть. — Глубокая ты, однако, женщина, Маруся, — произнес Костров и достал вибратор из моей сумки.
Мне не осталось ничего иного, кроме как начать плакать в голос. Потому что объяснить появление в своей сумке вибратора, да так, чтобы в это можно было безоговорочно поверить, я точно не смогу. Костров не поверит в то, что мне его буквально только что подарили, даже если Лена привезет ему чек и съёмку с видеокамер в магазине.
— Мне его подруга после уроков завезла. Подарила, — попытка не пытка. — Я им не пользовалась честно. И не собиралась, — плакала я уже навзрыд.
— Да? И что это? Ты решила заменить череп Кондратия на более наглядное пособие? Репродукции учишь? Или это новая модернизированная указка? М-да, Маруся, если бы мне в моё школьное время учитель угрожал такой указкой, был бы я отличником…
— Только никому об этом не говорите, пожалуйста! Я вас прошу! — взмолилась я, когда Костров потянулся к своей куртке и достал из нее телефон. Мозг мой в этот момент был готов взорваться в приступе паники и едва контролируемой истерики.
— Обижаешь, Марина Олеговна. Сейчас вот возьму и этой штукой по клавишам в родительский чат на тебя настучу, — для большей наглядности Костров начал тихо постукивать вибратором по экрану своего телефона, а я в какой-то момент на самом деле поверила, что он пишет в родительский чат. — Шучу я. Сядь и расслабься. Штучку дать?
— Хватит, пожалуйста! — взмолилась я и спрятала лицо в ладонях.
За плачем было слышно шуршание целлофана. Очевидно, Михаил Захарович решил распаковать остальные Ленины подарки.
Какой кошмар! Я ведь даже не знаю, что там еще может быть.
— М-да, Марина Олеговна. Оказывается, караоке на стойке — это еще цветочки. А я-то думал, что всё в этой жизни видел.
— Меня посадят, да?
— Конечно. Вот прямо на эту штуку и посадят. Лет на пять, — он уже даже не пытался прятать, улыбку, откровенно надо мной насмехаясь. — Подруга подарила, говоришь? Организация оргазма группой лиц по предварительному сговору — это дело серьёзное, Марина Олеговна.
— Правда? — громко всхлипнула я.
— Маруся, голову включи. Или тебя этой штукой по ней надо щелкнуть?
— Пожалуйста, прекратите им так… трясти.
— Ладно. Не ревнуй, — закинул он вибратор обратно в мою сумку и снова сверху накрыл моей шапкой. — До дома сама доберешься или опять во что-нибудь вляпаешься?
— Вы меня отпускаете? — посмотрела я на него настолько заплаканными глазами, что даже очки не смогли сделать изображение четче.
— Не задерживаю. Вижу, у тебя и так дел полно.
— Я могу идти? Так просто?
— Можешь вприпрыжку. Иди уже, — придвинул он ко мне мою сумку и махнул рукой на дверь. — Хотя, нет. Не иди, — бросил Костров хмуро, что-то прочитав в своем телефоне. — Довезу тебя, от греха подальше. Всё равно нам в одну сторону.
— А ничего подписывать не нужно? Показания давать?
— Ты проститутка? — спросил мужчина, и посмотрел на меня так холодно и остро, что я почувствовала себя бабочкой, пришпиленной к стулу.
— Я не проститутка, — выдала я тут же. — Честно-честно. Я совсем не проститутка. У меня всего один мужчина был. И я с ним не из-за денег…
— Всё, хорош, — остановил меня Костров взмахом руки. — Биографию мне тут еще всю свою расскажи. Поехали. Колпак наденешь?
— Ни за что!
— Ну, пошли тогда.
Костров практически вытолкал меня из кабинета в узкий темный коридор.
— Камаз, ты утку нашёл? — крикнул ему из соседнего кабинета мужчина с пузиков.
— Кажется, да, — глянул на меня как-то уж очень подозрительно Костров.
— В выходные забрасываем.
— Понял.
Я с большой настороженностью прошла мимо клетки с сидящими в ней гордыми проститутками, которые вели себя так, будто попали в спа-салон на процедуры, а