Арина судорожно дышит, я следом за ней.
- Здесь не глубоко, - только и получается выдавить из себя, - ты… можешь на ноги встать, Арин…
На большее не способен сейчас, захлебываюсь и утопаю в своих примитивных желаниях, пытаюсь хоть как-то их обуздать.
Она же понимает, наконец, что сама держит меня, не я инициатор…
Ногами соскальзывает, но руками не отцепляется. Не отцепляется, твою мать, а залипает на моем лице еще офигенные полминуты, во время которых я испытываю самую настоящую агонию, от того, что абсолютно точно чувствую ее отклик.
А потом снова скажешь, что не привлекаю тебя, да?
- Боже, как я теперь поеду домой…- выдает, наконец, когда я уже на последнем пределе от того, чтобы ее поцеловать.
Вдруг начинает задыхаться, на ее глазах появляются слезы. Знаю, что перегнул. Готов искупить.
- Успокойся, в доме полно новой одежды, - бормочу ей в волосы. Впитывая ее близость и едва не умирая сейчас, настолько она сладкая и желанная.
- Разрулим.
- Ты самый ужасный человек из всех, кого я знаю!
Решает отодвинуться, но после ее слов во мне зреет протест. К тому же периферийным зрением вижу, как к нам приближается Егор.
Блокирую все попытки Бельчонка отстраниться.
- Не дергайся. Ты…просвечиваешь…
Девчонка ахает и замирает без движения.
- Помочь нужна?
Туманов присаживается на корточки около бассейна, а я загораживаю Арину собой.
- Тащи полотенце, - рычу, все еще злясь на него за выходку с танцем. От любого ждал такой подлянки, но не от одного из лучших друзей.
- Уже, - протягивает он требуемое.
- И сваливай.
Хватаю полотенце и помогаю своей девочке выбраться на поверхность. Сразу же обматываю ее, словно в кокон. И вот такую растрепанную, в хлюпающих кроссовках, тащу к запасному входу, скрытому от посторонних глаз.
Она не сопротивляется совсем и позволяет затолкнуть себя в комнату.
- Душ, если надо, чистые новые вещи. Не стесняйся, - скороговоркой выпаливаю я, чуть отступив. – Могу помочь переодеться.
- Отстань от меня, - всхлипывает, размазывая сопли и тут вдруг замирает. Взгляд ее скользит по моим плечам, спускается ниже. Конечно, мою реакцию на нее в мокрой одежде никак не скрыть.
Ее зрачки расширяются, щеки снова начинают алеть.
- Я подожду тебя снаружи, - говорю я, - можешь запереться, если хочешь.
Вываливаю из комнаты, прислоняюсь спиной к стене. Слышу, как щелкает замок.
- Только недолго, недотрога, - ору я, переживая, как бы не раскисла там одна от стресса, - двадцать минут. Иначе дверь выломаю, к чертям.
- Я…я…я не стану здесь задерживаться, можешь не волноваться.
Голос звучит достаточно грозно, и я заметно успокаиваюсь. Отлепляюсь от стены и начинаю стягивать с себя мокрую рубашку.
…
Арина вылетает из комнаты ровно через десять минут. Я к этому времени уже успел переодеться и теперь околачиваюсь около двери, торопливо подгоняя выданное ей время.
- Мой телефон не работает из-за тебя, - набрасывается на меня недотрога, - а еще деньги намокли! И вещи! Кроссовки вообще полностью испорчены. Как же я тебя ненавижу!
- Все возмещу тебе, не кипятись.
- Не надо ничего. Я ухожу отсюда, сейчас же! А ты…ты оставайся!
Бьет меня ладонями в грудь и несется мимо, словно торнадо. Откуда только смелость взялась.
Радуюсь, что не прогадал с размерами. Шмотки сидят на ней словно влитые, подчеркивая все изгибы и оправдывая свою запредельную стоимость. Впрочем, она и в лохмотьях будет смотреться принцессой. Но нравится больше, когда она дорого одета.
- Я даже не могу теперь вызвать такси! – срывается, оборачиваясь ко мне, едва мы оказываемся за воротами.
- Я…я…О, боже, боже мой!
- Я отвезу тебя, Арин, тут без вариантов.
Глаза недотроги сощуриваются, а губы презрительно поджимаются.
- Думаешь, я поеду с тобой после всего? Да я лучше пойду пешком!
И ненормальная, решив проявить, блин, характер, нервно срывается вдоль трассы. Запрыгиваю в машину и двигаю за Бельчонком на малой скорости, ожидая, пока ей надоест валять дурака.
В конце концов я равняюсь с ней, опускаю стекло и пытаюсь образумить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Арин, в машину садись.
- Нет, Гордей, я не сяду, - выдает придушенно.
- Не время сейчас показывать характер.
Недотрога молчит. Весь ее вид выражает полнейшее презрение как ко мне, так и к моей настойчивой просьбе.
- Тогда мне придется тебя догнать и усадить силой, - объясняю, словно маленькому ребенку.
- Только попробуй! Я…я…сбегу в лес!
- Окей, сбегай. Только, если я тебя поймаю, я тебя поцелую. В губы. По-взрослому. Идет?
Не вижу, из-за сгустившихся сумерек, скорее осязаю, как по телу девчонки проносится озноб. Или это волна предвкушения?
- Так, значит, не сядешь? – усмехаюсь девчонке в спину.
Она продолжает идти.
- Хорошо.
Съезжаю на обочину, торможу. Арина скатывается в овраг, а потом опрометью кидается к деревьям. Ненормальная. Я ведь догоню в два счета, и тогда…она ведь понимает, что своими действиями дает мне зеленый свет?
Повторяю маршрут девчонки, давая ей небольшую фору, а ступив в лес замираю и прислушиваюсь.
Вначале ничего не ощущаю, а потом слышу, как чуть правее едва слышно хрустит ветка. Усмехаюсь снова. Так и знал, что не побежит далеко. Рассчитывает, что я брошусь в погоню, словно ненормальный, а она тем временем спокойно выйдет на дорогу и поймает попутку. По-другому не складывается.
Не особо таясь я иду в том направлении, откуда раздавался шорох, пока девчонка не выныривает из темноты и не начинает бежать. В два прыжка я нагоняю ее и, оглушенную, сопротивляющуюся, прижимаю к стволу дерева.
Глава 15. Смогу ли я это выдержать...
И где-то хлопнет дверь. И дрогнут провода. Привет…Мы будем счастливы теперь и навсегда
Сплин
Арина
Крепкие руки смыкаются на моей талии, вытягивают из темноты, разворачивают и притискивают к шершавому стволу, отрезая всякий путь к отступлению.
Уверенно. Сильно. Жарко.
Лихорадочно. Головокружительно. Опасно.
Пытаюсь вырваться, хоть как-то увернуться, надсадно дышу.
Меня окутывает и сбивает с ног его уверенность, наглость, напор. По телу растекается что-то горячее, огненное, словно лава, тягучее, будто патока.
Все грани чувств, обуревающие меня сейчас, так трудно облечь в слова.
Дезориентация. Внутри все пылает, а в голове полная неразбериха.
Наверное, если бы я решала, когда мне умереть, сегодняшний день стал бы для этого вполне подходящим.
- Ты правда рассчитывала, что сможешь сбежать? - произносит Гордей и от вкрадчивости его тона по моему телу разносятся новые сверхчувствительные, меняющие всю структуру днк, термоядерные ракеты.
- Или играешь со мной?
- Отпусти, - выдыхаю задушено, сама не понимая, не осознавая до конца, как довела ситуацию до того, что сейчас происходит между нами.
Когда он предлагал подвезти…Мне бы остановиться хоть на секунду, немного перевести дух, втиснуть свой разум в новые реалии. И дать по-настоящему достойный отпор. Либо засунуть глупую гордыню подальше и просто сесть в машину.
Но вместо этого я действовала на одних только инстинктах. Сбежать, скрыться от него, сделать все наперекор.
Когда он съехал на обочину, меня охватил такой неподдельный ужас, что я, наплевав на все угрозы, сорвалась с места и через овраг понеслась к лесу, будто в нем заключается мое единственное спасение.
Я думала, что мне удастся затаиться среди деревьев, переждать, пока невыносимый мажор не бросится в чащу. А когда он это сделает, я выскочу на обочину и попытаюсь сбежать.
И вот к чему это привело.
Все получилось только хуже. Сама себя загнала в ловушку.
Гордей придвигается ближе, плотнее, еще ближе. Я стискиваю в пальцах ткань его толстовки, его же ладони зарываются в мои волосы. Захватывают в тиски мою голову и чуть ее приподнимают до того удобного ему уровня, пока наши взгляды не сталкиваются.