- Так это…ты не всерьез? Насчет того, чтобы ты, чтобы мы…
Голова кружится сильнее, но только теперь от небывалого облегчения.
Гордей закатывает глаза, а я сглатываю и осторожно киваю.
- Хорошо, я…сделаю все.
- Но брюки я снимать не намерен, так что придется тебе застирывать их прямо на мне.
Не успеваю среагировать, как он хватает меня за руку и подтаскивает к крайней раковине. Включает воду, сует мою ладонь под струю, а потом тянет мою руку к своим штанам.
Меня начинает трясти крупной дрожью.
- Я не буду!
Зажмуриваюсь, отворачиваюсь, пытаюсь вырваться.
- Придется.
- Прекрати! – ору я, - я не буду, не буду…
Увертываюсь, продолжаю бесполезные попытки вырваться.
Но понимаю, что я не смогу справиться с ним, как бы того не хотела. От безысходности, от того, что у меня нет выбора и что мне придется трогать его в местах, столь близких к неприличному, пусть даже через одежду, из моих глаз вырываются слезы.
Готовлюсь к ужасному позору, но мокрая рука все еще не ощущает ничего, кроме воздуха. А потом он вообще выпускает из захвата. Я распахиваю глаза.
- Давай сюда.
Гордей дергает у меня рубашку, которую я, оказывается, все еще судорожно сжимаю в руках, и отходит совсем.
Я решаюсь и поднимаю на него взгляд.
- Пока дыши, Бельчонок, но не сильно расслабляйся. Я придумаю, как нам сравнять счет.
С этими словами он закидывает испорченную рубашку себе на плечо, разворачивается и шагает к выходу. Секунда, и дверь за ним захлопывается, оставляя меня наедине с собой и своей разодранной в клочья бравадой.
Не в силах удержаться на ногах, я сползаю по стене вниз. Сжимаюсь в клубок и сижу так на корточках до того момента, пока меня не находит Лера.
Девчонка врывается в туалет, и едва видит меня, скрючившуюся в уголке, сразу же несется вперед и плюхается передо мной на колени.
- Что…Арин, что произошло, что он с тобой сделал??? – восклицает она встревоженно и начинает ощупывать меня, словно проверяя на наличие на мне одежды и повреждений.
Я шмыгаю носом, вытирая слезы.
- Ничего.
- Ничего? Тогда почему ты…как ты...
- Просто напугал. Словами. Но ничего не сделал.
- Черт, эти идиотские мажоры! И Туманов, его дружок, зараза гадская, словно нарочно вцепился, как клещ, никак не отпускал. Всего на секунду опоздала, а потом по всему этажу бегала, сначала в один конец, потом вот сюда добралась. Все аудитории, что встречались по пути, проверяла.
Подруга заламывает руки, я вижу, что она искренне волнуется за меня.
- Лер, правда, все в порядке. Он…захотел, чтобы я застирала ему рубашку и…в общем, - я осекаюсь.
- А потом он передумал и ушел, - заканчиваю.
- И все? Но ты плакала...
- Так просто…переволновалась.
- Перепугалась бедная, девочка. Давай, я помогу тебе подняться. Какие все же они придурки, эта компашка, просто уроды.
Лера поддерживает меня, пока я встаю, мы с ней перемещаемся к зеркалам. Я включаю воду и начинаю споласкивать руки и лицо.
- Знаешь, я сама виновата, - помедлив, говорю я, - я ведь специально пролила на него кофе и он это понял.
- Тю, ну и что? Это вот повод так на тебя нападать? Если честно, он сам напрашивался, чтобы ты его облила.
- Это да, но…все равно. Я...Лер, понимаешь…я...ну…выставила его посмешищем перед всеми. Как он теперь?
- А, ну, если ты об этом, можешь не волноваться. Во-первых, чужое мнение ему до лампочки, всегда таким был. А во-вторых, он вот вообще не боится попадать в неловкие или смешные ситуации.
- Да?
- Ну да, блин, говорю ж, ему все пофиг.
Но я по-прежнему не уверена в ее словах.
- Ну вот, хочешь похожий пример? Один раз отмечали чью-то днюху, уже не помню чью, в общем, в кафе, и неопытная девчонка-официантка уронила на него десерт. Очень переживала, что ее уволят, а он сказал, что ничего страшного, даже не пошевелился. Так все заржали, особенно парни, а он только щелкнул пальцами (на самом деле спросил, не хочет ли кто-нибудь сладкого, да таким тоном) и, в общем...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Ну?
- Захотели многие. Но блондиночка, на которую парни пускали слюни весь вечер, чья-то приглашенная подруга, забыла, как зовут, первая уселась на него верхом и начала слизывать все. Ну там взбитые сливки и остальное.
- Фу! - не удерживаюсь я от комментария, только представив себе эту картину.
- Да! Но, ей, по-видимому все понравилось. Парни, по крайней мере, больше не ржали. Особенно после того, как она вместе с ним ушла, оставив с носом всех остальных рассчитывающих на более близкое знакомство.
- Понятно, - цежу я, вновь и вновь поражаясь наглости мажора и злясь на себя за ту бурю чувств, которую он вызывает во мне.
- Ну, а если все же кто-то что-то вякнет, так кулаком в морду и всех разговоров. Сейчас, правда, я слышала меньше дерется. Но в средних классах ого-го.
Последнее я выслушиваю молча, зачем-то снова вспоминая, как хорош он без рубашки, со своей развитой, и в то же время не перекачанной, но рельефной, мускулатурой.
И сразу же чувствую острое, тягуче-горько-волнительное томление внизу живота.
- Пойдем, Арин, - зовет меня Лера. - У нас впереди еще одна пара сегодня, и по домам.
…
- Ну, дорогая, как прошел первый учебный день? – спрашивает мама.
Ее звонок пришелся сразу после ужина, а голос растекается медово-заботливой патокой.
- Наша Аринка влюбилась, - орет Женька и заливается смехом, когда я срываюсь с табурета и несусь в комнату, успевая погрозить ему кулаком.
Машуня гораздо спокойнее брата, она прилежно готовится ко сну. Этот же сорванец, пока его мама моет посуду, а папа идет выгуливать Фунтика, носится по квартире, изображая супермена, при этом явно думает не о том, о чем думал спаситель человечества, мчась под звездами и рассекая воздух на скорости, соизмеримой со скоростью света.
- Как? – охает мама и я даже не глядя вижу, как она хватается за сердце.
- Женька шутит, мам, - говорю я, - он глупый первоклашка, что с него взять?
- Ну а вообще, все там нормально? - чувствую в ее голосе нотки настороженности.
- Все нормально, конечно. Если бы было ненормально, тетя Галя сразу бы тебе доложила.
- Арин, ты должна понять, что мы...
- Да все я понимаю, мам, - перебиваю.
- Дружные ребята? Кого у вас там больше, мальчиков или девочек?
Я возвожу глаза к потолку, потому что все мамины вопросы сводятся только к одному.
Говорю, что в основном девочки, чтобы успокоить. Сообщаю, что нашла подругу, которая тоже, как и я, думает только об учебе.
- Да, именно так, Ариночка, доченька, самое главное для тебя сейчас - это учеба! Ты же знаешь, в какую ситуацию попала твоя непутевая сестра! У папы до сих пор сердце покалывает, так что пришлось купить ему дорогие капли. Да и у меня начало пошаливать, а давление бывает, до двухсот поднимается. Мы уж оба в возрасте, вас двоих на себе не вытянем.
Успокаиваю маму, как могу, уверяю, что все понимаю и у меня все под контролем.
…
- Мама достала тебя, да? – сестра пытается перекричать звонкого, словно сирена, Игорька. Но, Рин, в чем-то она права. Да, черт возьми, она во всем права! Боже, еще совсем недавно меня интересовали такие крутые вещи как карьера, путешествия, приключения. Вечеринки, Риш, мне же всего двадцать два. А сейчас? Сейчас, что? Сейчас я готова взвыть от усталости и рутины. От этого ежевечернего концерта, что устраивает маленький засранец. Я люблю его, но у меня депрессия. А еще жутко, просто дико все время хочу спать. Просто тупо, хочу выспаться, Рин. Если бы знала, что так будет... И еще этот постоянный подсчет копеек. Так, что Риш, пожалуйста, я очень тебя прошу, будь бдительна, крайне бдительна! Не повторяй моих ошибок.
…
- Я собираюсь приехать к тебе на выходные, Арин. Не виделись всего неделю, а я уже так соскучился.