Читать интересную книгу Уорлегган (ЛП) - Грэм Уинстон

— Нет. Мне жаль, но нет.

— Ты вернешься вечером? — спросила Демельза.

Их взгляды встретились.

— Постараюсь, но не дожидайся меня.

Когда Росс вышел из комнаты, чтобы переодеться, Демельза проводила его взглядом и осталась поболтать с Фрэнсисом, но стоило Россу спуститься, как она выскользнула из гостиной и встала рядом с ним у входной двери, ожидая, пока Гимлетт приведет кобылу.

Росс положил руку ей на плечо.

— Я не хочу сейчас что-либо объяснять. Это письмо от Харриса Паско. Кое-что я упустил из виду. Я собираюсь повидаться с ним, вот и всё.

— Плохие новости, Росс? — она заглянула ему в глаза.

— Не очень хорошие. К вечеру узнаю больше.

— Но ты не попадешь в беду?

— А разве с Харрисом Паско это возможно?

— Нет, если ты останешься с ним. Но есть и другие, с кем ты можешь повстречаться.

— Погода нынче холодная, будто в ноябре, — мрачно улыбнулся Росс. — Ступай в дом и развлеки Фрэнсиса. Ты заметила, как он полюбил наш дом с тех пор, как открылась шахта? Он проводит здесь столько же времени, сколько у себя.

— Да, заметила.

— Иди же и угости его еще стаканчиком портвейна, да и сама угостись.

— Перед ужином даже не осмелюсь, а то будет клонить в сон весь остаток дня. Что касается этого письма...

Но вопрос Демельзы прервало появление Гимлетта, ведущего Брюнетку. Росс поцеловал жену в щеку, сел в седло и поехал вверх по долине. Демельзе показалось, что облака висят настолько низко, что окутали его еще до того, как окончательно поглотили.

Когда Демельза вернулась в гостиную, Фрэнсис уже вышел из-за стола и сидел у камина, что она разожгла час назад.

— Не вставай, — сказала она. — Росс велел прикончить портвейн, но я не могу в этом участвовать — не так рано, иначе больше ничего сегодня не сделаю.

Демельза поставила графин и бокал на стол рядом с Фрэнсисом и заняла кресло напротив, протянув ярко-алые тапочки к теплу.

— Через минутку мне нужно пойти посмотреть, все ли хорошо у Джереми. С миссис Гимлетт он не так хорошо кушает, как со мной. Фрэнсис, вам повезло нынче утром?

— Мне кажется, что мы выбрали самый бесплодный участок земли в графстве!

— А на нижних уровнях?

— Рискованная попытка без добротного обоснования. Может быть, все и получится, потому что обоснования провалились... Странно, что Россу пришлось снова ехать в Труро. Не имеет ли это какого-то отношения к Уорлегганам?

Демельза с удивлением посмотрела на него.

— Не знаю. Но я предположила то же самое. Как замаячит проблема, всегда ищи торчащие уши Уорлегганов.

— Или Фрэнсиса, — добавил гость, — были времена, когда за всем этим стоял я вместе с Джорджем

— Я так не думаю, — быстро ответила Демельза, — эти времена давно миновали.

— Эти времена давно миновали, но я о них не забыл. По крайней мере, одно не забыл точно.

— Пожалуй, посмотрю-ка я, как там Джереми.

— Подожди, — Фрэнсис колебался, поглаживая ручку кресла. — Подожди, я давно хотел тебе рассказать. Это должно когда-нибудь случиться... Еще давным-давно.

— Лучше и не начинай, Фрэнсис.

— Пару лет назад, в августе 1789-го, когда медеплавильная компания боролась за своё существование, однажды вечером ко мне пришел Джордж. Это было в ночь бегства Верити. Я обвинял в ее замужестве вас — как и во всём. Во внезапном порыве гнева я рассказал об акционерах компании Джорджу, это позволило ему на них надавить, чтобы перестали поддерживать компанию. Это единственное, чего я не могу ни забыть, ни простить себе.

— Почему ты так настаивал, чтобы рассказать мне об этом сейчас? — Демельза встала.

— Потому что уже достаточно долго я ношу это в себе. Я не могу и дальше принимать вашу дружбу, сидя как бездомная собака у вашего камина, окончательно это между нами не прояснив. Чем крепче наша дружба, тем менее возможно оставить всё как есть. Я подозреваю, что Росс уже знает худшее, но не позволит мне высказаться, воспрепятствует этому, и в последний момент я трушу и оставляю всё как есть. Так всё и остается.

Где-то в глубине дома залаял Гаррик, его заперли, и ему это не нравилось.

Демельза молчала. Фрэнсис встал, накрыл её ладонь своей, а через минуту отошел к окну.

— Как ты мог с нами так поступить? Неужели не мог уязвить Росса как-то по-другому?

— Когда приступ гнева прошел, было уже слишком поздно. Но я не оправдываюсь за это. Ты тоже знала?

— Да, отчасти. Но... но услышать это прямым текстом...

— Нельзя восстановить дружбу, игнорируя то, что ее разрушило. Я должен был тебе сказать. А теперь я пойду.

Фрэнсис выглядел совершенно разбитым.

— Нет, подожди. Росс прав, не так ли?

— Только не в этом.

— Именно в этом. Поскольку, если мы расстанемся сейчас, то еще сильнее углубим обиды. И медеплавильная компания никогда бы не достигла процветания, Фрэнсис, мы это знаем. Даже Уорлегганам, когда они ей завладели, не удалось сделать её прибыльной. Сэр Джон Тревонанс продает оборудование.

— Ты станешь оправдывать убийство, потому что жертва все равно когда-нибудь умрет?

— Оправдывать не стану. Но и клеймить за это не буду. А Элизабет знает?

— Знает ли она, что я наделал? Нет. Её это вообще не касается. Разве что она не понимает причину моего резкого неприятия Джорджа Уорлеггана.

— Ты так и не покончил с портвейном, — произнесла Демельза после долгого молчания.

— Правда? Я лишь прикончил нашу дружбу, которую высоко ценю, хоть ты в этом можешь и сомневаться.

— Я в этом не сомневаюсь, Фрэнсис, но сомневаюсь, что ты её прикончил. Один дурной поступок не может перевесить множество добрых. Нужно учитывать общий счет.

— В ту ночь я это не учел.

— То есть сразу после случившегося ты пожалел об этом и хочешь, чтобы и я совершила ту же ошибку?

— Да.

— Что ж, тогда я не стану.

— Даже ради меня? — спросил Фрэнсис.

— Даже ради тебя.

— Я не удивлён, что Росс тебя любит. Я и сам бы полюбил.

Демельза быстро и понимающе взглянула на него, затем наклонилась и подложила еще одно полено в огонь.

— Думаешь, он по-прежнему меня любит?

— Росс? Конечно. Почему ты спрашиваешь?

— Мне кажется, что Элизабет он любит больше.

Когда она встала, никто не проронил ни слова.

— Что ж, если сегодня день признаний, — наконец проговорил Фрэнсис, — то могу я кое-что сказать о тебе самой, Демельза?

— Конечно.

— У тебя всего один недостаток — ты слишком мало себя ценишь.

— О, я постоянно о себе думаю, Фрэнсис. Ты бы удивился.

— Я не удивился бы ни единой твоей мысли или поступку, кроме этого. Ты пришла сюда дочерью шахтера, вошла в эту старинную и неприкаянную семью и всем сердцем приняла ее принципы. Ты ошибаешься по поводу собственной значимости, своей энергии, даже по поводу своей значимости для Росса. У любого рода есть два качества, Демельза — семейные узы и новая кровь. Росс поступил мудро, выбрав тебя. Если он настолько разумен, как я думаю, то осознает это. А если ты столь же разумна, какой кажешься, то заставишь его так думать.

— Ты очень добр, — Демельза тепло взглянула на него.

— Добр. Вот видишь. В этом ты вся.

— А разве это не так? Я думаю, что да. Но, Фрэнсис, все не так просто, как кажется. Я сравниваю себя с твоей женой, такой прекрасной, имеющей также превосходное происхождение. И не только. Она — первая любовь Росса. Как можно тягаться с совершенством?

— Не верю, что Росс может быть настолько глуп. Я думал, он перестал... Полагаю, дело просто в еще большем уважении к тебе, твоей независимости. Может, с моей стороны это звучит как предательство Росса, но это правда. Смотри на его чувства к Элизабет как на нечто призрачное, раствори его своим теплом, теплом твоей крови и здравым смыслом. Как она может выстоять против этого?

— Кровь у Элизабет тоже горяча.

Фрэнсис снова пару минут помолчал.

— Мне не хотелось бы говорить об Элизабет плохо, но если ей чего-то не хватает, так это совершенства. Как и любому другому. Даже совсем мало тебя зная и заметив, какое впечатление ты производишь на мужчин, я бы решил, что ты вполне способна удержать Росса, если пожелаешь.