– Расскажите мне о Томми Бартоломео.
– Она убила моего мальчика.
Далее последовал ужасающе неправдоподобный рассказ о том, как юный Джейк Макфарлан боготворил Томми Бартоломео и даже не смотрел на других девчат, хотя выбрать мог любую, ибо был красив, умен, воспитан и прекрасно образован...
– Не поверишь, он даже и слышать ничего не хотел про других. Деньги откладывал на свадьбу. Говорил, что женится на Томми, как только она закончит учебу. Но у этой сучки, видать, были совсем другие планы. Во время той вечеринки она дала моему мальчику от ворот поворот. Сказала, что собирается учиться и выйти замуж за кого-нибудь поумнее...
Ти Джей кашлянул.
– А я слышал, какая-то девушка забеременела от Джейка, и потому...
– Ха! Девушка! Моника Эммет. Толстая корова. Нет, я не говорю, что мой мальчик был прямо-таки святым. Кто из нас не совершает ошибок в юности? Но Моника наверняка сама вешалась ему на шею, Джейк ничего к ней не испытывал, а любил одну Томми.
– Вы знаете подробности их ссоры на озере?
– Они начали ругаться еще здесь, по телефону. Джейк уговаривал ее поехать на вечеринку, а она кричала что-то в трубку. Как-то он ее уломал, а уж там – там она наотрез отказалась с ним возвращаться. Он слегка выпил, вспылил, сел за руль и погнал к дому, но... шериф сказал, там аварийный участок дороги.
– Томми узнала о беременности той девушки на вечеринке?
– Наверняка. Потому и взбесилась, как ведьма!
– Но вы считаете, что она повредила машину Джейка ДО вечеринки. Зачем ей это было делать, если она еще не знала про беременность Моники?
– Знала, не знала... Томми Бартоломео чертовски хороший автомеханик, надо это признать. Ей ничего не стоило незаметно повредить машину даже и во время вечеринки.
– То есть никаких доказательств у вас так-таки и нет?
– Мой Джейк лежит в могиле – какие еще доказательства вам нужны, мистер? Мой золотой мальчик... Пошли, покажу вам фотографию.
В соседней комнате Ти Джею продемонстрировали с десяток фотографий, на которых был запечатлен Джейк Макфарлан. Кстати, странное обстоятельство: только эти фотографии были тщательно вытерты. Все прочие, строем стоявшие на комоде и каминной полке, покрывал толстый слой пыли...
Следовало признать, Джейк Макфарлан при жизни был очень красивым парнем. Даже, пожалуй, чересчур красивым. И наверняка знал об этом.
Ти Джей смотрел в самодовольное смазливое лицо светловолосого Купидона и думал: что нашла в нем Томми Бартоломео? Неужели ее очаровали золотые локоны и голубые глаза этого слащавого красавчика, увлеченно позирующего на всех фотографиях?
Во дворе раздался шум мотора, чуть погодя хлопнула входная дверь, протопали шаги – и на пороге комнаты возник молодой человек, столь разительно напоминавший Дермота Макфарлана, что любой признал бы в нем его старшего сына, Фергюса.
Широкоплечий, кряжистый, темноволосый и лохматый, Фергюс угрюмо смотрел на Ти Джея и как-то нехорошо ухмылялся. Дермот махнул в сторону сына рукой.
– Это мой старший. Фергюс.
– Томас Джефферсон Рейли, к вашим услугам.
– Ну и имечко! Кто вас так назвал?
– Мои родители, я полагаю. В принципе это обычная практика. Родители дают имя своему ребенку. Вы не находите?
В маленьких глазках Фергюса вдруг полыхнула дикая ярость – и тут же погасла. Он через силу улыбнулся.
– Хорошее имя. Звучное. Подходит государственному деятелю или художнику.
– Я – писатель.
Теперь вскинулся старый Макфарлан:
– Писатель? Я полагал, вы частный детектив. Почему какого-то писателя интересует убийство моего сына?
В этот момент за спиной Фергюса появились еще двое – женщина и маленькая девочка. Ти Джей вежливо поклонился.
– Здравствуйте.
Женщина молча кивнула, не сводя с Ти Джея внимательных, лихорадочно блестящих глаз. Девочка сунула палец в рот и уставилась на него исподлобья. Ти Джей отметил, что женщина прямо-таки неестественно бледна и измучена, а девочка... девочка странным образом напоминала кого-то...
Дермот Макфарлан бросил короткий взгляд в сторону пришедших и с неудовольствием – как показалось Ти Джею – буркнул:
– Это моя невестка Мэгги. Жена Фергюса. А это – это моя внучка Элли. – Судя по тону, старик явно сожалел, что у него внучка, а не внук.
Фергюс решительно прошел в гостиную и налил себе кофе в большую кружку.
– Значит, вы собираетесь написать книжку о Томми и о том, как она убила моего брата?
– Да, если она это действительно сделала.
– Сделала, сделала, не волнуйтесь. Папа, ты разве не рассказал ему?
– Рассказал.
Ти Джей вскинул голову.
– Но вы не представили никаких доказательств.
Мэгги беспокойно зашевелилась и негромко произнесла:
– Томми не могла...
Фергюс стремительно развернулся к жене, вытянул указательный палец и заорал:
– Заткнись, поняла?! Я не допущу, чтобы в моем доме пытались оправдывать эту женщину!
Ти Джей заметил самым небрежным и светским тоном:
– Кто-нибудь из вас знал Фрэнсиса Сомервилля?
Дермот и Фергюс озадаченно переглянулись. Ти Джей вздохнул и пояснил:
– Так звали человека, тело которого месяц назад нашли в Темном озере. Он работал врачом на «скорой»...
Фергюс нетерпеливо мотнул головой.
– Я что-то слышал об этом, но не придал значения. Какого черта?! Почему мы должны знать о дохлом докторишке из города?
Ти Джей спокойно посмотрел ему в глаза.
– Например, потому, что полицейские нашли в кармане его одежды золотой медальон с надписью «С любовью. Джейк». По моим сведениям, медальон мог принадлежать Томми Бартоломео.
Дермот выругался вполголоса, Фергюс – в полный голос. Мэгги побледнела еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Потом старый Макфарлан неохотно процедил:
– Все правильно. Мой мальчик подарил его Томми на Рождество. Почему медальон оказался у того человека?
Ти Джей пожал плечами.
– Я думал, вы мне скажете.
Фергюс со стуком поставил кружку на стол, расплескав кофе.
– А что тут непонятного? Томми Бартоломео отдала ему медальон.
– Зачем?
– А почем мне знать? Спросите сами эту лживую сучку. Кстати, не она ли убила и этого парня? Я бы не удивился. От таких, как она, надо держаться подальше.
С этими словами он грозно уставился на жену, однако Мэгги смотрела в пол и не собиралась поднимать взгляд. Только ее тонкая, бледная рука нервно поглаживала плечико дочери, проводила по светлым прядкам волос... светлым, почти белым... золотистым... Фергюс шатен, Мэгги брюнетка...
Ти Джей смело сделал последний глоток из своей кружки и поставил ее на стол.