Лезвия взрывались на щите, и осыпались сверкающей ледяной крошкой.
— Почему отправили только одну волну лезвий? Почему не закрутили траекторию? Пока я отбивал бы те, что летят прямо, можно было бы подрезать меня сзади. Плохо, Ситников! Поляна!
— Что? — с плохо скрываемым раздражением отозвался второй ученик.
— Ваша задача — прикрывать напарника, и отвлекать внимание, пока он атакует. А что делаете вы? Почему щит теряет мощность, когда вы нападаете? Учитесь удерживать внимание на оба фронта. Полигон открыт для занятий, до следующего понедельника чтобы отработали связку. И не рубите вы Вертушкой прямо в лоб, у вас недостаточно резерва, чтобы это сработало. Направляйте на слабые точки щитов.
Он отвернулся, снял щит, чтобы дать фору.
— Повторяем. Затем отработаем боевой вызов по сигналкам и хватит на сегодня. И, Ситников, прекратите махать руками, будто вы тесто месите. Вам не хватает точности и изящества.
Сзади раздалось дружное негодующее сопение, затем полыхнуло жаром, засвистели Лезвия, и он улыбнулся, мгновенно выставляя щит. Наверное, из них выйдет что-нибудь путное. Если ему не наскучит заниматься.
Пятой парой в расписании первокурсников стоял его семинар, и до этого времени он успел встретиться с министром здравоохранения Инляндии, передать ему выполненные заказы, взять новые, выслушать заверения в своей гениальности и в счастии, которое испытывает корона от наличия такого подданого, и получить приглашение на сезон во дворец. От приглашения сразу отказался — не хватало еще тратить время на балы и прочую дребедень. Да и Вики там работала, не хотелось бы пересекаться чаще, чем нужно.
На паре он сухо и обстоятельно рассказывал тихим и уже приученным к порядку студенткам о повышающих мощность коэффициентах для базовых заклинаний, чертил схемы на доске. Девицы, хоть и прониклись дисциплиной, от выставления напоказ разных частей тела не отказались, и он едва сдерживался, чтобы не поязвить еще и по этому поводу. Хватит и того, что с утра оторвался на ученичках.
Раздался ор каменов, сообщающих студентам о радостном событии — завершении занятия, и профессор додиктовал домашнее задание, сообщил «Можете идти» и отвернулся к доске — протереть ее. И на какую-то долю мгновения почувствовал, как скользнула по спине холодной змеей знакомая энергия, как кто-то будто сжал затылок, пытаясь присосаться и тут же отпрянул, словно наткнувшись на препятствие. И даже показался тихий шепот, такой тихий, что слова не различить, возникший в голове и вибрацией прошедшийся по телу.
Макс застыл. Не может быть. Сделал еще несколько движений тряпкой и обернулся.
Студентки и редкие затесавшиеся среди них студенты спокойно собирали вещи, тихо переговаривались — побаивались преподавателя даже на перемене, кто-то выходил из аудитории, кто-то ждал собиравшихся у входа. Он быстро глянул ауры. Ничего. Запомнил тех, кто был в аудитории, потом запишет фамилии, узнает, кто из них живет в общежитии. В любом случае список сильно сократился, а, значит, можно будет обойтись и теми дозами реагента на темную кровь, что у него есть. И Алексу в понедельник не придется изображать жертву. Главное, чтобы сегодня все прошло без проблем. Потому что, судя по тому, что рассказал Тандаджи и Стрелковский, тот Темный, которого будут брать сегодня, не в пример общажному молодняку зрел и силен.
Хотя…и этот молодняк, судя по произошедшему, уже научился подпитываться не во снах, а при бодрствовании, и быстро маскироваться, пряча темную ауру. А это означало только одно — демон или демоны уже вступали в полную силу. И им нужна была энергия.
После пары он сразу перенесся к Алексу, передал ему список и тот дал задачу секретарю сверить и пометить тех, кто живет в общежитии.
— Обнаглели, — заметил Свидерский, когда Неуживчивая удалилась с листком, на котором было записано около тридцати фамилий. Ректор выглядел куда свежее, видимо, приостановил опустошение резерва и позволил себе немного восстановиться перед вечерним заданием. — Попробовать присосаться к тебе…либо тупые до невозможности, либо сильно торопятся.
— Тупая, — поправил педантичный Макс, поправляя манжеты и незаметно сканируя друга. Алекс заметил, но виду не подал. — Это женщина была. Не вовремя эти выходные, Данилыч. Завтра бы уже взяли кровь и имели бы результаты. Десяток доз у меня есть, должно хватить.
— В понедельник сделаем. Сейчас дам распоряжение о взятии анализов у первого курса, — сказал Алекс, — повесим объявление, чтобы не подозрительно было. Остается надеяться на то, что на выходные большинство студентов из общежития разъезжаются, и мы избежим массового истощения от подпитки. На всякий случай подежурю с Вики на выходных в общежитии.
«Если сегодня все пройдет гладко», — подумал Макс. Снова захотелось закурить.
Вернувшись в лабораторию, он поколебался. Но все-таки набрал в плоскую емкость репеллент, добавил туда усилитель и проявитель. Опустил в жидкость круглый, широкий, размером с крышку от банки шприц с почти сотней коротких иголочек, повторявших контуры круглого знака абсолютной защиты с знаком воды посередине. И, морщась, выбил свежие знаки на обоих предплечьях. Затем протер сочащуюся сукровицей, покрасневшую кожу спиртом, и затем — закрепителем. Так было надежнее. Репеллент в капсулах действовал ограниченное время.
Руки его от локтя до плеч сплошь были покрыты защитными знаками. Выцветшими и свежими. Места не хватало, и последние он вбивал уже поверх существующих.
Алина Рудлог
Пятая принцесса с утра четверга была в приподнятом настроении. Она вчера купила Матвею подарок, принципиально на свою стипендию, и теперь волновалась, но волнение это было приятным — как он отреагирует? Понравится ли?
Матвея она видела на большой перемене — он перехватил ее на выходе из лекционного зала и повел в столовую, кормить и ухаживать. Было приятно. И от его заботы, и от взглядов одногруппниц — таких, что хотелось показать им язык, а потом спрятаться за спину Ситникова. После пар он собирался переносить на базу продукты и выпивку, сообщил, что купил ей кучу лимонада на выбор, и пообещал, что будет весело. С ними едут не только гитаристы, но и его друган-диджей с установкой, так что можно будет не только попеть, но и потанцевать.
Еще она приобрела платье и туфельки на невысоких каблучках, и даже разорилась на тушь и помаду, и весь вечер после ужина училась краситься. Выходило не очень, но Алина была упорной девочкой, и ко всему подходила обстоятельно. Так что и эту науку освоила.
Мышцы болели после первого занятия с тренером — Мариан попросил об услуге пожилого сержанта, занимающегося с новобранцами гвардейского корпуса, и тот, стараясь быть деликатным (получалось плохо, но смешно) проверил ее физподготовку, назвал ее после задохликом и цыпленком, извинился, смутился, и пообещал, что через месяц хотя бы пару раз подтянуться принцесса сможет. Если, конечно, Ее Высочество не хочет выбрать кого-нибудь поприличнее. Потому что он, сержант, привык с солдатами работать, и, хотя капитана очень уважает, боится оскорбить слух принцессы крепким словцом. Натуру-то за дверью не оставишь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});