Двое здоровяков изумленно взглянули на третьего, который сделал независимое лицо и тут же густо покраснел. Над столиком повисла эффектная пауза, а потом Мотря прогудел глубоким басом:
– Так я никогда за эту железяку не держался… Надо же было мне понять, как ее половчее ухватить, когда удар наносишь… Ну а тут как раз большой заказ на баранину поступил, вот я и… того… этого… потренировался…
– Так что теперь у Мотри рука самая крепкая, – тут же подхватил «щуплый». – Эх, держись гвардия, Мотря научит вас клинком махать!
– А ты не егози!… – осадил его один из удивленных здоровяков. – Может, Мотря как раз верно сообразил!… У гвардии-то школа и практика, а у нас одна силушка…
В этот момент к ним на стол был поставлен завтрак, который для меня мог стать хорошим обедом. А уж я на аппетит не жаловался! Ребята принялись за еду и, видимо, считали это занятие очень серьезным, поскольку разговоры прекратились. Только минут через пятнадцать, утолив первый голод, они вернулись к беседе.
– А что – гвардия?! – первым загудел Мотря. – Ежели лепесток все верно показывать будет, так, может, мне и одной силы хватит против гвардейской-то сноровки?!
– Да? – Один из мужиков положил свою ложку на стол и посмотрел на Мотрю долгим взглядом. – А против заговоренного оружия что скажешь?
Мотря пожал плечами:
– Да ведь любое оружие человек держит, так что все едино, человек – главное! А оружие – что ж, мое-то тоже с душком, тоже не наш деревенский кузнец ковал!…
– Так вот я и толкую, что человек – главное, – не сдавался Мотрин оппонент. – А против тебя полный маг встанет! Полный маг – ты понимаешь!
– Так лепесток же… – несколько растерянно прогудел Мотря в ответ.
– Да-а-а, лепесток… – задумчиво протянул мужик, и все четверо снова замолчали, о чем-то тяжело задумавшись.
«Вот еще один неясный вопрос, – подумал я про себя. – Что это за лепесток такой?… И что эти ребята так на него надеются?»
Я настолько задумался над всеми этими неясностями, что не заметил, как сок в моем стакане кончился, и все пытался сделать еще глоток из опустевшего сосуда. Но это заметила маленькая официантка. Она неслышно появилась рядом со мной и, мило улыбаясь, поинтересовалась:
– Неужели наши стаканы настолько вкусны, что их так приятно облизывать?… – При этом в глубине ее глаз мерцали искорки откровенного смеха.
Тут я и воспользовался случаем, чтобы выразить свою благодарность за урок правильного употребления сока мандароны:
– Нет, милочка, стакан здесь совершенно ни при чем. Просто подогретый сок действительно необыкновенно вкусен, вот я и пытаюсь достать еще хотя бы капельку…
– Так давай я принесу тебе еще стакан!… – быстро предложила она.
Я с сожалением покачал головой:
– Нет, ничего не получится… – и, заметив ее удивление, пояснил: – Боюсь, выпью лишнего и не смогу достойно выступить в турнире.
– Как?! И ты тоже хочешь участвовать в этой… драке. – Ее возмущению не было предела. – Ты же совсем не похож на драчуна, да и оружия у тебя нет!
– Хм… – Я был несколько удивлен ее реакцией на мое невинное намерение. – Оружие – это не проблема… Но почему ты так странно оцениваешь мероприятие, вызывающее, как я заметил, столь жгучий интерес у мужского населения этого города?
– Да потому, что это – чистой воды жульничество! – зло выпалила она.
– Ну почему? Вот господа за соседним столиком отнюдь так не считают. Правда, гвардейцы, только что покинувшие зал, тоже не очень одобрительно отзывались о турнире.
– И тебе стоило бы их послушать! – Девушка все никак не могла успокоиться. – Этих-то здоровенных оболтусов лишь слегка поцарапают да отпустят в свою деревню – пусть продолжают своих баранов пасти. А тебя зарубят и глазом не моргнут!
– Кто зарубит?…
– Да любой из этих самых гвардейцев! Если ты, конечно, не полный маг… – Она оценивающе посмотрела на меня. – Только не похож ты на полного мага…
– Ну почему же не похож?! – обиделся я.
– А у тебя во взгляде ни злости нет, ни власти!
– Так что же получается, у любого полного мага во взгляде должна быть властность или злость?! А с нормальным взглядом полных магов не бывает?!
– Ха! – Она даже всплеснула руками. – Если полный маг управляет леном – он смотрит на других как на низших властным взглядом, считая себя господином над всеми. А если полный маг остался без лена, он всех в этом винит, отсюда и злоба во взгляде!
– Вот как?! – Я сделал вид, что задумался над ее словами, а про себя улыбнулся: «Малышка, как любая женщина, склонна к поспешным обобщениям».
– А ты знаешь, я знаком с полным магом достаточно крутого нрава, но ни властности, ни тем более злобы в его взгляде не бывает. Вот насмешка – сколько угодно!
– Да?! – Она приняла вызов. – И как же его зовут?…
– Странник!
Она быстро открыла рот, словно собираясь мне возразить, а потом столь же быстро его захлопнула и посмотрела на меня гораздо уважительнее.
– Ты знаком со Странником?
– Можно сказать, лучший друг! – похвастал я.
– И ты тоже пытаешься пройти Границу? – Моя личность росла в ее глазах с неимоверной скоростью, и я чуть было не ляпнул, что пересек эту дурацкую Границу буквально вчера. Но вовремя прикусил язык.
– Ну… я пока пытаюсь найти или создать возможность перехода… – неуверенно промямлил я.
– Ты делаешь такое дело и собираешься подставить свою шею какому-нибудь ловкому гвардейцу?! – Девчонка снова завелась.
– Да что ты меня считаешь какой-то барышней! – наконец возмутился я. – Поверь, я совсем неплохо владею оружием!
– Ага! – В ее голосе снова зазвучал сарказм. – Еще скажи, что можешь справиться с заговоренным оружием наместника?!
Я собрался было довольно резко поставить ее на место, но вдруг поймал в ее взгляде хорошо спрятанное беспокойство, даже боль. Поднявшись из-за стола и положив перед собой монетку, я как можно спокойнее проговорил:
– Можешь за меня не беспокоиться…
Она в ответ только молча покачала головой. Когда я был уже почти у дверей, маленькая ручка ухватила меня за рукав. Всовывая мне в ладонь какие-то мелкие монетки, видимо сдачу, девчушка горячо зашептала:
– Раз уж ты такой настырный и не хочешь меня послушать, будь очень осторожным. Здесь чужаку могут устроить любую подлость. Берегись, и на лепесток не слишком надейся!
И она быстро пошла назад к стойке. А я толкнул дверь и подумал, выходя на улицу: «Вот, и она про какой-то лепесток толкует…»
Вроде бы немного времени прошло с тех пор, как я вошел в этот миленький ресторанчик, а народу на улице значительно прибавилось. Посредине мостовой тянулись тяжело груженные подводы и легкие тележки, шагали здоровенные мужики с мешками или тяжелыми корзинами. Ближе к зданиям, там, где полагается быть тротуарам, торопились по своим делам женщины, тоже обремененные различной ручной кладью. В общем, народ был все больше работящий, поэтому на меня, прогуливающегося налегке и явно без определенной цели, посматривали с удивлением, вопросительно, неприязненно. Было ясно, что для бездельников время еще не настало.
Я свернул с улицы в небольшой переулок и вышел к маленькому скверику. Здесь я немного посидел на скамейке, а потом решил, что пора двигать к центральной площади, именно там можно было рассчитывать на получение интересовавших меня сведений по поводу проводившегося турнира.
Я шагал не торопясь, кружным путем, разглядывая вывески, афиши и объявления, среди которых встретилось еще несколько, касающихся сегодняшнего турнира. К площади вышел совсем с другой стороны, когда до полудня оставалось немногим более часа. На саму площадь простой народ еще не пускали, только два отряда гвардии, человек по восемь каждый, медленно бродили по желтой брусчатке. Головы у гвардейцев были опущены, словно они что-то разыскивали.
Рядом со мной остановился один из горожан, явно не трудящего сословия. Упершись руками в бока и спрятав маленькие глазки между толстых щек и припухлых век, он тоже принялся наблюдать за гвардейцами, но, как мне показалось, ему было вполне понятно, чем те заняты. Через несколько минут, обратив внимание на то, что я тоже никуда не тороплюсь, он вроде бы ни к кому не обращаясь проговорил: