месяц, как ты вернулся, и хотя бы разок заглянул. Как-никак зем-ляки.
— Времени все как-то… дела всякие…
— Это верно, — сказал Карам, открывая калитку, — только ведь и с народом общаться — твой святой долг. Скажем, начальник гаража Урманбаев Карам, как он живет, о чем мечтает? Как жизнь понимает? Ты не думай, может, и у нас умное слово вылетит.
Пока мать готовила чай, Карам продолжал свою речь:
— Ты людей не слушай, кустым. Вот, дескать, Карам — выпивоха, дом свой разорил, на чужбину подался и там не ужился. Ерунда! Твой дядя Карам и работу ломил, и гулять любил. Мы людей не хуже. — И он, словно предлагая осмотреть дом, раскинул руки. — А насчет выпивки, так уже пятнадцать дней не до нее. Выгорит дело, которое затеял, и в рот больше не возьму.
— Зарекался дятел клюв свой пожалеть… — донесся из-за перегородки слабый голосок.
— Слышишь! Мать-старушка и та не верит. Ничего, еще увидит Куштиряк!
Карам встал, взял из наваленной возле двери кучи один за другим несколько железок, какие-то инструменты, покрутил их в руках, любовно погладил и осторожно положил обратно.
— Эх, если получится!.. Знаний маловато. Кое для каких вычислений высшая математика нужна, а мои данные — семь классов. Ладно, все равно до конца доведу, язви его!..
Автор ждал, что Карам объяснит, зачем ему нужна высшая математика, но тот опять перескочил на другое:
— Вот ты книги пишешь. То есть, как у нас говорят, автор. Народ уму-разуму учишь, мудрости наставляешь. Ты мне вот что скажи: разве все мои жизненные похождения не годятся в книгу? Ты зря Карама стороной обходишь. Сейчас, я слышал, возле Фаткуллы Кудрявого крутишься, с дочкой его Танхылыу, с Гатой Матросом какие-то дела завертел. Может, так и нужно, не сомневаюсь. Однако того, что я видел, они и четверти не видели. Вот и прикинь.
— С прикидкой и ходим, такое уж время, друг Карам…
— Эх, жизнь! — воскликнул Карам. Помолчал задумчиво, головой покачал. — Сложная она вещь, жизнь. Белого-черного, доброго-худого, всего вдоволь. И каждое, и черное, и белое, и доброе, и худое, само по себе — тайна… Вот скажи мне, зачем узбеки тюбетейки носят? Не знаешь. А в этом своя премудрость есть. Голову, а пуще головы — мозги от жары спасают. Потому что ташкентской жары не то что мозги — камень не выдержит. Или вот возьми птицу и возьми человека. Человек тайну атома открыл, в космос корабли посылает, а все сидит, к месту своему прилип. Птица же — или в Индостан улетает, или в долину Казаяка возвращается, гнездо вьет. Смотря по сезону. Знает, когда тепло будет, а когда холодно…
— Человек для тепла печь ставит, дрова заготовляет, а птица… — хотел мягко уточнить автор, но Карам лишь с укоризной посмотрел на него.
— В этом ли премудрость… Иной раз ночь напролет не сплю, все думаю. Живешь, живешь, а загадок, какие жизнь задает, из тысячи и одной не разгадаешь — так и помрешь. Вот что обидно, зятек! А ты — печка, дрова… Я вчера учителя математики из Яктыкуля кое о чем расспросил. Думал, у кого грамота выше, тот, может, и знает больше. Счет, подсчеты всякие он как орехи щелкает — это верно. Кое-какую пользу я тут получил. Но как на мировые проблемы перешли — с моим сыном вровень. Почему, спрашиваю, плуг плугом назвали, грабли — граблями? Дескать, вот тебе для начала попроще вопрос. Он тоже так считает. Пустяками, говорит, себе голову забиваешь, на то и вещь, чтобы ее как-нибудь назвали. Заважничал сам, даже пальцем у виска покрутил. А по правде говоря, на этот вопрос не то что он — я и сам ответить не могу… Ну тогда, говорю, скажи мне, мырза, как ты бесконечность Вселенной себе представляешь? Он даже в лице переменился. «Ты, — говорит, — это брось, не думай об этом. Когда, — говорит, — я в университете учился, студенты философского факультета частенько на этом самом вопросе с катушек соскакивали». — «С каких таких катушек?» — «С таких. Двое на этом с ума сошли». Вот ведь как… Наверное, тому ученому, по имени Амбарцумян, придется письмо написать, посоветоваться, вот только с делами развяжусь маленько.
По ходу разговора Карам то и дело бросал озабоченный взгляд на кучу возле дверей. Когда же автор осторожно полюбопытствовал, что же там такое, хозяин только усмехнулся:
— Если время есть, приходи завтра после обеда на Разбойничью гору. Может, что интересное увидишь, — и встал с места.
Пришлось и автору поблагодарить за чай и удалиться, потому что Карам, забыв о госте, которого сам же и зазвал, задумался.
Продолжая рассказ, еще раз напомним, что Карам — мастер на все руки. Латать, клепать, ковать, паять — все умеет, что хочешь починит. В комбайне ли что наладить, к тракторному плугу, к сеялке ли дополнительную деталь приделать — все может. Тут уж Карам — сам инженер, сам профессор. А у колхоза в его золотых руках каждый день нужда.
Не знаю, где как, а в Куштиряке из всех забот могут до смерти замучить — две. Первая — дорога, вторая — запчасти. О дороге речь пойдет впереди, а здесь, коли уж помянули, расскажем о запчастях.
Что такое запчасти? Разумеется, если вопрос поставить именно так, на него ответит даже куштирякская детвора. Ответить-то ответит, но лишь теоретически, ибо практически запчасти эти многие и в глаза не видели. Запчасти — вроде нашего Зульпикея, все о них знают, все слышали, а вот собственными глазами увидеть… По свидетельству стариков, слово это вошло в молитвы колхозных руководителей еще в тридцатые годы. У таких удивительных машин, как молотилка, косилка, лобогрейка (надо понимать, лоб которая греет), то серп сломается, то шатун полетит, то цепь оборвется — и уже доносятся из правления мольбы-стенания: «Запчасти, запчасти!..» И даже сейчас, когда в космос корабли запускаем (интересно, как там у них на космодроме, тоже с запчастями мучаются?), различным комбайнам, сеялкам, культиваторам, стогометалкам, таким мощным машинам, как самосвалы и тракторы, не хватает одного — запчастей. Да где же они? Какими заклинаниями вызвать их? В том-то и дело, уважаемый читатель! Есть, оказывается, некто скупой и себе на уме. Зовут его «Сельхозтехника», вот у него-то запчасти и в руках. И никакими заклинаниями, никакими уговорами «Сельхозтехнику» не уломаешь. Куштирякский люд с ним лично не знаком. А в наше время без знакомства не только запчасти, сапог жене не купишь.
Автор советовал куштирякскому начальству открыть завод по производству запчастей. Тем более что сейчас поощряются народные