Читать интересную книгу Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

Все здесь казалось до боли знакомым, и в то же время неуловимо чужим. Слишком давно он здесь не бывал. Слишком…

Сигарета, уже третья с утра, отдавала горечью. Зачем он заявился сюда в такую рань, он и сам не знал. Ну не затем же, чтобы быть первым в очереди на погрузку — вон, арендованный грузовик ждет в сторонке, когда портовые погрузчики соизволят подвезти к терминалу долгожданный груз. Не бывает тут очередей, тем более по утрам. Значит, просто хотелось побыть в знакомом месте, может быть, что-то вспомнить… Только не вспоминалось ничего — кроме того, что хотелось бы забыть.

Меченый прищурился — солнце поднималось над горизонтом, и лучи его, отражаясь от светлого покрытия, слепили воспаленные после бессонной ночи глаза. От административного здания невдалеке к нему кто-то направлялся.

Сердце дрогнуло и на секунду замерло, потом заколотилось так, что стук его отдавался в ушах. Если прищуриться против солнца, если забыть, что прошло два с лишним года… Лица не разглядеть, свет бьет в глаза, но фигура — в точности такие же широкие плечи и узкие бедра, гордая осанка, — и длинные светлые волосы, развевающиеся по ветру…

Меченый сморгнул, и наваждение исчезло. Нет, ничего общего. Вообще ничего, даже походка другая. Тот нес себя величаво и плавно, как и подобало при его положении в обществе, но в то же время немного скованно, словно все время ощущая на себе взгляды сотен любопытных глаз. А этот — просто шел, размашисто и уверенно, как ходит хозяин по своей земле, ни на кого не оглядываясь и никого не опасаясь. Рост и стать — да, похожи. А в остальном…

— Доброе утро, господин Меченый, — произнес тот, кого Меченый менее всего желал увидеть. — Однако вы рано!

Меченый неопределенно пожал плечами, мол, так получилось.

— Впрочем, космопорт работает круглосуточно, — продолжал его собеседник. — Можете забирать ваш груз. Отменный шелк, должен вам сказать. Если не секрет, поделитесь, отчего вы вдруг заинтересовались мануфактурой? Собираетесь открыть собственное ателье?

— Да. — Меченый позволил себе криво улыбнуться. Ноги отчего-то противно подгибались… Нет, он не догадался! Не полезет же он внутрь контейнера, в самом деле, а накладные сделаны отлично, комар носа не подточит! Значит, Элеонора сработала отлично, и ее хозяин и не подозревает, что за «шелк» на самом деле привезли вчера вечером с Реи… — Ателье.

— Чудно. — Серо-синие глаза, удивительно яркие на худощавом скуластом лице, смотрели без тени улыбки. — Рад, что вас заинтересовали мирные занятия. Впрочем, оставим эту чушь. У меня к вам разговор, господин Меченый.

— А разве мы не разговариваем? — попытался съязвить тот. Получилось довольно жалко — сказывалось долгое отсутствие практики.

— Разговариваю в основном я, а вы отделываетесь глубокомысленным молчанием, — парировал хозяин космопорта, привычным движением откидывая назад длинную челку. — Всего лишь один вопрос, господин Меченый.

— Давайте, — сглотнув, произнес Меченый.

Да что с ним творится? Руки, как чужие, сигарета в пальцах прыгает… Можно подумать, никогда не разговаривал с Блонди с глазу на глаз. Еще как разговаривал, к нему же еще и прислушивались, так чем же этот отличается? Вроде бы ничем, и Меченый знал, что опасаться ему нечего — никто не станет убивать его прямо здесь, но все же…

— Я знаю, этот вопрос задавали вам неоднократно от моего имени, — негромко произнес Себастьян Крей. — Теперь я спрошу сам: как вы смотрите на то, чтобы работать на меня, господин Меченый? Не отвечайте сразу, подумайте, как следует.

Меченый вздрогнул так, что едва не выронил сигарету. Вот оно, то, чего он так боялся. Легко отказываться, когда говоришь с «шестерками», полномочий у которых — только спросить и выслушать ответ, ну, может, еще поуговаривать и слегка припугнуть… Нет, он боялся не физической расправы, хотя Блонди стоило только вызвать пару охранников — и никто никогда больше не увидел бы Меченого. Он боялся, что не сумеет совладать с собой. Слишком велик был соблазн — согласиться. Это так легко — перестать быть одиночкой. Снова работать на систему, иметь за спиной серьезную поддержку и ворочать миллионами. Стать винтиком в большой и сложной машине. Выполнять приказы. Слишком сладок был этот яд, от которого он в свое время едва смог спастись…

Увы, спастись можно было только одним способом — придумать себе другую отраву. Он придумал — даром, что ли, все эти годы он доказывал и окружающим, и в первую очередь себе самому, что он лучший. Несказанное наслаждение видеть, как те, кто почитал тебя безродной никчемной тварью, пресмыкаются перед тобой, потому что на самом деле ты сильнее и умнее многих из них. А когда прискучило и это, захотелось выйти на новый уровень. Обыграть не простых пешек, а главную фигуру. И ведь обыгрывал… Жаль только, никто об этом так и не узнал, жаль, не довелось посмотреть в глаза тому, для кого все эти годы оставался, считай что, неодушевленным объектом. Интересно, как бы он отреагировал, узнав, кто и как его провел, и если бы единожды! А ведь он уже начинал догадываться, еще бы немного, и… Но тогда Меченый вовремя подсунул хозяину новую забаву, вот только если бы знал заранее, чем все кончится, придумал бы что-нибудь другое.

Ходить по краю — это редкое наслаждение, мало кому дано понять всю прелесть рискованной игры… Вот только если в этой игре нет смысла, она сразу лишается половины своей притягательности. Ради чего играть? С кем?.. Было пусто, было страшно… Он справился и с этим. И вот теперь — начать все сначала?..

— Нет, — ответил Меченый хрипло, отбросив окурок в сторону. — Я не стану работать на вас, господин Крей.

Блонди чуть наклонил голову, так что длинная челка совсем закрыла глаза, потом произнес с оттенком неподдельного сожаления в голосе:

— Очень жаль, господин Меченый, что мы не нашли общего языка. Впрочем, воля ваша…

Меченый ощутил нечто вроде злорадства — ведь этот всемогущий господин пока еще не знает о предательстве. Интересно, что он почувствует, когда узнает? И почувствует ли вообще?.. Стоп. Он начал слишком много думать о посторонних вещах, а это чревато. Вот еще одна сладкая отрава — неодолимая сила притяжения, которой обладают почти все Блонди. Ты живешь рядом с ними, ты исполняешь все, что им заблагорассудится тебе приказать, из кожи вон лезешь, чтобы угодить, ты даже удостаиваешься благодарности. Ты считаешь себя незаменимым слугой и преисполняешься гордости и любви к господину… А потом тебя просто вышвыривают на помойку, потому что в тебе отпала надобность или же на твое место нашелся кто-то помоложе и порасторопнее. Но даже и тогда… даже и тогда тебе не забыть этого взгляда и этой улыбки. Ненавидишь, и все равно…

— Ответьте тогда еще на один вопрос, — произнес Себастьян Крей, и Меченый насторожился. — Вы знаете, почему мне не нравится ваша деятельность? Вижу, знаете. Вы пытаетесь ввозить наркотики, оружие, взрывчатку. Не отрицайте, господин Меченый, — Себастьян поднял ладонь, — я знаю, кому на самом деле принадлежала партия взрывчатки, которую задержали на прошлой неделе в Аксисе. Умно было придумано… Впрочем, не это важно. Я знаю, что вы делаете. И меня интересует, почему вы это делаете?

Вопрос был задан правильно — не «зачем», а «почему». Почему… Почему оружие и наркотики для преступных группировок, а не драгоценные калийские духи и редкие украшения для амойского бомонда? И на этот вопрос Меченый мог ответить…

— Потому что я ненавижу этот мир, — произнес он невыразительно. — Ненавижу за то, что он сделал со мной… и с остальными. Вот и все.

— И вы намерены приложить руку к его уничтожению, если я правильно вас понимаю, — кивнул Себастьян. Теперь ему окончательно стал понятен мотив действий Меченого, и он с сожалением подвел итог — с этим человеком договориться не удастся. А жаль… ах, как жаль! — Увы, это ваше стремление идет вразрез с моими планами, которые заключаются в прямо противоположном.

— Неужели? — хмыкнул Меченый. На него напало какое-то нехорошее веселье. В таком состоянии в прошлом он и совершал самые опасные свои сделки, поражая и партнеров, и конкурентов своим бесстрашием. — Не много ли на себя берете, господин Крей?

— Ровно столько, сколько смогу вытянуть, — недобро улыбнулся Блонди. — И еще немного — про запас. И затушите сигарету, господин Меченый. На территории космопорта запрещено курить. Не смею обидеть вас подозрением, что вы не обратили внимания на предупреждения, но… Окурок, кстати, тоже подберите.

Скрипнув зубами, Меченый выполнил приказ. В этом — все они, хоть в мелочи, да унизить! Ну да ничего. Как бы ни был ты неуязвим, Себастьян Крей, и у тебя найдется слабое место. Вслепую его пришлось бы искать слишком долго, но теперь — теперь у Меченого есть Элеонора, и он никогда не простит себе, если отпустит ее раньше, чем узнает всю подноготную о ее бывшем хозяине…