Читать интересную книгу Большой марш (сборник) - Юрий Гончаров

– Так где квартирное бюро? – спросила Наташа, когда они вышли на набережную.

– Напротив морского вокзала – если я правильно запомнил.

Бюро действительно оказалось там: небольшой, стеклянный на три стороны павильончик. Внутри сидела женщина в меховой шубе, шерстяном платке, читала толстую книгу.

– Здравствуйте. Интересно? – сказал Коровин, наклоняясь к окошку.

– Не очень, – ответила женщина. – Вот до этого я читала, не помню уже названия, так та книга – ну, прямо не оторваться. До самого конца не понять, кто шпион. А эта – так… Говорят, говорят… Просто надо чем-то время занять, вот и читаю. Зачем только такие книги пишут! Этот, про которого написано, совсем ненормальный какой-то, то все полеживал, а потом влюбился. Она к нему вроде тоже с чувствами, не прочь замуж, а он все вокруг да около, а жениться не зовет…

– Как его – Илья Ильич? – спросил Коровин.

– Вы читали? – оживилась женщина. – Ну что, женится он на ней или не женится?

– Вам же совсем неинтересно станет, если скажу.

– Почему, если женится – я дочитаю.

– Женится, – сказал Коровин. – Только другой. Прям из-под носа вырвет.

– Да неужто! – ахнула женщина. – А кто же это? Вроде никого и нет, чтоб мог такое учудить.

– Есть, есть, только внимательно читайте…

Дальнейший их разговор выглядел так:

– Вам, конечно, как всем, хочется, чтоб поближе к морю и чтоб полные удобства, комфорт?

– Само собой разумеется.

– Где ж его вам взять, комфорт! Люди, что пускают приезжающих, в основном из старых домов. Какие там удобства! Комнаты, верно, отдельные, хозяева разрешают пользоваться своей кухней, газом, холодильником, ну, а остальные удобства, как говорится, во дворе… Вот я могу дать вам один адресок… – женщина открыла и полистала толстую исписанную тетрадь. – Может, вас это устроит: комната большая, двадцать пять метров, хоть пляши, светлая. Но ходить – через хозяев. Их двое, старик и старушка. Люди тихие, больные, большей частью все лежат, вы их даже замечать не будете. Третья остановка троллейбуса отсюда, в районе городской автостанции. Устроит?

– Извините, не устроит. Нам хотелось бы, чтоб совсем отдельно.

– Такое только летом бывает. Тогда хозяева в сарайчики переселяются, времянки, а сейчас в сарайчиках жить нельзя, холодно.

– Столько у вас в городе типовых пятиэтажек! Может, кто-нибудь полностью свою квартиру сдает? Плата не имеет значения, согласны на любую.

– Плата у нас одна, установлена горсоветом: два рубля с койки. Превышать хозяева не имеют права, за это штраф. В пятиэтажках тоже сдают, но тоже летом, когда наплыв, а сейчас от квартирантов отдыхают. Вы думаете, это легко – белье им стирать, шум их терпеть, сор за ними выгребать? Иные такого рода публика – ему бы в тюрьме, паразиту, место, а он сюда едет пьянками да дебошами развлекаться… Вот еще адресок я нашла. Правда, тоже дом частный, старого типа, но комната совсем самостоятельная, с отдельным ходом. Первый этаж, не надо по лестницам лазить. Это за бассейном, на Чайной горке. Вид оттуда красивый, вам понравится. Последняя остановка троллейбуса, но в обратную сторону от автостанции. А там люди покажут. Писать вам адрес?

– Сколько оттуда до набережной?

– Совсем близко. У нас тут все близко, город, видите, какой, не Москва, не Киев. Если пешком – минут не больше тридцати, а на троллейбусе вы и за пятнадцать доберетесь.

– Далековато!

– А ближе ничего нет. Вот, всю тетрадь перелистала. Не сезон, милые, я бы рада вам помочь, но сейчас мало свои услуги предлагают, это уж такие, кому крайняя нужда. Пенсионеры, многодетные. Которым без приработка нельзя, приходится с квартирантами весь год без отдыха маяться… Знаете что – поезжайте к автостанции, там такой же киоск, спросите там у Ларисы Степановны, сегодня она дежурит. Там рядом микрорайон новый, работники порта и рыбзавода живут, дома новые, по чешским проектам. Случается, они тоже сдают. Но это Лариса знает, у ней эти сведения. Чтоб она к вам добрей отнеслась, вы скажите – мы от Елены Антоновны, это я. Тогда она для вас постарается. Может, даже кому-нибудь на квартиру позвонит, кто раньше сдавал. Она многих хозяев лично знает. Дайте ей рубль, не пожалейте, она безмужняя, на одну свою зарплату живет, а у нее еще сын, пятнадцать лет, его одеть, обуть нужно, и на кино ему дать. Тогда она для вас все сделает, телефон разобьет, но обязательно устроит, как вам хочется, будете довольны…

В стороне от киоска стояла средних лет женщина в сером пальто, вязаной самодельной шапочке, натянутой на голову, как колпак, без всякой заботы о своей внешности. Коровин заметил ее краем зрения, еще разговаривая с киоскершей. До женщины в сером пальто было шагов тридцать, стояла она вполуоборот, почти спиною, как будто у нее было здесь какое-то совсем другое дело, а киоск, Коровин с Наташей возле него ее совершенно не интересовали. Однако Коровин почувствовал, что она, хотя и не смотрит на него с Наташей, ждет именно их.

Действительно, когда Коровин и Наташа, отходя от киоска, поравнялись с ней, женщина в сером пальто быстро к ним повернулась.

– Вы договорились?

– То есть? – не понял ее Коровин.

– Ну – адрес взяли? Дали вам адрес?

– Нет. А что?

– Вам квартира нужна?

У женщины было бледное, обтянутое лицо, глаза в красноватых веках и какой-то напряженный, с оттенком давнего внутреннего страдания взгляд, какой бывает у людей, носящих в себе долгую и трудную болезнь или истомленных долгими неприятностями, скорбными переживаниями.

– Могу предложить вам отдельную комнату.

– Где же, в каком месте?

– Отсюда совсем недалеко, за Домом торговли. Знаете, где у нас Дом торговли? У меня двухкомнатная квартира со всеми удобствами, комнаты раздельные, в вашей комнате лоджия, видно море. В солнечную погоду можно загорать, мои постояльцы так и делают.

– Какой этаж? – спросил Коровин.

– Четвертый. Но лестница не крутая, вы не беспокойтесь. У меня даже сердечники живут, на лестницу еще никто не обижался. Пойдемте, посмотрите, ходьбы пять минут всего. Вам понравится, вот увидите. Самый центр, в двух шагах гастроном, универмаг, кино. Почта рядом. За каналом – базар, переговорный пункт…

Было отчетливо видно, как хочется женщине в сером пальто сдать комнату. Тон ее был не просто предлагающий, а почти упрашивающий.

– Посмотрим? – спросил Коровин у Наташи.

– А это правда, что лестница не крута?

– Правда, правда, я вас не обманываю. Войдете в подъезд, сами увидите. Я честно говорю, сердечные больные у меня много раз жили, никто не досадовал, наоборот, уезжают и говорят: мы к вам снова приедем, у вас хорошо, такой в квартире воздух, города совсем не чувствуется, можно даже на набережную не ходить, прямо в лоджии морем дышать… А у вас жена сердечница?

– Нет, но все-таки не хотелось бы высоко взбираться…

Шаг у женщины был быстрый, Наташа не могла так идти, и Коровин попросил:

– Пожалуйста, не спешите.

– Извините, – сказала женщина. – Мне на работу к четырем, а сейчас уже половина. А надо еще доехать на троллейбусе и там пешком. Я в санатории Морфлота вахтером, во вторую смену сегодня. В первую, конечно, лучше. Дети из школы приходят, я встречаю, кормлю. А когда во вторую – они все сами: и разогревают, и обедают. Я даже проследить не могу, как они едят, как уроки делают. Может, и не делают вовсе, а так, абы как… Старший уже на тройки учиться стал, а до седьмого класса хорошо шел, троек почти не было.

– Без мужа воспитываете?

– Мой муж в больнице. Беда с ним приключилась. Он подрывник, с бригадою в горах камень рвал, это его профессия. И так вышло, был взрыв, все они в укрытии сидели, как положено, а один камень долетел – и мужа моего по спине, выбил позвонок. Теперь он без движения. Две операции сделали, говорили, после второй должен встать, а результата нет. Я почему и квартиру-то сдаю – деньги нужны. Ему сперва по больничным листкам платили, теперь пенсию, как инвалиду, вывели, но сами понимаете, сколько сейчас надо. Я в больницу ему передачи несу, так каждый раз яблоки самые лучшие, апельсины, сок виноградный, бутылочный, рублей на семь каждая такая передача… Детям только справил что-нибудь, не успел оглянуться, опять обновки нужны… Вторую работу пришлось взять, разрываюсь на части. Я еще в клубе медработников уборщицей. Там работы немного, на полтора часа, в любое время можно, лишь бы до семи порядок навесть. Прибегу, быстренько подмету, подмою, пыль смахну. Все-таки еще шестьдесят пять рублей, вот уже мальчишкам на школьные завтраки, плащишки я им купила, на ботинки откладываю. Растут прям как на дрожжах, самое у них сейчас время такое, с покупками не угонишься. Да и не берегут своих вещей, как ни ругай, как им головы ни долби. В футбол раза два погоняли – все, неси ботинки в починку сызнова, штаны латай… Вот и выходит, что ни одна копейка не лишняя, а каждая к делу… Вы думаете, почему я квартиру свою на учет в бюро не ставлю? А чтоб налог не платить. Не такой уж он и большой, а все ж таки жаль эти рубли терять… Вот мой дом, а вон окна, вон лоджия. Видите, как хорошо расположена, с нее весь порт виден, все корабли, море до горизонта. Солнце с самого восхода и часов до трех, а потом оно уже за дом заходит…