Читать интересную книгу Берсеркер - Фред Саберхаген

Быстро облачившись в свободную рубаху и шорты серебристо-стального цвета, он, схватив в охапку свой старый оранжевый спортивный костюм и отвергнутые ботинки, беспрепятственно вышел из каюты. В сопровождении неотступно следующего за ним металлического охранника Майкл прошел по коридору и попал в рубку.

— Вот, — постарался как можно небрежнее произнести он. — Мне это не нужно.

С этими словами он одновременно швырнул ботинки под консоль, на которую взгромоздился Координатор, а спортивный костюм на капитанское кресло. На этом кресле по-прежнему лежал «Ланселот», переливаясь соединенными без швов тканями переплетенных силовых полей.

Ботинки с глухим стуком упали на палубу, костюм опустился в заботливо протянутую руку робота.

За время, проведенное на борту корабля, Майкл успел многое узнать. С помощью физической силы ему с Координатором не справиться; единственный шанс — попытаться проникнуть в то, что происходит в его электронном мозгу.

«Мы — люди. Как только речь заходит о соревновании с машинами, мы — бесспорные победители. И мы победим в этой войне. Заруби это себе на носу!»

«Но сперва, Фрэнк, я должен много чему выучиться».

— Тебе не хотелось бы снова надеть «Ланселот»? — вдруг спросил Майкла Координатор.

— А разве вы мне позволите?

Теперь он обязательно задаст еще один вопрос.

— Пока нет. Я не имею соответствующих полномочий. Возможно, такое разрешение дадут Директора. О чем ты думал, впервые примеряя «Ланселот»?

Один раз машина уже спрашивала его об этом — кажется, давным-давно. Что он тогда ей ответил?

— Я вспомнил, как играл в школьном спектакле.

После этого Майклу пришлось объяснить вкратце, что такое спектакль. Мальчик послушно дал соответствующие разъяснения, хотя он и был уверен, что не сказал ничего такого, о чем берсеркеру не было бы известно.

— И какая у тебя была роль?

— Я играл Оберона.

— Ты воплощал на сцене роль пятого из крупных спутников Урана?

— Нет, я играл одного... человека. Полагаю, именно в честь него был назван спутник. Это была вымышленная история. Плод воображения. Так вот, в пьесе я носил одежду, несколько напоминающую то, как выглядит «Ланселот». Конечно, это простое совпадение.

— Что такое совпадение? — спросил Координатор.

— Ответ вам, должно быть, известен лучше, чем мне, — резонно заметил Майкл. — Почему вы постоянно задаете мне вопросы, ответы на которые знаете?

— Насколько тебе известно, я стараюсь сделать так, чтобы твой мозг сильно не изменился за то время, что ты находишься у меня на попечении. Поэтому я проверяю твои ответы. Итак, повтори, что такое совпадение?

«Кажется, ты начинаешь проигрывать, — подумал Майкл. — Мой мозг не может не меняться, даже если бы я этого очень хотел».

— По-моему, — вслух произнес он, — совпадение — это когда что-то происходит одновременно без каких-либо причин.

— Вымышленное существо Ланселот было в той же пьесе, что и Оберон?

— Нет, Ланселот совершенно из другой истории. К тому же он никогда не носил такую одежду...

— Здесь не будет никаких спектаклей.

— Я не предполагал, что...

— Приблизительно через пятьдесят пять стандартных минут этот корабль пристыкуется к станции, где тебя подробно исследуют. Затем через несколько стандартных часов наш полет возобновится. Мы будем находиться на борту другого корабля, более просторного и удобного, и нас будет охранять сильное сопровождение.

Десяток замыслов, менее осязаемых, чем тончайшая паутина полей «Ланселота», были разом уничтожены всего несколькими словами. Этого Майкл не мог предвидеть. Возможно, нашлись бы и другие причины, помешавшие ему осуществить план, а может быть, и не нашлись бы, но такого оборота событий Майкл просто не предусмотрел. Однако в нем нет ничего выходящего за рамки здравого смысла; у берсеркеров есть свои базы, как они есть у людей. И почему бы на первой базе, мимо которой пролегает маршрут полета, не оказаться машинам, готовым учинить пленнику допрос с пристрастием?

Но вслух Майкл сказал:

— А Элли? Что будет с ней?

— Ты хочешь, чтобы твоя мать продолжила путешествие вместе с тобой?

У мальчика не возникло сомнений, что произойдет с Элли, если он ответит «нет»; не так очевидно было, будет ли ей лучше, если уговорить берсеркера взять ее с собой.

— Да, — наконец ответил он. — Что это за станция, к которой мы должны пристыковаться?

— Я открою иллюминатор, и ты сможешь увидеть ее, когда мы будем к ней приближаться.

Если бы Майкл попросил открыть иллюминатор стандартный день или стандартный месяц назад, выполнила ли бы машина его желание? Однако в то время корабль все равно постоянно выполнял тахионные рывки, и ничего, кроме россыпи светлячков, он бы не увидел. Через несколько минут, настроив один из находившихся в рубке больших экранов (его механический страж тем временем стоял, застыв между ним и капитанской консолью), Майкл увидел впереди на расстоянии приблизительно двести тысяч километров массивное черное тело. Слишком больших размеров для того, чтобы быть обыкновенным космическим кораблем, этот объект излучал тепловую энергию и был виден в инфракрасных лучах, однако в диапазоне видимого света он оставался практически неразличим даже при большом увеличении.

Доброжильский корабль, значительно уменьшив скорость по сравнению с той, что можно безопасно развивать в межзвездном пространстве, приближался к станции со скоростью около тысячи километров в секунду, продолжая замедлять движение. Берсеркерская база, к которой он направлялся, все еще была скрыта пылью и шумом; именно этим, подумал Майкл, обусловлено то, что она производит впечатление... производит какое-то странное впечатление.

Как будто что-то произошло.

Что-то... выбилось из фазы?

Разумеется, с точки зрения человека, любое сооружение берсеркеров должно выглядеть так, будто с ним что-то произошло. Но в данном случае что-то действительно казалось странным, даже несмотря на зловещее назначение станции. Майкл никак не мог ухватить за ниточку... возможно, он просто попал под влияние возрождающегося страха. Координатора запрограммировали обращаться с ним хорошо, но что, если компьютеры на станции впоследствии получили приказ действовать с точностью наоборот?

У Майкла за спиной послышался, как всегда обнадеживающий, голос Координатора:

— На новом корабле ты и твоя мать сможете...

Станция берсеркеров, все увеличивающаяся на экране, определенно выглядела не так, как должна, и машина резко осеклась. Предупрежденный чем-то более неуловимым, чем осознанная мысль, Майкл едва успел присесть на корточки и схватиться за стойку, и тут перегрузка экстренного ускорения в нормальном пространстве, ворвавшись в искусственную гравитацию, вцепилась в него и, швырнув на палубу, поволокла к стене. Робот-охранник, неизмеримо более сильный, склонился над мальчиком, образуя всеми четырьмя конечностями защитную клетку. Направление ускорения изменилось без предупреждения. «Ланселот», соскользнув с капитанского кресла, словно внезапно ожившее облако поплыл к Майклу. Робот ловко перехватил рукой бесшумный водопад силовых вуалей. Машина аккуратно намотала складки полупрозрачной ткани на кулак, предвосхитив практически безнадежную попытку Майкла протянуть руку к «Ланселоту».

Откуда-то из-за закрывшейся двери рубки донесся крик женщины-доброжила. Так же однажды кричала в запертой каюте его мать...

Майкл почувствовал, что, если перегрузка через минуту не ослабнет, он потеряет сознание. Казалось, какое-то космическое божество колотило огромной палицей снаружи по корпусу корабля. Ускорение начало было уменьшаться, затем снова резко скакнуло вверх. Исчезнув на мгновение, оно тотчас же появилось опять, сильнее, чем прежде. Майкл, сплетшись в клубок с внезапно застывшим в неуклюжей позе роботом, проскользив несколько метров по палубе и ободрав колени, уперся в массивное основание операторской консоли, на которой устроился Координатор. Рука, которой робот-охранник схватил «Ланселот», теперь была опутана невидимыми полями, стекающими с плеч машины словно вязкая жидкость.

Как только перегрузка ослабла, Майкл тоже обеими руками вцепился в ткань. Прикосновение к «Ланселоту» показалось ему таким до боли знакомым; мальчик уже начал забывать, что такое ощущать себя цельным — точнее, почти цельным. Даже частичный контакт с «Ланселотом» обострил его чувства и придал дополнительные силы. Воспоминания о последовательности событий, происшедших с тех пор, как у него отобрали «Ланселот», сразу же приобрели какой-то налет нереальности, словно все это случилось в кошмарном сне, от которого Майкл только сейчас начинал пробуждаться.

Координатор молчал — или в нем произошла какая-то неисправность, или же просто экстренное решение чрезвычайной ситуации требовало всех ресурсов компьютера. Робот-охранник почти не шевелился, но по-прежнему продолжал сжимать одной рукой «Ланселот», и Майклу никак не удавалось высвободить ткань из его металлических пальцев. С огромным трудом, рискуя быть опять опрокинутым на палубу новыми гравитационными толчками, Майкл выбрался из-под поверженного стального тела. И с еще большим трудом, набираясь силы от прикосновения к «Ланселоту», он на мгновение поднялся на ноги и, поваленный новым толчком, сумел направить свое падение на капитанское кресло. Очутившись на нем, мальчик, не обращая внимания на то, что руки его были спутаны прозрачными полями, быстро приготовил и застегнул лямки на груди и ногах, предназначенные для того, чтобы защищать находящегося в кресле от перегрузок при экстренных ускорениях и воздействиях других сил.