Крил…
Один из гигантских пустынных ящеров. А этот кричит и шипит, как будто попал в западню. Гилвин шел по каменистой тропке, пока не оказался на другом конце сада. И тут увидел крила, вокруг шеи которого была обмотана веревка, за которую трое людей пытались повалить его на землю. Четвертый же стоял поодаль, обнажив сверкающий клинок. Крил вырывался из рук мучителей. Он был меньше размером, нежели другие подобные животные, и менее яркий. Но сражался не менее яростно, чем его более крупные собратья, изо всех сил пытаясь избежать смертельной опасности.
— Стойте! — закричал Гилвин.
Люди удивленно обернулись, и веревка выскользнула из их рук. Но, когда крил попытался вырваться, они натянули веревку с новой силой, и вот животное уже повержено. Человек с саблей сделал шаг вперед, в то время как его товарищи опутывали веревками ноги крила.
— Не надо! — снова закричал Гилвин. — Вы же делаете ему больно!
Человек с саблей поднял руку, гаркнув на Гилвина: не стой, мол, на пути. Он выглядел сконфуженным, не зная, как ему поступить.
— Что вы делаете с этим несчастным созданием? — потребовал ответа Гилвин. Он указал на клинок в руке человека. — Вы что, собираетесь убить его?
Тот, вроде бы, понял. Поднял саблю и кивнул.
— Но почему? — запротестовал Гилвин. — Зачем убивать его?
— Потому что он — карлик, — последовал странный ответ.
Гилвин обернулся, услышав чей-то незнакомый голос. То, что он увидел, поразило его куда сильнее, чем страдалец-крил. Перед ним стояла женщина. Та самая женщина. Малютка с белоснежными волосами в играющем всеми цветами радуги плаще.
— Вы?!!
Женщина подарила ему загадочную улыбку. Рядом с ней высился тот же самый великан, которого Гилвин видел в Коте — лишенный дара речи монстр с мощными плечами и ручищами толщиной со ствол дерева. Человек с саблей сразу опустил ее. К удивлению Гилвина, он поклонился женщине:
— Эла-даз.
Сконфуженный, испытывая некоторый страх, Гилвин прошептал:
— Так это вы — Ведьма Гримхольда?
Женщина рассмеялась, озорно сморщив носик:
— Добро пожаловать в Джадор, Гилвин Томз!
— Вы меня помните!
— Я помню тебя. Но я вовсе не ведьма.
— Так кто же вы в таком случае? Что вы такое?
— У тебя много вопросов. Я отвечу на них. Собери своих друзей, Гилвин. Настало время поговорить.
Женщина повернулась и отправилась прочь в сопровождении своего огромного телохранителя.
— Подождите, — окликнул ее Гилвин. — А как же крил? Они ведь собираются убить его?
— Да, — отвечала женщина. — Мне очень жаль, но так здесь заведено. Этот крил самый маленький в выводке. Он даже не сможет прокормить себя охотой.
Пока она говорила, крил продолжал кричать и вырываться из пут. Люди склонились над ним, не зная, как поступить. Тот, что с клинком, обратился к женщине на джадори. Она ответила на своем языке.
— Не переживай так сильно из-за крила, — ободрила она Гилвина. — Здесь уж ничего не поделаешь.
— Но он ведь хорош! — Юноша бросился между жертвой и ее мучителями. — С ним все в порядке. Он сильный. Вон как борется с этими людьми.
— Гилвин, пожалуйста, пойдем со мной, — проговорила женщина. — Нам многое нужно обсудить, и это куда как важнее.
— Нет, — заявил Гилвин. — Ни за что не пойду, если они убьют его. Пусть он маленький. Это несправедливо!
Женщина странно взглянула на него.
— Мы здесь только гости, ты и я, Гилвин. И не нам решать, как тут поступить.
— Но…
— Тише, — произнесла она. Затем повернулась к мужчинам и произнесла несколько фраз. Те неохотно кивнули. — Ну вот, Гилвин. Они подождут, потому что я попросила их об этом. А теперь ты идешь со мной?
— А они не убьют его, когда мы уйдем? — спросил Гилвин.
— Иди собери своих друзей, — просто ответила женщина. — Пора поговорить.
Лукьен и барон Гласс отправились в орокко, восхищаясь красотой мозаичных сводов. Подобно Гилвину, они устали сидеть во дворце и решили ознакомиться с прекрасными садами. Пробродив час по саду, они очутились в орокко. И здесь, зачарованные, потеряли счет времени. Рассматривая хитросплетения бесчисленных узоров, Лукьен как будто слышал легкий мелодичный звон. Длинный тени, отбрасываемые колоннами, придавали этому месту вид лабиринта. Правда, несмотря на сложность архитектуры, в орокко невозможно было заблудиться. Оно было мирным, прохладным и приглашало к отдыху. Лукьен сразу же почувствовал себя здесь как дома. Торин даже присвистнул, увидев потрясающую красоту мозаик. Солнечные краски миллионами оттенков отражались в его темных глазах.
— Напоминает храм, ты не находишь? — спросил он товарища.
Лукьен кивнул.
— Может, это место, где поклоняются Вала.
Вала, единственный Бог Джадора, казалось, присутствовал в каждой маленькой вещи, в каждом явлении. Лукьен почти ничего не знал об этом божестве, но зато был знаком с убийственной мощью амулета и догадывался, что с Джадором связаны магические силы. Бог это или нет, неизвестно, но одно можно сказать точно — здесь живут чудеса. Его взгляд переходил с одного узора на другой, с колонны на колонну, с арки на арку.
— Здешний народ стал совсем другим.
Торин бросил на него быстрый взгляд.
— О чем ты толкуешь?
— Посмотри на это место. Они построили его до того, как я пришел и все изменил в их жизни.
Старый барон усмехнулся.
— Не преувеличивай.
— Но это правда. Теперь они возводят стены и учат своих ящеров сражаться. Мы изменили их жизнь — я, Трагер и Фиггис, — взор Лукьена упал на фонтан в центре орокко, стоящий без воды, но все равно прекрасный. В его чаше возвышалась фигуры девушки. Одетая в легкие, развевающиеся одежды, она держала в руке каменный цветок. Лукьена вдруг пронзила мысль о Кассандре.
Стоило ли затевать все это?
Он прислушался к ветерку. Тот не принес ответа.
— Я хочу уйти, — мягко проговорил он. Повернувшись же к выходу, он заметил одинокую фигуру, что приближалась к орокко. Это был один из стражей кагана Кадара. Человек окликнул их, указав вперед.
— Что там такое? — удивился Торин.
Страж приблизился, указывая на дворец. Из всей его речи Лукьен понял лишь одно слово «Кадар».
— Кадар хочет видеть нас?
— Кадар, — кивнул тот. Он продолжил говорить на джадори, непрерывно указывая на дворец.
— Хорошо, сейчас будем, — вздохнул Лукьен. Он повернулся к Торину. — Готов?
Торин сделал постную мину.
— Ты имеешь в виду, готов ли я услышать, что с нами сделает Кадар? Лично я бы подождал еще.
— Но он же сказал, что не станет нас наказывать, — напомнил ему друг. Затем обратился к стражнику: — Хорошо, мы идем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});