золотом по тонким плечам, широкая улыбка дарила больше тепла, чем десятки солнц, а сияющие медовые глаза рассматривали пустынный безжизненный горизонт.
— Я… Сплю?.. — с трудом выдавил из себя Хантер, но девушка лишь звонко рассмеялась и, повернувшись к брюнету, положила руку на его колено.
Вместо привычной пелены перед её лицом, Док увидел точные черты. Нежные ресницы, что обрамляли огромные янтарные глаза, округлые румяные щеки и аккуратный скат подбородка.
— Джо?.. — с вопросом выдохнул он, а Айлз лишь улыбнулась ещё шире. — Да… Чудесный день… — вторил ей мужчина. Александер с усердием всматривался в собственное отражение в зрачке блондинки и наблюдал, как глубокие черные тени под глазами медленно светлеют, проложенная тяжелой мыслью морщина меж бровей рассасывается, а пейзаж за его спиной теплеет.
Мертвое скорчившееся дерево зашелестело зеленой листвой, иссохшаяся столешница налилась смолой и покрылась тонким слоем лакировки. Хрупкий дорожный щебень окреп и сделался твердой опорой под ногами, а безрадостное солнце осмелело и раскинуло лучи.
Джо подвинулась чуть ближе к мужчине и обняла его за локоть, отбрасывая голову на его плечо. Над самым ухом Александера послышались мурлыкающие смешки девушки и на растерянном лице невольно отразилась её улыбка. Хантер подхватил её смех и снова хохотал так, как бывало только в единственном счастливом сне. Запрокинув голову, он глядел на летнее безоблачное небо и наблюдал за радужными бликами солнца на голубом полотне.
Странная комичная мысль пронзила его ум. Он же утонул.
Перед глазами замелькали строки и изображения из книг и учебников. Время, в течение которого человек тонет, определяется множеством индивидуальных факторов: от температуры воды до умения плавать. А так как док был отличным пловцом — это заняло немалое время. Сначала утопающий чувствует панику. Он судорожно пытается всплыть и всеми возможными способами цепляется за жизнь. Потом, когда запасённый на поверхности воздух кончается, человек делает первый ошибочный вдох под водой.
Попадание воды в лёгкие вызывает необратимые изменения в организме тонущего, которые в свою очередь приводят к поражению центральной нервной системы, сердечно-сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, поражению лёгочной ткани и дыхательных путей. Изменяется состав крови, серьезно страдают эритроциты, гемоглобин окисляется до гемина, который атакует почки.
Жжение, что рождается в груди, расползается по всему телу, порождая неконтролируемые судороги и последние попытки несчастного спастись. А после того, как раскаленная масса достигает головы — всё затихает. Именно в этот момент утопленник становится на тонкую грань между жизнью и смертью. Именно тогда становится ясно, что он неизбежно её переступит.
Умиротворение и покой. Штиль после шторма, он длится всего несколько секунд, но оказавшись в них почему-то резко перестаешь жалеть о кончине. Быть может, оно того стоит?
Продолжая смеяться, он вывернул руку из объятий Айлз и положил запустил тонкие пальцы в роскошь волос.
— Я люблю тебя… — выдохнул он сквозь смех в её макушку, а та лишь больше рассмеялась и извернулась так, чтобы заглянуть доку в глаза.
Тонкая рука девушки скользнула за пояс замызганных джинс и достала привычно покоящийся там «Глок», что когда-то давно, в первый день Ада на Земле, всучила ему в руки. Тот самый, что когда-то наглый воришка вырвал у него из рук. Тот самый, что вернулся к старому хозяину после побега из отеля. Джо вложила оружие в ладонь Хантера и, широко улыбаясь, слегка отсела от него.
В глазах девушки сиял азарт и мерцала влюбленность. На лице Хантера мелькнул испуг и сомнение, но Айлз лишь подбодрила его одобряющим кивком. Александер взглянул на дуло пистолета и снова улыбнулся. Приставив его к шее он снова запрокинул голову, заставляя волосы проехаться по счастливому лицу. Снова послышался звонкий смех девушки и вторящий ей мужской.
Выстрел.
Именно тогда, когда в душе нет ни единого колебания, утопающий делает последний вдох. Сердце останавливается. Через несколько минут в коре головного мозга начнутся необратимые изменения. Тело идёт ко дну.
***
Затылок блондинки ритмично встречался с чем-то жёстким. Девушка с трудом пыталась разлепить веки, но силуэты перед приоткрытыми глазами отказывались сливаться в образы и оставались расплывчатой массой маячить перед взором. Голова раскалывалась, а сердце колотилось как бешеное. Болезненно поморщившись, Джо оставила попытки сфокусировать взгляд и сосредоточилась на монотонном хрусте. Через несколько секунд её разум прострелило осознание. Это был гравий.
Айлз предприняла попытку резко поднять корпус на силе пресса, но, давно лишённая должных комплексных тренировок и изрядно истощенная наркотиками, лишь бессильно откинулась обратно, снова встречая затылок с дорогой.
— Она очнулась! — сквозь пелену прозвучал пугающе знакомый голос.
— Плевать я хотел, — фыркнул второй мужчина и лишь чуть удобнее перехватил ноги Айлз в районе коленей, что покоились на его плечах.
— Но… Ей же может быть больно… — неуверенно предпринял попытку первый.
— Плевать, — отрезал второй.
Воздух рассек грохот выстрела. Хруст гравия остановился, кажется, оба мужчин обернулись против их движения.
— Твою мать!.. — гаркнул обладатель второго голоса и рванул по прежнему направлению с куда большей скоростью и совсем забыв о вьюке в виде Джо. Затылок при очередном ударе встретился с чем-то массивным и сознание девушки выключилось, словно по щелчку.
***
Боль горячим свинцом растекалась от головы по всему телу, а глухой металлический срежет гнал всё новые и новые волны, а басящий гул, что звучал будто бы издалека, раскалял воздух. Девушка с трудом разлепила глаза и тут же болезненно застонала от обжигающего солнечного света, что проникал из частых щелей заколоченных окон.
— Очнулась, неужели, — протянул довольный голос из отстраненного от взора девушки угла комнаты. Кажется, именно там рождался этот пронзающий нервные окончания звук. — А я уже расстроился, что все мои труды были напрасны и ты умрёшь так дешево передознувшись на девичнике.
Со стороны говорившего послышался шорох, и Джо старательно пыталась сфокусировать взгляд на проясняющейся фигуре. Высокий массивный силуэт приблизился к ней на пару шагов, позволяя разглядеть порванную во многих местах одежду, что оголяла массивные борозды шрамов на широкой груди, мягкие, но знакомые черты лица и короткий ёжик блондинистых волос. Лицо сержанта было искривлено надменной усмешкой. Он склонился над блондинкой и оценивающе рассмотрел её лицо.
— Сменила стиль? Тебе подходит, — Джим выпрямился и повёл плечами. — Окончательно стала похожа на дешевую шлюху.
— Какого черта ты ещё жи… — с трудом выдавила из себя Джо, но её усилие осталось обесцененным. Её перебили.
— Какого черта я ещё жив? О, крошка, — Митчелл размял затекшие кулаки, явно готовясь к драке. Это был странный и для всех очевидный жест, как снятые серьги у разъяренной девушки. Если ты видишь это, знай: сейчас будет драка. — Поверь, я много раз задавался