'В нем я попала в деревню, где сжигали ведьм. Выследила одну из них, пришла к ней в дом… Женщина положила толстую старую книгу на лавку, недалеко от центра комнаты. С помощью нее она обнаруживала дар у пришедших к ней людей. Мне было любопытно посмотреть, как это происходит, но когда она повернулась и обратилась ко мне, я скромно мотнула головой:
— Извините, у меня не получится, — робко улыбнувшись, мне захотелось смыться. Ощущение тревоги вдруг кольнуло что-то внутри меня.
— Как же не получится? — изогнула она брови в неискреннем удивлении. — У тебя не может не получиться. Это же ведь твое?
И внезапно она достала руку из-за спины, полную белоснежных пуховых, покровных и маховых перьев. Все это содержимое с медлительной легкостью плотным ковром опустилось на пол. Я терпеливо проследила за каждым перышком. Казалось, все внутри меня похолодело. Я твердо подняла взор на нее.
— Вы ошиблись, — четко выговорила я. — Это не мое.
И уже собиралась выскользнуть в дверь, как что-то пошло не так, и я в мгновение ока оказалась перед этой несчастной книгой. Толчок и я на коленях, ближе к предмету на лавке. Не знаю, чего она ожидала, но листы толстой книги будто стали сами перелистываться. И не по одному, а даже сотнями страниц, что доказало — это никак не мог быть просто ветер. И чувствовала, что никто не должен был обо мне знать. Ведьма узнала, что хотела.'
(см. полное описание сна в гл. 9 тома 1)
Подобных книг с тех пор я изучила не одну. Обо мне действительно никто не должен был знать, но в итоге нашли. А вот перья… Точно такие же перья я только что видела у Фаля. И ведьма оказалась права: это и правда мое. «Мое» — не значит носить самой. Это крылья моего мужчины, моего хранителя. Для меня он величайший дар богов.
И это воплощенное чудо сейчас взирало на меня. Терпеливо, не делая резких движений, выжидал, словно боялся спугнуть своим новым видом. А я рассматривала затейливые рисунки на его коже и не могла налюбоваться. Он был совершенен.
— Фаль, — одними губами прошептала, приходя в себя и ощущая, как же сильно по нему соскучилась. Сделала навстречу несколько нетвердых шагов.
— Я здесь, моя нежность, — крылатое чудо позволило себе улыбку, на моих же глазах постепенно принимая привычный облик.
Все это время не могла отвести взгляд. Сознание подсказало, что эти изменения как-то связаны с его новоприобретенной магией крови, но происходящее было столь удивительно, что подобрать какие-то слова казалось невозможным. Будто окаменевшая статуя, я боялась пошевелиться и случайным образом прекратить это чудное видение.
— Ты сошел с ума, — протянула, наблюдая, как темноэльфийский вихрь стремительно приближается ко мне. — Ты сошел с ума соваться сюда после всего, что было…
— Ты обещала быть моей! — казалось, мой эльф сказал это столь эмоционально и не впопад, что, грешным делом, подумала, будто он принял мое пребывание во дворце несколько неправильно.
Хотела отстраниться и объясниться с ним, но сильные руки сграбастали меня и прижали к хозяину порывисто и крепко. Моя следующая попытка тоже не увенчалась успехом — эльф позволил мне чуть отодвинуться, но не что-то сказать. Поцеловал буквально насильно, а я просто растерлась, совершенно ничего не понимая.
— Я пришел забрать свою жену, — произнес он, глядя мне в глаза, сразу, как освободил мои губы из сладкого плена. — Даже если бы ты меня больше не любила после всего дурного, что я тебе причинил, я сделал бы все, чтобы прежние чувства проснулись вновь. Ты говорила мне, что ты моя, Ая. Ни одно твое слово я не верну тебе назад.
Я замерла, боясь поверить в то, что видела сейчас в его глазах, и в то, что он говорил. Решимость сверкала в его взгляде, а вместе с ней и любовь на грани одержимости. Он замолчал ненадолго, лишь на время, даруя нам двоим возможность насладиться касаниями его пальцев моего лица. Так нежно, так трепетно. Я боялась поверить и ошибиться, но…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Теперь ты знаешь меня всего, — шептал он, переводя взгляд с глаз на губы и обратно. — У меня нет больше от тебя тайн. С твоим появлением в моей жизни я стал обращаться к богам, и сейчас не исключение: я молюсь, чтобы моя тьма не отпугнула тебя. Я люблю тебя, Ая. Люблю, моя нежность. Ты та, ради кого я существовал с самого своего рождения.
Кажется, я задрожала. От осознания и внезапной новости о его вернувшейся памяти едва стояла на ногах. Если бы не его надежные объятия, давно бы оказалась на полу. Прижалась к его груди покрепче, пальцами до боли вцепилась в его одежду и закусила губу. Попыталась вдохнуть своего эльфа поглубже, не в силах сдержать счастливые слезы.
— Ты вспомнил, Фаль, — бормотала я, все же тихо расплакавшись и уткнувшись лицом ему в грудь. — Ты, правда, вспомнил.
— Мне страшно, что это всего лишь сон, — ласкал мой слух на грани слышимости, все больше склоняясь к моим губам. — Страшно, что любишь меня только во сне, и я не хочу просыпаться.
Если это сон, то я бы хотела быть здесь с Фалем вечно. Кротко вздохнув, потерлась щекой о его руку. Мне не хотелось открывать глаза, но внезапно дроу замер и медленно выпрямился. Вне поля моей видимости, за его спиной, в дверном проеме появился тот, чьего появления сейчас я боялась:
— Долго ждать тебя не пришлось.
157. Встреча, которую не избежать
157. Встреча, которую не избежать
— Долго ждать тебя не пришлось, — холодно проговорил Геррион, ногой небрежно оттолкнув каменный обломок стены.
Вынырнув из-за руки Фаля, я едва не вскрикнула: видеть драконьего принца, когда он в полутрансформации, такое себе зрелище, если это потенциально грозит проблемами твоему возлюбленному. Всеми силами вцепилась в одежду Фалькониэля, настороженно рассматривая Герриона. На наше счастье, не заметила золотых глаз зверя и чешуек на лице. Только руки по локоть сверкали сапфировой броней и когти красноречиво поблескивали драгоценным острием.
— А ты уже здесь, — хмыкнул любимый, успокаивающе погладив меня по спине. — Мог бы и задержаться: я еще не договорил со своей женой.
Дракон тоже усмехнулся:
— Женой? — и совершенно непонятен его градус злости. Он настолько взбешен, что внешне спокоен? Или спокоен, потому что действительно ждал подобного развития событий? — Не помню, чтобы давал тебе согласие на ваш союз.
Эльф дернулся к принцу, но я удержала. Только произнесла твердо, чем смогла остановить:
— Фаль! — мужчина покосился на меня, выдохнул, но вернулся в исходное положение.
Мурашки побежали по телу. Я прекрасно догадывалась, как здесь оказался Геррион в столь короткий срок. Видимо, дал о себе знать взлом его заклятья на двери. Когда Фаль ее снес, заклятье развеялось и Геррион сразу же об этом узнал. Можно сказать, он еще дал нам фору, не сразу явившись, а подарив несколько минут на встречу. И наверняка узнал силу Фаля, иначе был бы здесь мгновенно. Дверь-то он зачаровал не только для того, чтобы я не выбралась, но и чтобы не добрались до меня в его отсутствие. Так, получается, что же у него на уме?
— А ты ей кто? — дерзко отозвался мой эльф, спокойно оборачиваясь к дракону лицом, но не отпуская моих плеч.
— Я ее семья.
— Ты — ее проблема.
— Мы — истинная пара, — едва заметно нахмурился брат, не оценив такой роли. Перешагнул через оставшиеся обломки и стал к нам еще ближе. — И у нас особая связь. Согласись, веский аргумент в пользу взятия ответственности за ее жизнь.
— М-м, истинная пара, говоришь, — довольно протянул Фаль, при этом наклоняя голову, словно заглядывая Герриону за спину. — А это тогда для тебя кто?
Проследив за направлением взгляда Фаля, я тоже наклонилась и чуть не лишилась дара речи: из распахнутых настежь врат (дверьми такие язык не поворачивался назвать) вдали коридора бежала Мари! Ее пышная, усеянная жемчугом коса слегка сбилась, но не переставала быть такой же роскошной, как и при степенном поведении девушки. Руки в белых перчатках сжимали золотистый подол мешающейся юбки. И Мари действительно торопилась, словно могла не успеть! Могу ее понять. Если она знала, куда исчез Геррион, то наверняка ожидала драку.