— Мама? — Гермиона поймала взгляд миссис Грэйнджер и вздрогнула. — Всё в порядке. Я сейчас всё улажу. — Она быстро сняла передник и протянула его растерянному Робби. — Извини, я вернусь. Чуть позже. Простите, миссис Томпсон.
— Да что произошло?! — не унимался ее приятель, когда обе его соседки поспешили к садовой дорожке. — Я могу помочь?!
— Всё в порядке, Робби! — на бегу крикнула Гермиона. — Не переживай!
— Мы просто играли с ней, Господи! — полушепотом причитала миссис Грэйнджер. — Мать честная, у меня чуть не приключился инфаркт! Ты сейчас увидишь… Пресвятая Богородица, что теперь делать?
— Всё в порядке, мама, — Гермиона вбежала на террасу и скинула туфли, — такое бывает. Ничего страшного.
Она быстро поднялась по лестнице в детскую.
Ее побледневший приемный отец стоял у двери, разрываясь между тем, чтобы сбежать и желанием помочь своей внучке. Он чуть не плакал.
Все игрушки в комнате парили над полом на разной высоте. Генриетта сидела и, ловя на лету погремушки, толкала их вверх, задорно хохоча утробным, веселым детским смехом. Большой плюшевый медведь в дальнем углу задел ухом стоящую на телевизоре вазу с искусственными розами и она с грохотом упала на пол. Груда осколков тут же поднялась в воздух.
— Ма! — замахала ручками Генриетта под протяжный стон мистера Грэйнджера. — Фли! Ляля!
— Генриетта Энн Вирджиния! — возмутилась молодая ведьма. — Ты зачем пугаешь дедушку и бабушку?!
— Фли! Фли! — не унималась девочка. Вода из парящего графина вылилась, и теперь прямо по центру комнаты парил большой, изгибающийся водяной пузырь. — Фли!
— Что же ты натворила? — тепло спросила женщина, поднимая ребенка на руки и запоздало понимая, что ее волшебная палочка осталась в сумочке, забытой у Робби. — Мама, я забыла у миссис Томпсон сумку, — простонала она, — я не могу всё это поправить без нее.
— Сейчас–сейчас, — закивала женщина и поспешила вниз.
— Это так теперь всё время будет происходить? — осторожно спросил мистер Грэйнджер, продолжавший стоять у дверей. Он уже не выглядел таким испуганным, во взгляде появился интерес.
— Нет–нет, папочка, такое просто иногда бывает, — заверила ведьма, обнимая ребенка. — Давай, моя хорошая! Верни‑ка всё на свои места, — ласково попросила она.
— Фли! — взмахнула руками Генриетта и засмеялась. Большой водяной шар распался на сотню маленьких, закружившихся по всей комнате, словно пузырьки воздуха в воде.
Переливчатые шарики смешались с парящими игрушками, а пробивающийся из‑за наспех задернутой шторы лучик света перекинул через комнату цветастую радугу. Генриетта смотрела на свою мать бездонными, сияющими изумрудами глаз и смеялась.
— Фли! Буль!
Гермиона тоже засмеялась и закружилась с ребенком по комнате.
— Сумка! — слишком неожиданно и резко крикнула запыхавшаяся миссис Грэйнджер.
Генриетта вздрогнула, осколки разбитой вазы резко спикировали к противоположной стене и раскрошились об нее в стеклянную пыль. Один из них, большой и неровный, в полете прошелся по плечу Гермионы, оставив глубокий след. На ковер капнула кровь, миссис Грэйнджер вскрикнула и уронила сумку. Етта захныкала.
— Ну что вы, всё в порядке, — расстроенно пробормотала молодая ведьма, покачивая ребенка здоровой рукой и наклоняясь к сумке. Она вынула палочку.
Парящие на разной высоте игрушки плавно опустились на пол, вода вернулась в графин.
— Репаро! — велела Гермиона и стеклянная пыль мгновенно обернулась цветочной вазой. Посадив дочку на пол, женщина осторожно провела палочкой по глубокой ране — та затянулась без следа. Последним взмахом Гермиона очистила от кровавых пятен джинсы и ковер.
— Фли? — растерянно спросила Генриетта.
— Ням–ням, — покачала головой ее мать. — Пора кушать. Пойдем, дорогая.
* * *
— Господи, я так испугалась! — сетовала миссис Грэйнджер на кухне, пока Гермиона кормила малышку яблочным пюре. — Тебя нет, всё летает, телефон у Стэфани занят… С трудом отвязалась от Робби, пока забирала твою сумку!
— Я что‑нибудь придумаю, мам, — пообещала Гермиона, строя дочери забавные рожицы, — и всё объясню Томпсонам. Неужто я в детстве не делала ничего странного?
— Такого — никогда, — замахала руками миссис Грэйнджер. — Ты умудрялась всегда как‑то выбираться из своего манежика, доставать откуда угодно вещи, которые я прятала от тебя, и еще ты никогда не болела.
— Мама забывает о том, что ты к тому же умудрялась не зарабатывать синяков и ссадин, даже когда падала голыми коленками на асфальт, — добавил мистер Грэйнджер, заходя на кухню. Он уже совершенно пришел в себя и от души веселился, — или они заживали с поразительной быстротой.
— А еще ты дружила со всеми животными и даже как‑то притащила домой с реки какого‑то ужа! — засмеялась мать. — Тебе было лет пять, и ты устроила настоящую истерику, когда Джерри его выбросил. Кричала, что он твой друг и что он рассказывал тебе сказки.
— Правда? — заинтересовалась Гермиона.
— Да, у тебя была богатая фантазия, — хмыкнула ее приемная мать.
— Боюсь, что я говорила правду, — рассмеялась ведьма, — и вы действительно убили моего хорошего приятеля. Надеюсь, я не много ему наобещала…
Она с улыбкой обернулась и поймала растерянный взгляд папы.
— Просто я могу говорить со змеями, — пожала плечами женщина, — это у меня наследственное.
И тут миссис Грэйнджер разбила в мойке стеклянную тарелку.
— Ты не поранилась, мама? — испугалась Гермиона и вдруг поймала испуганный взгляд пожилой женщины. Вздрогнула и перевела глаза на папу. А потом опустила в пол.
Повисла пауза, затем Генриетта забила ладошкой по столику, привлекая к себе внимание. Гермиона рассеянно потрепала ее по голове, не поднимая взгляд.
— Это действительно так, — наконец тихо выдавила ведьма, обращаясь к приемным родителям, — то, что вы сейчас подумали. Я действительно всё знаю.
Миссис Грэйнджер судорожно втянула воздух.
— Я уже давно знаю, вы просто не помните. — Гермиона вынула из‑за пояса палочку и направила ее на мойку. — Репаро! Я уже больше пяти лет знаю, кто мои настоящие родители, — женщина подняла взгляд на мистера и миссис Грэйнджер, — но это ничего не меняет.
— Ты… знаешь? — робко спросила ее приемная мать.
— И всё равно вернулась к нам? — прибавил мистер Грэйнджер, беря свою жену за руку.
— Ну конечно! — удивилась Гермиона. — Что за глупости?! — она осторожно вытерла личико своей дочери и принялась усердно протирать губкой измазанный яблочным пюре стол.
— И ты не ненавидишь нас? — опустив глаза, слабо добавила миссис Грэйнджер. — За эту ложь? И за то, что мы не такие, как ты?
— Мамочка, папа, — Гермиона вдруг почувствовала сильное жжение в глазах, — я не… За что мне?.. Мерлин Великий, какие же вы говорите глупости!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});