воспринимать себя девушкой, которой на самом деле и являюсь. Пусть у меня память парня, но больше от него совсем ничего нет. Нет даже характера. А эмоции вообще лучше держать в узде, иначе я мгновенно заливаюсь слезами, и сразу хочется лечь и умереть прямо тут. Ладно. Ничего не поделаешь. Главное с проблемой гендерной принадлежности я, кажется, разобралась, теперь же нужно как-то спасти свою жизнь. Петли на руках тугие, но не настолько, чтобы передавить мне вены. Но, вытащить кисть из петли всё равно невозможно. Когда пытаюсь тянуть, верёвка больно сдавливает кожу. Что же делать? Ни верёвку, ни руку, я сама себе оторвать не смогу. Просто не хватит сил. Похоже, так же, как и Элиса, я всю жизнь нежила попу на мягкой перинке. Тело совсем не готово к интенсивным физическим нагрузкам. Перетереть верёвку об стойку тоже не получится. Я до стойки не дотягиваюсь. Руки короткие. Раскачать и сломать стойку не смогу. Наверное, даже тело Алекса с таким бы не справилось. Что делать? Почему меня вообще привязали? Дэвер же не хотел причинять мне боль. Может на него надавили? Все на меня очень злы. Впрочем, это не удивительно. Люди боятся ведьм, считая их монстрами демонического класса, и ради собственной безопасности, и безопасности своих семей, с радостью лишат меня жизни. Весь этот город — мой лютый враг. И даже лорд не сможет бесконечно противиться абсолютно всем. Общественное мнение способно на многое. Так или иначе, ему придётся подчиниться, хотя бы для собственного спокойствия, чтобы народ не взбунтовался, и в городе не начались беспорядки. Вот тогда мне песец. Неужели, правда, я, словно настоящая ведьма, буду заканчивать жизнь на костре? Боже упаси меня от этого! Ладно, ещё на костре. Лишь бы не на колу. Как представлю, просто дурно становится. Сдеру себе всю кожу с руки вместе с мясом, пусть даже до самой кости, но руку выдерну. Или умру здесь, от потери крови, раз уж на то пошло, но живой не дамся».
«Жертвовать придётся правой рукой. Она чуть сильнее левой. Кроме того, на ней более слабая петля. Ладно. Начали».
Рывок.
«Очень больно! Но дёргать нужно сильнее. Иначе ничего не получится».
Ещё рывок.
«Кажется, петля просто затягивается ещё туже и всё. Ну ладно. Я не сдамся».
Ещё рывок, посильнее.
«Господи! Я же девочка! У меня должен быть пониженный болевой порог. Если выберусь, мне, наверное, однажды, рожать придётся. Как я это переживу, если у меня сейчас в глазах всё плывёт от боли? Ладно. Неженка. Соберись. Хватит ныть. Ещё рывок. Что-то поменялось? Кажется, теперь, чтобы дернуть верёвку, мне приходится дальше отводить руку. Верёвка ослабла? Волосы скатились на лицо, и я ничего не вижу».
Набирая воздуха в лёгкие, мне удалось сдуть часть локонов с глаза.
«Вот оно что! Узел на стойке оказался не плотным. Он ослаб. Но пока от этого мало толку. Верёвка длинная и сейчас узел просто смещается по ней, увеличивая участок от стойки до руки. Чтобы протянуть всю верёвку через стойку, у меня уйдёт целая ночь, а петля на запястье уже намокает от крови. Хоть бы заражение не получить. Это тело не обладает искусственным иммунитетом Алекса. Любая инфекция может меня прикончить. Проклятье… Немного отдохну. Сил нет».
Я расслабилась и закрыла глаза.
«В комнате довольно прохладно. Пробирает озноб. Кажется, петля, намокнув, сместилась по руке немного выше. Сейчас я могу прикоснуться к ней мизинцем и безымянным пальцем. Может удастся перетереть верёвку ногтём? Хотя вряд ли мои ногти прочнее, чем пенька. Это же просто ногти, а не когти зверя».
Открыв глаза, я повернула голову, чтобы взглянуть на свою окровавленную руку и тотчас вздрогнула от испуга.
«Это ещё что⁈ Господи!! Вы тут сговорились, что ли все? Я и так еле держусь, чтобы не обмочить кровать и не испортить себе платье. А теперь ко мне ещё и призрак подошёл. Боже, спаси меня! Какая же она жуткая. Глаз нет. Просто две тёмные дыры на лице. В остальном просто полупрозрачная девушка с длинными вьющимися волосами. Не буду на неё смотреть. Убежать всё равно не могу. Кричать страшно, и сил нет. Может, если просто полежу тихо, с закрытыми глазами, она сама уйдёт? Но как тут тихо полежишь? Меня всю трясёт от страха и от холода. Ещё и слёзы потекли. Как назло! Проклятье! Ладно. Бог с ним. Ну, страшная она. Что ж поделаешь? Если меня на костре сожгут, я, наверное, ещё страшнее буду. Будем тут вместе с ней ходить по ночам, народ доставать. Стану мстительным, злобным духом. Сживу со свету всех своих обидчиков. Вы у меня ещё вздрогнете, гады! Интересно, как она умерла? И что у неё с глазами?»
Я осторожно приоткрыла правый глаз. Из-за слёз изображение расфокусировано. Но, кажется, призрачная девушка присела ко мне на кровать и гладит меня пальчиками по окровавленной руке.
«Господи, как холодны её прикосновения. Просто кровь стынет. Но от холода уменьшается боль. Я почти не чувствую ничего. Что она делает? Решила пожалеть меня? Я ведь, правда, ощущаю её прикосновения. Как такое возможно вообще? Она не видение и не оптическая иллюзия. В какой-то степени она тоже материальна и может коснуться меня рукой. Это невероятно. Кстати и глаза у неё есть. Тёмные дыры куда-то пропали. Сейчас у неё обычное и достаточно милое лицо. Но сквозь него просвечивает балдахин на заднем фоне».
— Ты кто такая? — зачем-то тихо спросила я шёпотом. Бог знает, что на меня нашло. Может, решила так сдержать свой рассудок, постепенно утекающий от меня в неизвестном направлении.
— Кристина, — привидение чуть заметно улыбнулось.
— Что⁈ Ты разговаривать можешь?
— А в чём дело? — Кристина рассмеялась. — Ты чего ожидала, когда задавала мне вопрос?
Какой у неё приятный смех. Когда она смеется, то совсем не страшная.
— Тебя саму как зовут?
— Я Оливия. Кажется… Прости. Я потеряла память.
— Ясно. Ты та самая ведьма, что сегодня захватил в плен лорд.
— Да. Вроде того. Пожалуйста, помоги мне выбраться.
— Не хочу,– привидение покачало головой. — Руку я тебе освободила. Но дальше справляйся сама.