Читать интересную книгу Лекции по общей психологии - Лев Ительсон

Верно ли это? Факты показывают, что часто дело обстоит именно так. Например, ребенку вовсе не требуется увидеть множество различных кошек, чтобы сравнить их, выделить общие признаки и образовать понятие «кошка». Достаточно показать ему одну кошку сказать: «это киска» и ребенок будет безошибочно называть «кисками» любых кошек — больших, маленьких, черных, белых и т.д. Более того, «кисками» для него станут лев и тигр, а иногда — совсем несуразно для нас, взрослых — и меховой воротник, и кролик, и даже пышная борода соседа.

Другое дело, что признаки, значимые для ребенка, могут не совпадать с теми, которые в действительности (т.е. в речевой практике общества) обозначаются данным словом. Так, в приведенном примере ребенок, по-видимому, выделил как существенный признак «киски» пышный мягкий мех.

Вот здесь его начнут поправлять старшие. «Нет, это не киска. Это — воротник», «Это не киска. Это — борода» и т.д. Иными словами, по отношению к одним предметам (кошкам) употребление слова «киска» будет подкрепляться. («Правильно, умница!») А по отношению к другим — оно будет тормозиться. («Нет, это не киска!») Итогом явится все большее отдифференцирование в понятии «киска» тех признаков, которые в него вкладывают взрослые, употребляющие данный язык.

Отсюда вытекает, что формирование значения слова идет через попытки его употреблять, использовать и регулируется результатами этих попыток. Иными словами, освоение значений, переход от образов к знакам на рассматриваемом уровне протекает путем своеобразных «проб и ошибок», происходит в результате подкрепления одних его употреблений и торможения других. В основе этого процесса лежит дифференцировка речевого поведения по отношению к предметам и явлениям внешнего мира. Познавательные процессы и выделение тех или иных общих признаков являются следствием этого поведения, а не его источником, как считают ассоцианисты.

С помощью какой же деятельности осуществляются описанные процессы? Этот вопрос психологи пытались выяснить с помощью известных уже нам экспериментов на образование «искусственных понятий».

Их опыты показали, что здесь у разных людей наблюдаются два принципиально различных пути. Первый путь можно назвать конкретно-практическим. Испытуемые пробуют по-разному сопоставить объекты, пока не находят правильного решения. При этом они обычно не выделяют сознательно оснований классификации, а опираются на непосредственное восприятие и руководствуются смутным интуитивным «чувством», что те или иные предметы или явления «чем-то подходят друг к другу». Второй путь можно назвать абстрактно-логическим. В этом случае испытуемые часто вообще не совершают пробных группировок, а пытаются путем логического анализа найти принципы классификации. Так, например, они сначала выдвигают для себя гипотезу, что классификация основана на цвете кубиков. Затем подсчитывают, сколько у них есть цветов. Оказывается, что пять. Но классов дано (как мы помним) только четыре. Отсюда следует вывод, что цвет не может быть основанием отыскиваемой классификации. Далее так же проверяется гипотеза о значении формы. И так до тех пор, пока не отыскивается верное решение.

Следовательно, значения могут формироваться на основе чувственно-практической деятельности и на основе идеальной мыслительной деятельности. Формирование значения при этом идет через выдвижение и проверку гипотез о значимости тех или иных признаков объектов. Проверочные действия управляются выделенными признаками предметов. Но в первом случае проверка гипотез осуществляется путем практических действий над самими предметами, а признаки выделяются интуитивно, часто бессознательно. Восприятие как бы руководит анализом. Во втором — путем идеальных действий над признаками предметов, которые выделяются сознательно на основе некоторой мысленной гипотезы. Восприятием руководит логический анализ.

Какой из этих путей используется, зависит от характера задачи, опыта и знаний ученика, наконец, склада его психической деятельности. В частности, например, для задач на группировку, как это ни странно, значительно эффективнее оказался путь интуитивных конкретно-практических проб. Испытуемые, которые его использовали, показали успеваемость в два раза большую, чем испытуемые, применявшие абстрактные или вербальные приемы. Вообще, по-видимому, путь интуитивных гипотез и конкретно-практических проб лучше там, где у человека мало информации о возможном значении тех или иных признаков предмета для решаемой задачи. Там, где эти значения (т.е. эффективные принципы классификации) известны, лучше второй путь.

Многое зависит, как отмечалось, и от психического склада человека, типа его мышления. Так, например, при решении задач с кубиками у младших школьников преобладает интуитивно-практический путь, а у студентов — абстрактно-логический. Имеет, по-видимому, значение и различие между людьми с «художественным» (образным) типом мышления и людьми с мышлением абстрактно-логического типа («художники» и «мыслители» — по классификации И.П. Павлова).

Детальные исследования ряда психологов (Дж. Бруннер, Хоулз и другие) показали, что сам процесс возникновения, проверки и перестройки гипотез при формировании вербальных значений может протекать по-разному. Типичные варианты, которые здесь наблюдаются, получили наименование индивидуальных стратегий формирования понятий.

Стратегии могут быть синтетическими и аналитическими. Разъясним их на примере с кубиками.

Пусть испытуемый ищет значение слова «мур» (напомним, это высокие узкие фигуры). Предположим, ему дают по очереди следующие кубики, отмеченные следующими надписями:

1. Высокий узкий черный цилиндр — «мур».

2. Черный низкий широкий параллелепипед — «не мур».

3. Узкий высокий белый параллелепипед — «мур» и

т.д.

Первый подход, который наблюдается, таков. Испытуемый берет за основу гипотезы всю первую фигуру — высокий черный узкий цилиндр и предполагает, что это и есть «мур».

Вторая фигура в общем не противоречит этому предположению. Она ведь: «не мур». Пересмотреть приходится лишь гипотезу о значении цвета. «Не мур» оказывается тоже черным. Значит, цвет не входит в признаки «мура».

Третья фигура приносит уже много информации. Она «мур», но не цилиндр. Значит, форма не входит в признаки «мура». Но она тоже узкая и высокая. Отсюда новая гипотеза: узкий и высокий, возможно, входят в признаки «мура». И так до верного решения, которое подтверждается всеми следующими проверками. Это и есть синтетическая стратегия.

Второй подход: за основу гипотезы берется какой-ни-будь один признак исходного объекта. Например, испытуемый предполагает, что «мур» означает цилиндрическую форму. Второй объект не противоречит этой гипотезе. Он не цилиндр и не «мур». Зато третий объект рушит гипотезу. Он не цилиндр и все-таки «мур». Испытуемому приходится возвращаться назад, вспомнить исходный объект и попробовать новую гипотезу. Например, что «мур» означает черный цвет. И так далее, до решения задачи.

Это — аналитическая стратегия.

Каждая из этих стратегий может, в свою очередь, реализовываться в консервативной и азартной форме.

При консервативной стратегии испытуемый постепенно, шаг за шагом отбрасывает «неработающие» признаки и накопляет подтверждаемые до тех пор, пока не останутся только те признаки, которые подтверждаются всеми новыми проверками. В обоих приведенных нами примерах имели место как раз консервативные стратегии.

При азартной стратегии испытуемый после первых же подтверждений сразу «прыгает» к выводу. Например, увидев второй кубик, он сразу решает: «Мур» — это черный цвет». Он рискнул и проиграл. Следующий кубик сразу опровергает его вывод, и все нужно начинать сначала. Но вот если бы вторым демонстрировали узкий белый параллелепипед, испытуемый, рискнув, мог бы выиграть. Он с двух попыток сразу нашел бы правильный ответ: «Мур» — это высокая узкая фигура любого цвета».

Итак, формирование значений представляет собой активную целеустремленную деятельность, направленную на решение познавательных задач, включающую постановку и решение проблем, формирование и испытание гипотез, поиски и проверку значений. Процессы анализа и синтеза, сравнения и абстрагирования, обобщения и означения представляют способы этой деятельности, как слова и язык составляют ее орудия. В их бесстрастные формы отливается вечная эпопея борьбы и странствий, побед и поражений, догадок и разочарований, ошибок и находок, которые проходит человеческий дух при своих неустанных поисках смысла мира, в котором он существует, и значения своего существования в этом мире.

Только в итоге этой эпопеи достигаются классификация и упорядочение реальности, которые «устраивают» человека, так как отражают действительные важные черты этого мира и потому позволяют успешно в нем существовать и действовать.