держал в руках канделябр, на котором теплились свечки. Из-за этого хорошо видно было только часть его тела выше пояса, все остальное терялось в тени, но по очертаниям ясно было видно — из одежды на нем не было ничего вообще.
— О, а ты быстро меня раскусил, — начал Го Хэн, который стоял на лестнице.
— Почему вы голый?! Прикройтесь! — потребовал Да Джаин. Го Хэн посмотрел на него так, что сразу становилось ясно — Да Джиану и тут не рады. Была бы толпа отморозков, он бы повторил судьбу Да Джиана из другого мира. Но все же Го Хэн ответил:
— Я отдал всю свою одежду этому юноше. Моих прислужников нет на месте, чтобы дать мне другую, а сам я не могу найти. К тому же… вы оторвали меня от интересного занятия, в котором одежда была не нужна.
Тут уже другого Го Хэна задело. Намекает, значит, теперь, что был с Чжу Баи. Но будь это так — он не выглядел бы таким довольным. Да и не шутил бы. Вообще сложно представить эмоции человека, под которым объект желания вдруг превращается в ключ.
— Пожалуйста, перестань над ними издеваться, — попросил Чжу Баи, не отрывая ладоней от лица. Одной он прикрыл глаза, второй рукой снял с себя накидку и протянул Го Хэну. Тот даже не дернулся ее взять, зато подорвался Да Джиан — забрал у главы плащ и понес по лестнице вверх. Уже около Го Хэна (который взглянул на него высокомерно и с вызовом) некоторое время морально боролся с необходимостью прикрыть собеседника и тем, что одежда Чжу Баи будет соприкасаться с голым телом этого человека. Наконец прошептал что-то, что наверное было аналогом «Господи, прости», и таки прикрыл Го Хэна плащом.
— Разве ты не видишь? Они в чужом мире, они плохо тебя знают, к тому же думают, что ты это всерьез. Видишь, как бледен этот юноша? Да он места себе не находит от стыда за твои действия, — продолжал Чжу Баи. Прикрывая глаза, он указал на Го Хэна, который стоял рядом с ним. Тот немного удивился — ему казалось, что он спокоен и по нему не видно, что что-то не так. Но да, внутренне его разрывало. — Где находится второй пленник? Ты должен отпустить его. Наверняка он так же напуган.
Полуголый Го Хэн великодушно поднял руку и указал в коридор, который вел налево от винтовой лестницы.
— Первая спальня отсюда, — произнес он все так же напыщенно. Одновременно с этим в замке зажегся свет. Только вот единственными свечами оставались те, что горели в канделябре, и, судя по всему, были для антуража. А по замку под потолком плавали желтые сферы, которые и светили. Так что света было как от хорошей люстры и даже лучше, потому что сферы могли разлетаться по всему залу. Го Хэн-пленник поспешил вверх по лестнице искать Чжу Баи. Его копия из этого мира проследила за ним, послышался звук открываемой двери и небольшой грохот, словно что-то деревянное упало и покатилось.
— Я же сказал, в спальне, а это кладовка, — прокомментировал полуголый Го Хэн, не отрывая взгляда от коридора. Он чего-то ждал. Снова звук открываемой двери, небольшая задержка и — грохот, звон битого стекла, затем сильно хлопнула дверь и буквально через секунду на лестницу вылетел взъерошенный Чжу Баи. И удивленно замер, глядя на хозяина замка. Тот рассмеялся, прямо как настоящий злодей, план которого удался. Чжу Баи снизу лестницы, который к тому моменту наконец убрал руки от лица, надулся и тоже поспешил вверх по лестнице, бросив короткое: «Ты ужасен», проходя мимо Го Хэна. Он добежал до спальни, и Чжу Баи, который все еще был в ханьфу, но без пояса, без спешки отправился обратно. В дверях спросил:
— Он жив? Я же не убил его?
— Да, живой, но без сознания.
— Хорошо, — произнес Чжу Баи и, подумав, добавил: — Он это заслужил, все в порядке.
И дернулся, когда рядом с ним оказался Го Хэн в одном только плаще. Тот бесцеремонно положил руку ему на плечо и, привалившись телом, снова заговорил заигрывающим тоном:
— Почему ты не носишь шелка? Смотри, как выгодно они подчеркивают твою фигурку. Или, может, твой домашний халат шелковый, а я и не видел? М? Принесешь как-нибудь на заседание?
— Прекрати меня трогать, — потребовал Чжу Баи подросток, отодвинувшись и сильнее запахиваясь в ханьфу. На завязках оно, конечно, держалось так, что не распахивалось полностью, но все же без пояса выглядело неопрятно и провокационно. — Что с вами со всеми не так вообще? Вы глаз лишились? Я же парень!
Го Хэн сначала был удивлен, но вскоре снова негромко посмеялся, протянул руки, но Чжу Баи вошел в комнату, чтобы увеличить дистанцию между ними.
— Так в вашем мире это порицается? — продолжал Го Хэн. — Ты поэтому так вырывался? Кажется, со своим приятелем ты неплохо ладил. Во всяком случае он тебя так защищал там, в лесу, словно между вами уже что-то было.
— Замолчи, пожалуйста, — попросил Чжу Баи маг, заканчивая осмотр раненого на полу. Пленник разбил вазу об него, теперь этот Го Хэн лежал в окружении осколков, из головы шла кровь, но он был жив. Чжу Баи уже стало стыдно. Конечно, он перепутал их, но его это не оправдывало — он ударил человека вазой и мог убить. Но что-то изменилось в нем: постоянное пребывание в плену и необходимость быть послушным вместо покорности выработали в нем агрессию на попытку снова взять его в плен, когда он наконец сбежал. К тому же, он помнил свой мир, помнил мир Го Хэна, и когда в этом его оставили со связанными за спиной руками на кровати в спальне — он не сомневался, что его попытаются изнасиловать, как только появится на это время. Плюс горячая подростковая кровь и кипящий котел эмоций внутри.
— Будто мне мало проблем, — Чжу Баи-маг поднялся, растирая виски. — Что за представление ты устроил?.. Мне очень стыдно за тебя. И особенно перед нашими гостями. Простите, пожалуйста. Он вовсе не собирался ничего делать, он на самом деле неплохой человек.
Чжу Баи в ханьфу и Го Хэн из этого мира переглянулись. Взгляд Го Хэна говорил: «Молчи. В чем-то он, конечно, прав, но когда ты так одет — сдерживаться очень сложно». Чжу Баи на всякий случай отодвинулся еще на два шага, но из-за этого оказался к кровати ближе. Заметил это и сам же вспыхнул. Не мог перестать лихорадочно думать о том, что нарывается, и при