— Я ухожу, — не оборачиваясь, бросил тот. — Нам уже не выиграть. А драться впустую я не люблю, ты же знаешь. Зритель верней уцелеет.
Седракс скрипнул зубами и ничего не ответил.
Вслед за Шагриббой к дольменам направился маг-анхайр. Угрюмо. Ссутулившись. Его Седракс даже не окликнул.
Коренастый маг-мечник секунду поколебался, но потом всё же шагнул к Трону. Кажется, он намеревался схлестнуться с Мораном, словно его сильно занимал вопрос — кто же из них лучше?
Моран, наблюдавший за магами сверху, взялся за Опережающего. Похоже, его тоже занимал этот вопрос.
— Тури! — сказал он, легко — и откуда брались силы? — спрыгивая на ступень ниже. — Займись чародеем. Я займусь этими…
Тури неразборчиво огрызнулась через плечо. В том смысле, что и так занимается именно чародеем. А толку-то?
Опережающий ликовал в руке Морана. Битва! Снова битва!
Анхайр сшибся с коренастым, и некоторое время они обменивались быстрыми коварными ударами. Отдышавшийся Моран, казалось, забыл о ранах и сражался с неистовством слепой стихии. Его чувства и навыки обострились. Он радостно чувствовал, насколько он, оборотень, быстрее человека. И точнее.
Коренастый, получив несколько царапин остриём меча, отступил. Не иначе, он тоже подумал, что зритель вернее уцелеет, чем сражающийся. И он ушёл в сторону, к Шагриббе и магу-анхайру, отстранённо прислонившимся к дольменам третьего круга.
За Седраксом из десятки избранных магов теперь следовали только шестеро. Впереди всех — Аншан, Рунси и северянин Твевара.
Моран встретил их на очередной ступени. Быстрота реакции анхайра спасла его по меньшей мере трижды, прежде чем Рунси лишился головы, а Аншан и Твевара поняли, что просто с наскока Морана не взять.
Но усталость вернулась. Моран выдохся быстрее, чем ожидал, тем более, что пять магов с клинками — непосильная задача даже для гения фехтования. Он был трижды ранен серьёзно, не считая мелких царапин. И две раны пришлись на правую руку. Пожалуй, если бы в руке анхайра был не Опережающий, а другой клинок, Моран уже не мог бы его удерживать. Но магический меч словно сросся с ладонью.
Моран прижался к каменной тверди Трона, из последних сил отбивая сыплющиеся на него удары и истекая кровью.
А за спинами уцелевших магов Седракс сотворил Сеть и ловко накинул на анхайра. Светящиеся липкие нити опутали Морана, опутали Опережающий, лишили возможности двигаться и защищаться.
С торжествующим воплем Аншан размахнулся изогнутым хадасским клинком.
— Тури… — пересохшими губами прошептал анхайр. Он сам не знал — то ли прощался со спутницей, то ли звал её на помощь.
Но Тури знала. Она шла в У-Наринну, готовая либо победить вместе с серым братом, либо умереть вместе с ним. Лучше — победить. Моран звал на помощь, и она отвернулась от неподвижного чародея, готовясь спрыгнуть вниз и встать бок-о-бок с анхайром. Рука её машинально потянулась к бедру, но ножны Опережающего были на Моране. А клинок она оставила под дольменом. И метательных ножей при ней больше не было, и стрелы были давно истрачены на врагов. Хадасский кинжал за поясом — этого мало…
Карса умеет справиться с противником без всякого оружия. Но сейчас Тури была человеком. Что делать? Когда нет когтей, нужна сталь!
Что-то шевельнулось в заплечной сумке. И Тури вспомнила про подарок Рудного Стража. Она выхватила железную шишечку, чувствуя, как вздрагивает под пальцами бутон смертоносного цветка.
Клинок Аншана рвался к горлу спелёнутого заклинанием Морана. Тури размахнулась. Она ещё успела подумать — не пострадает ли анхайр, когда стальной цветок оживёт прямо перед ним? Но медлить было нельзя.
Точным броском Тури отправила железную шишечку в переносицу Аншана.
Шишечка коснулась лица мага. И взорвалась.
Стальной бутон раскрылся, превратившись в шар, усаженный острыми шипами. Аншан закричал пронзительно и жутко, роняя меч. Длинные шипы пробили кость и впились ему в мозг. Из переносицы брызнула кровь, заливая магу глаза.
А из соцветия железной джерховой колючки выстрелили в разные стороны острые веретёнца длиной в палец. Морану показалось, что из головы Аншана вырвалась стая стремительных и злых шершней. Он невольно закрыл глаза, ожидая стальных укусов. Но в следующий миг глаза его сами собой распахнулись от удивления.
Пронзительному воплю Аншана отозвались другие голоса. Кричал Твевара. Кричал даже сам Седракс, и непонятно, чего было больше в его крике — злобы, негодования или обыкновенной боли. А Моран почувствовал, что невидимая Сеть, стянувшая его тело, исчезла.
И ни одна из живых стальных стрелок не попала в него. Железо умело отличать друзей от врагов.
Тури тихо ахнула и бессознательно провела пальцем над правой бровью. Она смотрела на Аншана.
Охотник на оборотней сморгнул кровь и с усилием поднял меч. Шипастый шар торчал у него во лбу, как чудовищная диадема. Моран встретился взглядом с Аншаном и дрогнул — впервые за весь долгий, страшный и кровавый бой в светлой У-Наринне. В глазах молодого мага светилась ненависть, которая была сильнее смерти. Аншан размахнулся.
— Моран, бей! Бей! — отчаянно закричала Тури.
Анхайр захрипел, вскидывая Опережающий раненой рукой. На благородный и красивый удар у оборотня не осталось сил. Лезвие меча вспороло Аншану живот и неловко вывернулось вбок, потянув за собой окровавленные кишки. Маг свалился к ногам Морана, заливая землю кровью, как пьяный наёмник, грубо зарезанный в кабацкой драке.
Моран оскалился и нетвёрдо шагнул вперёд, отпихивая ногой труп Аншана. Навстречу ему уже двинулся Твевара, на ходу выдёргивая из тела стальные шипы. И Седракс, окровавленный и страшный, сделал шаг к Трону.
Тури застонала. Ей вдруг показалось, что битва никогда не окончится. Не будет ни победы, ни поражения. Мёртвые будут вставать и идти на врага, сжимая мёртвые клинки похолодевшими пальцами…
Девушка тряхнула рыжими волосами и очнулась от наваждения. Потому что на ступеньке рядом с ней слабо шевельнула крылом невидимая птица. Ассанг был жив. Все Трое были живы. И победа была возможна и близка.
Тури вдруг поняла, что надо сделать. Она подхватила невесомое тельце странной птицы и опустила его на верхнюю площадку Трона.
Мир вздрогнул и странно изменился.
На какой-то миг прозрачная птица ярко засияла. Она была отчётливо видна всего несколько секунд, но за это время её облик навсегда впечатался в память Тури.
Огромные кожистые крылья, как у гигантской летучей мыши, щуплое тельце, коротенькие кривые ножки с длинными когтистыми пальцами. И большая лобастая голова с выпуклыми глазами в пол-мордочки, голова, странно похожая на человеческую, только с треугольными ушами выше линии висков, почти на макушке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});