Согласно распоряжению, они должны были провести эти две недели на линкорне. Перед капитаном Ревейн была поставлена задача: за короткий промежуток времени сделать из экипажа сплочённую команду, сделать так, чтобы леорийцы как можно быстрее адаптировались в изменившихся условиях службы. Остальные экипажи её сокурсников отправились на базу 'Стремительного'. Она приняла иное решение, которое было одобрено командованием и получено разрешение, но под её ответственность. Жалела ли Камилла о своём решении? Нет.
Но знала ли капитан Ревейн, направляя запрос на 'Стремительный' контр-адмиралу Садову о смене тренировочной базы линкорна на систему Летто, с какими трудностями ей придётся столкнуться? Камилла не случайно приняла это решение. На 'Стремительном' экипаж был бы разрознен, здесь же офицерам некуда было скрыться от необходимости общения с другими членами команды. Чем быстрее они узнают поближе друг друга, тем легче будет при планировании операций. Так рассуждала девушка. Действительность же не соответствовала теории, вбитая кураторами в голову землянки. Камилла была готова к любому проявлению неуважения к ней, со стороны леорийцев. Была готова к открытой конфронтации. Но ни разу капитан Ревейн не услышала недовольства от леорийцев, прикрепленных к её Ласточке. Однако где бы ни появилась капитан, спину буравили недовольные взгляды, ответом на её распоряжения слышались сдержанные смешки. Леорийцы предпочитали держаться друг друга, даже во время обедов старались садиться за отдельные столы. С остальными они, конечно, общались, но не так тесно, как это было бы, если бы экипаж фрегата состоял из подданных Земного Союза. Стоило же девушке появиться в пищеблоке, как разговоры резко переходили в шёпот, либо совсем прекращались. Адаптация и притирка офицеров шли не по привычному сценарию, и Камиллу сложившаяся ситуация не радовала. И посоветоваться было не с кем. Не было рядом ни Тима, ни Дана, ни Джо. Последнего Камилле не хватало особенно. Вот к кому она привыкла приходить за советом, не опасаясь пошатнуть свой авторитет. Друг всегда готов был выслушать. И даже если и ничего не мог посоветовать, Камилле было достаточно того, что он просто незримо поддерживал её лукавым взглядом васильковых глаз, да иронично-доброй ухмылкой. Но теперь она первое лицо на корабле. Ответственность за жизни экипажа легла на её плечи. И Камилла не собиралась показывать свою слабость даже помощнику. Особенно ему. Как бы там ни было Рен - леориец и теперь подчинённый, а перед подчинёнными девушка привыкла держать лицо. Сама. Она должна преодолеть временные трудности сама, без чьей-либо помощи.
И она бы перетерпела такое отношение к себе. Не в первой. Но...
Она закрыла глаза на отношение со стороны леорийцев к своей персоне. Не стала просить старпома повлиять на своих соотечественников. Закрыла глаза на нарушение гражданских прав своих малышей, когда случайно в разговоре лейтенантов Ла Лейн и Ла Ши услышала, как парни обсуждали девушку Коума Шебера. Камилла знала, что у молодого человека есть любимая на 'Стремительном', но никогда леур не делился подробностями своей личной жизни с остальными членами экипажа. А здесь? Было кристально ясно, откуда такие подробности узнали леорийцы - нарушили инструкции, прочитав мысли Шебера.
Камилла смолчала, когда новые члены экипажа проигнорировали ежедневные силовые тренировки. Понимала, что имперцы привыкли к бесконтактному бою, и не желали посвящать землян в свои секреты. Сама тренировалась по вечерам с Ла Лео, когда остальная команда разбредалась по каютам. Закрыла глаза на нежелание имперцев отрабатывать навыки полёта на тренажёрах.
А уж что говорить о недовольстве леорийцев на её решение разбить группы? Проверив их работу и слаженность в условиях тренировочных вылетов, в которых и сама Камилла принимала самое непосредственное участие, ею было принято окончательное решение о переформировании боевых десяток. Не раз на вылетах она наблюдала за невыполнением прямого приказа леорийцами, которые, опираясь на собственный опыт, предпочитали использовать свои схемы и связки при полетах и ведении боя. Что не устраивало саму Ревейн. Ей нужны были две слаженные команды, а не отдельно взятые боевые единицы. Малыши восприняли приказ спокойно, чего нельзя было сказать об имперцах. Но опять же промолчали. Только пренебрежение во взглядах стало больше.
Подобное решение вызвало бурную реакцию со стороны последних, о чём Камилле поведал капитан Ла Лео. Сами леорийцы считали, что, в силу своего возраста, а самому младшему было 61 цикл и старшему около 100, опыта и принадлежности к высшей расе, - они вместе составляют идеальную команду, которую разбивать нецелесообразно. Камилла же придерживалась другого мнения. Если представители Леории обладают рядом преимуществ перед остальными членами экипажа и были направлены служить в рядах Объединенной Коалиции, то не зазорно более тесно вливаться в коллектив и делиться знаниями и опытом с более слабыми в профессиональном плане членами команд.
Командирами, в противовес распоряжению Штаба, она назначила капитанов 3 ранга Рауля Крега и Риза Ла Дей.
И опять капитан Ревейн дала леорийцам время для привыкания к новому составу десятки, новому кораблю.
Но всякому терпению приходит конец. Особенно после произошедшего сегодня. Ситуация не критичная. Сама Камилла наблюдала за действиями своих бойцов из рубки, пристроившись рядом с Антоном, щёки которого на протяжении всей отработки маневров то и дело окрашивались румянцем. Всё шло своим чередом, вплоть до робкого замечания навигатора, что в орбитальном пространстве ближайшей планеты намечается разрыв гиперпространства. Сканирование показало, что к ним движется корд джаншу. Отдав команду к боевой готовности, Камилла внимательно отслеживала работу истребителей по уничтожению незваных гостей. Всё шло по отработанному алгоритму, вплоть до того момента, когда пилоту пятого из десятки Рауля не взбрело в голову нарушить приказ своего командира. В результате сбоя в командной работе, один из истребителей оказался на линии огня. Камилла успела среагировать и скомандовать Крегу на прикрытие. На долгую минуту девушка задержала дыхание, глядя как её малыши пытаются перестроиться и отобразить атаку перехватчиков. Дальнейшие действия двух десяток проходили под отрывистые приказы капитана Ревейн. Чёткие слова, произносимые безэмоциональным голосом, звучали в наушниках каждого пилота. Корд противника был обезврежен, но какой ценой? Первая же стычка с настоящим противником выявила абсолютную неготовность пилотов к совместным действиям. Камилла может бы спустила бы всё на тормоза. Поговорила бы с Ла Греем, спровоцировавшим хаос на поле боя. Наказала бы. Слова, сказанные в эфире, проигнорировала бы. В конце концов, чего только не говорят за её спиной. Но... то, что переговоры услышали все... и не только бойцы десяток, но и находящиеся в рубке... Этого Камилла оставить без внимания никак не могла. Знают ли пилоты, что они ещё на связи или нет, уже не имеет никакого значения.