Драко. Он не боялся боли, которую получали те, кто набивал себе тату. Вряд ли это было хотя бы на долю похоже на тот раздирающий кожу яд от метки. Просто клеймить себя еще раз, к тому же в непонятном и забытом Салазаром тату-салоне на Кубе, радости не приносило.
Выдохнув, он продолжил уже тише:
— Я сделаю ее в Лондоне.
Девушка прищурилась, понимая, что парень попросту ищет отговорки и пути к отступлению.
— Нет, не сделаешь. Ни в Лондоне, ни где-то еще. Ты либо делаешь это сейчас, либо до конца жизни эта дрянь будет напоминать тебе о том, за что ты сидел год в Азкабане.
Она снова ткнула в его грудь каталог и отступила, указывая на второе кресло. Он стоял, словно статуя, прижимая к быстро вздымающейся груди журнал.
— Тогда сама выбирай с чем мне ходить до конца жизни, — и быстро отдал каталог Гермионе, лениво усаживаясь на кушетку. Мастер в это время проводил подготовку инструментов и, пока он отвернулся к старенькому магнитофону, девушка беспалочковой магией очистила и простерилизовала инструменты. На всякий случай.
Быстро листая страницы каталога, она злилась. Злилась за то, что Малфой в очередной раз ткнул ее делать чужую работу. Или же он настолько доверял, что готов предоставить выбор рисунка ей? Для чего? Чтобы потом каждый день тыкать в неудачное тату носом?
Но пролистав толстую кипу с эскизами, она захлопнула ее и посмотрела на Драко, который не сводил с нее холодного взгляда. И тут ей пришла идея…
Когда в кабинет зашел второй мастер и подошел к Малфою, тот кивнул на Гермиону, которая практически на пальцах объяснила, что хочет, тыча в предплечье Драко. Мастер хмурился, понимая через слово, но в конечном итоге кивнул, а девушке оставалось только молиться.
Первый мастер увеличил громкость, вставив в магнитофон кассету, видимо, в такой атмосфере ему так было привычнее работать. Оба мастера помыли руки и надели перчатки, приглашая клиентов начать работать.
Мужчины были мастерами с большой буквы “М”, потому что уже через несколько часов, двух съеденных кубинских бургеров фритта с котлетой из говяжьего фарша, картофельной соломкой и пикантным соусом, одного стакана рома для Малфоя и двух стаканов с колой для Гермионы, они получили свои рисунки. Только Гермиона освободилась уже через сорок минут, а потом ожидала, когда закончат работу над предплечьем Драко.
Выслушав все наставления по уходу за тату, пара вышла на улицу. Солнце уже клонилось к горизонту, от чего воздух разгоряченной Кубы совсем немного остыл.
Драко шел молча, не решаясь посмотреть на то, что было на его руке. Мастера работали быстро, не отвлекаясь ни на минуту, поэтому за почти три с половиной часа ему забили все предплечье с тыльной стороны. Он провел пальцами по пленке, закрывающей тату от внешнего воздействия и, чуть сбавив шаг, вдохнул воздух полной грудью.
Гермиона оглянулась на него первый раз за все это время, как мастера начали свою кропотливую работу. Они шли по многолюдной улочке Гаваны молча, думая каждый о своем. Предплечье чуть горело, но душа согревалась теплым чувством удовлетворения и счастья, сравнимое с тем чувством легкости от принятого душа в конце трудного дня.
Драко опустил рукав, скрывая от глаз изображение. Новая жизнь. Принятие старой.
Заметив яркую вывеску и манящие запахи, Гермиона зашла в заведение, краем глаза следя за своим спутником. Тот прошел следом и чуть нахмурился. Небольшой зал с маленькими столиками, вкусные ароматы из кухни и около десятка посетителей, рассаженных по двое за столиками и крепко держащихся за руки на столах.
— Кажется, это заведение больше подходит для влюбленных, Мия, — кажется, он привык к ее новой форме имени, потому что оно вырывалось у него без особых усилий.
— Да хоть для бабуинов в брачный период, я просто умираю с голоду!
— Здравствуйте! — к ним подошла официантка и кинула оценивающий взгляд на смеющегося Драко. Гермиона закатила глаза, отворачиваясь от этой картины. Ну сколько можно?
— За какой столик желаете присесть?
Драко просканировал зал и указал на дальний стол, скрываемый тонкой полупрозрачной белой занавеской. Ни к чему им сидеть у всех на виду. Схватив Грейнджер за локоть, он повел ее туда, куда их сопровождала пышногрудая кубинка. Она бросала заинтересованные взгляды и постоянно поправляла пуговицы на блузке, будто они могли сейчас оторваться. Либо же она этому хотела поспособствовать.
— Присаживайтесь, — женщина указала на стулья и сделала шаг в сторону. — Как будете готовы сделать заказ, нажмите кнопку на столе.
Гермиона увидела небольшую кнопку, стоящую на столешнице около вазочки с какими-то желтыми мелкими цветочками. Это было однозначно удобней, чем через весь зал выкрикивать официанта. Драко аккуратно достал салфетку и положил рядом по правую от себя руку. Он старательно избегал взгляда девушки, пряча глаза в страницы меню.
Через полчаса их стол ломился от изысков кубинской кухни. Свинина в апельсиновом маринаде, запеченная ветчина в глазури из гуавы и рома, салат из курицы и манго, жареные бананы в кляре и пицца из морепродуктов.
Гермиона кидала в рот очередной банан, удивляясь, что его вообще, оказывается, можно жарить. По вкусу он был чем-то похож на жареную картошку в карамельном маринаде. Она пила безалкогольный мохито и аккуратно наблюдала за Малфоем. Он со всей изящностью резал мясо и накалывал очередной кусочек на вилку.
К ее удивлению, он тоже отказался от спиртных напитков, отдав предпочтение простой коле. Схватив кусок пиццы, девушка закатила глаза от гастрономического удовольствия. Издав тихий стон, она облизнула губы и чуть откинула голову назад.
— Где твои манеры? — разорвал тишину Драко, наблюдавший за разворачивающейся сценой.
— Там же, где и твое чувство юмора, — с набитым ртом ответила Гермиона, недовольная тем, что ее прервали от прекрасно приготовленных блюд.
— С чувством юмора у меня все в порядке, но твоей фигуре, похоже, скоро нужно будет подбирать одежду на размер или два больше.
Он зубами лязгнул по вилке, снимая с нее кусок свинины. Гермиона еще раз облизнула губы и откинулась на спинку стула.
— Твое воспитание меня разочаровывает. Придется рассказать Люциусу, что его сын совершенно не поддерживает аристократическую маску и уважение к женщинам, прививаемое наследникам Малфоев.
Злость, мгновенно разлившаяся по венам, бурлила так, что ее пузырьки отдавались шумом в ушах. Играть честно давно было не по ее правилам.
— Закрой рот, — прошипел Драко, и с громким стуком положил вилку на стол, придавливая прибор к дереву.
— А иначе что?
Он сверкнул холодной сталью серебра в зрачках и услышал, как заскрипела собственная челюсть.
— Не упоминай моего отца! Я — не