В России кораблям под нейтральным флагом разрешалось свозить на берег товары, лишь бы была возможность доказать по наружному виду или посредством очень легко получаемых удостоверений, их американское, а не английское происхождение. Через эту полуоткрытую дверь ввозились на континент товары, принадлежащие, в сущности, англичанам. Одни потреблялись в русских губерниях, другие, продолжая свой путь по суше, шли через Россию за границу и расходились по Европе. Наши агенты были свидетелями, как они громадными обозами, настоящими караванами приходили в Германию. Все, что в этом году было продано на ярмарке в Лейпциге, пришло с Севера и было привезено на семистах повозках. Если Россия и впредь будет принимать английские товары, если она будет разрешать их сбыт и провоз за границу, она в обмен за товары будет снабжать англичан золотом, которое даст им возможность поддержать свой кредит и платить жалованье солдатам в Испании. Она, в полном смысле слова, даст им в руки оружие для бесконечной войны. Наоборот, если царь согласится наглухо закрыть свои гавани, и, признавая в нейтральных судах только агентов и посредников британской торговли, закроет доступ в Россию, он этим самым довершит блокаду Англии, и, отняв у нее возможность распродать свои товары, лишит ее последнего источника доходов и заставит просить пощады. По замечанию, сделанному Наполеоном, мир и война были в руках России. Как видим, союз мог принести несомненную пользу как раз в то время, когда ошибки той и другой стороны привели к охлаждению и скрытой вражде.
При существовавших условиях, когда царю дано было столько причин к опасениям и недоверию, отвечало ли требованиям справедливости, разумно ли было просить у него новой и весьма тяжелой жертвы – неопровержимого доказательства его преданности и самоотречения? Правда, во всех разговорах, во всех письмах русского государя постоянно высказывалось горячее и неизменное желание всеобщего мира; сверх того, он утверждал, что никогда не нарушит союза первым: Коленкур с каждым курьером ручался за его добрые намерения.[610] Можно ли было думать, что, – обращаясь к чувствам Александра, вызывая в нем сочувствие к страданиям человечества, указывая на возможность в недалеком будущем великого всемирного успокоения, – удастся добиться от него важного решения, согласного с духом договора 1807 г., объявленной целью которого было: совокупными усилиями обеих империй привести Англию к покорности? Одно время Наполеон цеплялся за эту надежду, или, по крайней мере, хотел сделать некоторые попытки в этом направлении.
7 сентября он приказал предложить русским принять новые тарифы на колониальные товары и теперь ждал ответа на свои предложения. 13 октября он поднимает вопрос о нейтральных судах. В один и тот же день, дважды обращаясь к Шампаньи, он предписывает ему составить письмо герцогу Виченцы и повидать Куракина я настоять на конфискации всех транспортных судов с запрещенными товарами[611]. Затем он приказывает переслать в Петербург письмо командующего войсками в Данциге генерала Раппа. Нужно сказать, что Рапп видел в Балтийском море огромные сборища кораблей. Он доносит, что “огромное количество судов, нагруженных за счет Англии, направилось к портам России”.[612] Наполеон думает, что, вероятно, они теперь уже в портах, что, прикрывшись флагами всевозможных цветов, они ждут, чтобы подлежащие власти высказались по их поводу; что нельзя откладывать дела; что наступило время выдвинуть французскую теорию во всей ее строгости и указать России на исключительное применение, которое ей надлежит сделать на основании этой теории.
Шампаньи написал Коленкуру с экстренным курьером. В письме он вкратце перечислил полученные от блокады результаты, поздравил Россию по поводу недавно произведенных конфискаций, указал на прискорбные послания и продолжал так: “Теперь, милостивый государь, когда мы приближаемся к цели, ради которой принесено было столько жертв, представьте русскому правительству, как важно для общего дела, как важно для самой России, желающей мира, нанести совместно с Францией последний удар, который должен привести к миру. Пусть русский император отдаст приказ конфисковать все направляющиеся в его порты суда. Они нагружены колониальными товарами. Уже это одно дает бесспорное право на наказание. Всякий колониальный товар безусловно английский, под каким бы флагом он ни прибыл. Поэтому конфискация его есть только следствие обязательств, принятых на себя континентальными государствами. В настоящее время она принесет большую пользу континенту. Никогда еще Англия не была в столь бедственном положении. Такое положение является, главным образом, следствием последних принятых императором мер. Вексельный курс Англии падает с каждым днем, банковские бумаги превратились в ассигнации, падение которых уже дает себя знать. Банкротства учащаются c каждым днем. Банкротство дома Беккера, спекулировавшего на колониальных товарах, произошло от неудачных спекуляций. Крах Гольдсмита, одного из столпов Сити, как говорят англичане, произошел так же, хотя и косвенно, от той же причины. Он взял на себя крупную партию последнего выпущенного правительством займа я приобрел облигации государственного долга. Купцы, спекулирующие на колониальных товарах, после тщетного ожидания выручки, должны были для покрытия срочных обязательств продавать имеющиеся у них облигации государственного долга. Отсюда понижение в цене этих бумаг, затем заемных векселей И разорение Гольдсмита: пустившего себе пулю в лоб. Все это произошло только от того, что задержалась продажа грузов, предназначенных для северной Германии или Балтийского моря. Какой же получится результат, если все перевезенные в Россию грузы будут конфискованы в момент их прибытия! Из северного источника нам известно, какое отчаяние царит в английском торговом мире, как там все желают мира, тогда как еще несколько месяцев тому назад равнодушно относились к продолжению войны.
“Вскоре Швеция будет закрыта для английской торговли, и, если Россия присоединится к Франции, если она примет и прикажет строго выполнить меру, которую поручается вам предложить ей, мир сделается всеобщим желанием в Англии – и ее правительство вынуждено будет просить о нем”.
“Итак, настаивайте на конфискации транспортных судов с колониальными товарами. Какую бы личину они ни принимали, под каким бы флагом ни шли, что бы ни рассказывали, они английские или законтрактованы Англией. Если приказания русского императора на этот предмет будут последовательно, строго и точно выполнены, они дадут русской государственной казне громадный доход, приблизительно в шестьдесят миллионов, и нанесут Англии тяжкий удар”.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});