Воины из Тринии расположились на ночлег чуть в стороне, а сам Черный приблизился к нашему костру на несколько шагов и постоял недолго, ухмыляясь… Затем пошел к своим.
— У него больше воинов, — грустно объяснил мне пожилой усатый воин, — наш тан, отец Павлона болен, а ольшанский друид стар и скоро помрет… Если Понок Черный отличится в бою — он станет зятем Вернитара.
— А можно, — робко спросил Павлон, я всем буду говорить, что вы тоже — мои воины, а? У меня так мало людей… А я прослежу, чтобы вас при дележе не обошли…
— Ладно, валяй… — щедро разрешил я. Меня это вполне устраивало — идти дальше под прикрытием.
Минут двадцать спустя я почувствовал, что у меня затекли ноги и встал пройтись, Ннаонна тут же ко мне присоединилась. Я сделал несколько шагов в сторону тропы, ведущей от нашей стоянки в лес и вдруг обнаружил рядом с собой друида из отряда Понока, который, кажется, собирался идти по ней. Он смерил нас с Ннаонной взглядом и заявил:
— Эй, чужеземцы, или кто вы там, остерегайтесь ходить этим путем, ибо он ведет в злое место, к логову упырей и вурдалаков… Только друид, наделенный Силой, осмелиться идти туда.
— Ой, Ингви, давай пройдем туда, посмотрим, хоть немножечко… — тут же заныла Ннаонна. Бедняга, услышав об упырях и вурдалаках, она вдруг подумала, что отыщет подобные себе существа… Чушь конечно, я же видел, что ее «вампиризм» — это хитрое изобретение какого-то ловкача, ее предка… Но она так смотрела на меня…
Я вытащил из ножен Черную Молнию и шагнул во тьму:
— Ну что ж, если желаешь… — если ей так хочется, поглядим, как рассыплется в прах еще одна легенда… Как обернется пшиком еще одна сказка…
ЧАСТЬ 3
КОНТИНЕНТ — ОСТРОВА
ГЛАВА 21
Из тени, из каменной ночи Явился под вежливый стук… И.Кормильцев
Ингви пошептал своему мечу — камень на рукояти засветился — тускло и слабо, но тем не менее, окрестные кусты стали более-менее видны. Затем он осторожно двинулся по тропе, Ннаонна пристроилась за ним. Чернобородый друид невнятно буркнул что-то, но тоже зашагал следом за призрачным огоньком, удаляющимся по тропе во тьму… Догнав иноземцев, он несколько минут шел молча, затем окликнул:
— Эй, как вас, чужеземцы… Я вам точно говорю — это гиблое место… Упыри и вурдалаки…
— Брось пугать, — огрызнулась Ннаонна, — врешь ты все! Нет здесь упырей страшнее, чем я.
— Эй, мальчик… — строго начал колдун (вампиресса была одета в мужской костюм и ошибку друида, не рассмотревшего в темноте ее как следует, можно было понять).
— Я не мальчик, я девочка… дурак, — перебила его Ннаонна, затем схватила Ингви за руку с импровизированным «светильником», поднесла поближе к своему лицу и ощерилась. Она не зря долго тренировалась перед зеркалами в Альхелле — ее оскал, очень похожий на эльфийский, с утрированно выделяющимися клыками — да во тьме, слегка разгоняемой призрачным светом, свежего человека мог действительно крепко напугать… Друид поперхнулся и больше не пытался обращаться к своим спутникам. Более того, он даже отстал на несколько шагов. Пройдя несколько сот метров по тропе вглубь леса, Ингви остановился и «сделал стойку» — он явственно ощутил следы маны. Фон несколько усилился. «Ага, интересно» — пробормотал он и пошел дальше, внимательно озираясь по сторонам.
— Ингви, ты что-то увидел? — робко спросила Ннаонна, но тут им дорогу преградили две темные тени.
— Кто вы такие, что осмеливаетесь вступать в заповедные чащи? — театральным тоном осведомился некто из тьмы.
Ингви поднял рукоять Черной Молнии повыше — призрачный свет камня позволил разглядеть двух друидов — те, поняв, что их видно, в свою очередь убрали полы плащей с оголовков колдовских посохов — их камни тоже светились… Друид из Тринии обошел незваных гостей и сказал:
— Я Митик из Тринии, пришел на сбор, дабы явить верность, узреть величайшего и вкусить Силы… А эти двое сами полезли на тропу. Они чужеземцы, они сами, хотя я предупреждал… Не испугались…
— Не испугались, говоришь, — отозвался один из темных силуэтов, подсвеченных жемчужным свечением янтаря, — либо смельчаки, либо глупцы… Что ж, пусть пройдут на поляну — Отец-Лес не отвергает приходящих к нему, но воздает каждому достойной мерой…
— Но один из них — женщина, — прошипел Митик из Тринии.
— А другая — мужчина! — огрызнулась Ннаонна. Ингви только хмыкнул.
— Ничего, — не обращая внимания на возглас девушки, продолжил старший друид, — ведь и сама наша великая королева, Фея Сильвенча удостоена права служить и поклоняться… Хе… Пусть идут… Чужеземцы, вы пришли сами в тайное место и сможете принять участие в церемонии, если не боитесь… Отведи их, Митик из Тринии. Ежели Отец-Лес будет недоволен — он сам решит их судьбу.
— А чего нам бояться? — осведомился Ингви. — Мы ведь не знаем, что здесь… Хотя, конечно, любопытно… Идем, что ли, Ннаонна?
Митик, всем своим видом выражая недовольство, демонстративно молча прошел мимо Ингви с Ннаонной и зашагал по тропе дальше — туда, где из-за кустов виднелся какой-то призрачный свет. Гости последовали за ним. Вскоре они оказались на поляне, где уже находилось шесть друидов со светящимися посохами в руках. Друиды стояли полукругом, неподвижные, как изваяния. Митик молча указал чужеземцам в сторону и, пройдя к строю своих сотоварищей, пристроился к ним сбоку. Ингви послушно отошел к кустам у края поляны и убрал меч — лунный свет делал ненужными его колдовские ухищрения. Шло время… Послышался легкий шорох — на поляну пришли двое, те, что стерегли тропу. Один из них занял место с краю, рядом с Митиком, другой прошел в центр строя. Прошло еще несколько минут… Ингви шепнул Ннаонне:
— Это что-то мне напоминает… Кажется, что я уже видел все это… Нет, не помню…
Раздался голос главного друида, пришедшего последним и занявшего почетное место в центре:
— Братья, скоро полночь… Начнем. Вознесем наши молитвы Отцу-Лесу, призовем его сюда, дабы явился и наделил нас Силой. Ибо Сила нам понадобится вскоре против злодеев. Призовем Великого…
Друиды вполголоса затянули что-то, похожее то ли на песню, то ли на молитву, то ли на колдовское заклинание. По поляне пронесся легкий ветерок, друиды запели громче, раскачиваясь в такт. Вдруг Ингви заметил, что в центре дуги, по которой выстроены чародеи, зарождается сгусток тьмы. Словно провал в пространстве, словно бездна, но не вниз, а куда-то в сторону… Тьма разрасталась, принимая форму прямоугольника, подсвеченного по краям зелеными сполохами. Мрак внутри клубился и пульсировал, внезапно прямо из этой черноты, из ниоткуда на поляну шагнула высокая фигура. Очертания ее едва заметно плыли и растекались, не давая возможности разглядеть таинственного гостя внимательно. Вот он сделал шаг вперед — огромный, массивный, весь опутанный ветками с зеленой листвой, между которой с трудом просматривалась черная… шкура? Кожа? Чешуя? Отчетливо выделялась лишь пасть, усаженная остроконечными белейшими зубами, между которыми то и дело выстреливал раздвоенный язык. И глаза — желтые, холодные, с вертикальными зрачками… Друиды умолкли. Существо простерло вперед руки (или когтистые лапы?) и вдруг резко повернув голову, пристально глянуло на Ингви. Тот шумно выдохнул воздух и как-то даже чуть присел… Клыкастая пасть Отца-Леса растянулась в ухмылке, из-за его спины, из черного портала к демону потянулись, словно щупальца, клубы тьмы…
* * * И ты знаешь, зачем я явился к тебе — Дать тебе силу, дать тебе власть… И.Кормильцев
Когда мы пришли на поляну, где стояли эти колдунишки, я ощутил какие-то остатки старой волшбы… Но не придал этому значения, полагая, что наблюдаю отголоски работы самих друидов. А дальше стало интереснее. Этот портал, за которым — тьма… Эти поющие и раскачивающиеся в такт мрачные фигуры. И вот наконец появился он… их Отец-Лес… Эти бесчувственные змеиные глаза — увидев их один раз, уже не забудешь. И он меня тоже узнал. Почти сразу после того, как я понял, кто этот Отец… Не знаю, как это выглядело со стороны — я увидел, что из-за него ко мне тянется мрак, образуя короткий черный тоннель, на одном конце которого — Гангмар, на другом — я.