Читать интересную книгу Дневник для Стеллы - Джонатан Свифт

Мисс Эстер Ваномри — Свифту

Лондон, 30 (?) июня 1713

Мистер Льюис уверяет меня, что вы уже чувствуете себя хорошо, только не хочет сказать, откуда ему это известно. Надеюсь, что полученные им сведения достоверны, хотя не в моих привычках, когда я испытываю сомнение в чем-то чрезвычайно для меня важном, надеяться на исход, который более всего для меня желателен. Но я уже так измучилась от сознания, что вы больны, и опасений, что вам может стать хуже, что попытаюсь, если достанет сил, изменить своим привычкам и дать себе хотя бы небольшую передышку, и более того — не стану писать вам раздраженного письма. Но почему вы не поручили Парвисолу написать мне хотя бы словечко о том, как вы себя чувствуете, ведь я так вас об этом просила? А если вы были в состоянии это сделать сами, то как вы могли быть столь жестоки и медлить с сообщением о том, что я более всего хотела знать? Если я, по вашему мнению, пишу слишком часто, то единственный для вас выход — сказать об этом прямо или же, по крайней мере, снова написать мне, я буду тогда знать, что не совсем вами забыта; ведь у меня есть все основания опасаться, что я теперь нисколько не занимаю ваших мыслей, кроме тех минут, когда вы читаете мои письма; это и побуждает меня одолевать вас ими. Мистер Льюис тоже на вас жалуется. Если вы очень счастливы — то сколь жестокосердно с вашей стороны не сказать мне об этом, разве что ваше счастье несовместимо с моим. И почему вы не обращаетесь в письмах ко мне, хотя прекрасно знаете, насколько мне это будет приятно? Помните, вы не раз говорили, что готовы сносить небольшие неудобства, если только это может доставить другому огромное удовольствие. Умоляю вас, не забывайте этого правила, потому что оно имеет прямое отношение ко мне. Я пишу вам уже четвертое письмо, и ни одно из них не могло затеряться, ведь мистер Льюис отправлял их в одном пакете со своими, и по той же самой причине вы не могли оставить их нераспечатанными. Как вы распорядились двумя своими приходами?[1159] Отказались от них или нет? Вы знаете, тяжбы — моя страсть, так вот после вашего отъезда я обратилась к стряпчим[1160], но ответа от них пока еще не получила, а посему не буду докучать вам рассказами о моих делах до тех пор, пока не смогу сообщить вам результаты. Сообщите мне, пожалуйста, когда вы намереваетесь сюда приехать, потому что я вынуждена буду просить вас переговорить с мистером П[артингтоном] и уладить некоторые мои дела. Умоляю вас; напишите мне как можно скорее; это будет невыразимой радостью для той, которая всегда —

Свифт — мисс Эстер Ваномри

Ларакор, 8 июля 1713

Я пробыл в Дублине всего только две недели, был очень болен и не отдал ни единого визита в ответ на сотню, сделанных мне: правда, все они предназначены были декану и ни один — доктору Свифту. Я езжу верхом здоровья ради и, мне кажется, чувствую себя несколько лучше. Мне ненавистна даже самая мысль о Дублине[1161], и я предпочитаю хижину с земляным полом огромному тамошнему дому, который, как меня уверяют, принадлежит мне[1162]. Ваше последнее раздраженное письмо я получил. Однако, покидая Англию, я ведь сказал вам, что постараюсь забыть все, с ней связанное, и буду писать как можно реже. У меня и в самом деле было намерение написать всем моим друзьям, но по нездоровью я не смог его пока выполнить. Большую часть времени, которое я пробуду в Ирландии, я собираюсь провести здесь, в хижине, в которой пишу вам сейчас, и не покину пределов этого королевства пока меня не позовут; если же в дальнейших моих услугах не нуждаются, то я никогда больше не увижу Англию. В первые дни по приезде сюда я думал, что умру от досады, и, когда меня рукополагали в деканы, испытывал ужасную тоску, но теперь это чувство начинает притупляться и сменяется безразличием. Моя тропинка у реки необычайно живописна, а канал сейчас во всей своей красе, я вижу, как в нем играет форель. Что происходит в Дублине, я не имею ни малейшего представления, что же касается Лондона, то мистер Форд очень любезен и постоянно сообщает мне все тамошние новости. Как вижу, вы ко всему еще и хороший политик, а посему я позволю себе высказать вам свое глубокое убеждение, что если бы известная вам вещь[1163] была напечатана сразу же после заключения мира, министры несомненно могли бы избежать того, что потом воспоследовало. Однако теперь мне более пристало ухаживать за ивами и подрезать изгороди, нежели совать свой нос в государственные дела. Мне надобно приказать одному из моих работников отогнать вторгшихся на мой остров коров и закончить рытье защищающей его канавы, а это, согласитесь, для деревенского викария более подобающее занятие, нежели отбивать нападки враждебной партии и защищаться от ее интриг. И, кроме того, мне надобно сейчас принять горькое лекарство, дабы излечить голову, пострадавшую от горького лекарства, коим меня попотчевали в Лондоне. Как подвигается чтение Давилы? Известно ли вам, что Джонни Кларк[1164] избран помощником мэра нашего города Трима и что на следующей неделе у нас состоится очередная выездная сессия суда, которая будет отмечена достославными свершениями; и что мне придется по сему случаю одолжить лошадь, дабы встретить судей; и что Джо Бомонт и все прочие молодцы, которые смогут достать лошадей, тоже поедут? В школе мистера Уорбертона что-то маловато стало учеников. Мистер Персивал[1165] достроил вторую половину дома, но, по мнению соседей, она никуда не годится. Мистер Стирс собирается поселиться в доме мистера Мелтропа, а вдова Мелтропа, видимо, переедет в Дублин[1166]. Может эти новости вам и не по вкусу, но ничего лучшего у меня нет, так что отправляйтесь к своим герцогам и герцогиням и оставьте меня в обществе славных ребят Бамфорда и Патрика Доллана из Глэндуггана. — Adieu.

Свифт — мисс Эстер Ваномри

Верхний Леткомб близ Уонтейджа в Беркшире[1167],

8 июня 1714

Как видите, я лучше своих обещаний и пишу вам, хотя не прошло еще и недели с тех пор, как я поселился в доме, где сейчас нахожусь. Мне почти нечего рассказать вам о здешнем моем житье, и с тех пор, как я уехал из Лондона, я ни от кого не получил ни строчки, чему, признаться, весьма рад. Но сказать вам по правде, я едва ли пробуду здесь столько, сколько первоначально предполагал. Живу я в доме пастора, которого очень люблю, но он такой сумрачный и задумчивый человек, отчасти по своей натуре, а отчасти от уединенной жизни, что я, пожалуй, скоро и сам заражусь от него сплином. Не желая его стеснять и из расположения к нему, я не хочу, чтобы ради меня он отказывался от своих привычек, а посему мы неизменно обедаем с ним между двенадцатью и часом. В восемь мы едим немного хлеба с маслом и выпиваем по стакану эля, а в десять он укладывается спать. Вино в его доме не водится, кроме той малости, что я ему прислал, им-то мы и угощаемся с ним по пинте на двоих, да и то через вечер. Жена его вот уже месяц как гостит у своего отца в двадцати милях отсюда и в ближайшие десять дней не вернется. Я никогда ее не видел, и, возможно, что с ее приездом буду чувствовать себя здесь более стесненно. Целый день я читаю или гуляю и, пожалуй, за три дня не произношу столько слов, сколько написал вам сейчас, так что, коротко говоря, у меня есть умысел улизнуть в Ирландию, если только я не возымею большую склонность к такому образу жизни, столь во всем отличному от того, который я вел до сих пор. С того дня, как мы с вами виделись, я не написал никому ни единого слова. Буду весьма рад получить от вас весточку, не потому, что вы в Лондоне, но как от друга, ибо за тамошние новости я не дам и трех пенсов и с тех пор, как я здесь нахожусь, ведать ни о чем не ведаю. Претендент или герцог Кэмбридж[1168] могут оба преспокойно высадиться в Англии, и я даже не узнаю об этом; будь мое обиталище в десять раз хуже, и тогда ничто не заставило бы меня возвратиться в Лондон, пока дела находятся в том состоянии, в каком я их оставил. Я плачу гинею в неделю за пансион и могу есть все, что мне угодно. Надеюсь, вы пребываете в добром здравии и настроении. Кланяйтесь от меня Молли. Простуда у меня совсем прошла.

A vous, etc.

Я посылаю сейчас слугу с этим письмом на почту, что в соседнем городке в двух милях отсюда, так что если там случайно окажется письмо от вас, я уже не смогу известить вас об этом. Надеюсь, служанка принесла вашу картонку с бумагами и документами.

Свифт — мисс Эстер Ваномри

8 июля 1714

Вы, как я вижу, очень уж болезненно восприняли прикосновение к вашему плечу[1169]. Я не стал бы писать вам так скоро, если бы не имел в виду сообщить вам, что, если вы хотите одолжить денег, то я посоветовал бы вам обратиться либо к мистеру Барберу, либо к Бену Туку, по вашему усмотрению, а я извещу их об этом, а также о необходимой вам сумме, и о том, что я поручусь за нее и пошлю им долговое обязательство. Если бы я знал, что наша почта уйдет во вторник, то написал бы еще двумя днями раньше. Я не вижу особых причин для беспокойства по случаю истечения годового срока: ведь вы в состоянии платить лишь столько, сколько получаете, а за остальное не можете нести ответственность; что же касается долгов вашей матушки, то вы, я надеюсь, не давали обязательства их уплатить. И, наконец, относительно 2-х фунтов и 5-ти шиллингов, за которые вы дали расписку; если дело идет лишь о них, то, право же, это такой пустяк, что ваше признание в том, сопровождаемое столь многими оправданиями, выглядит жеманством. Если других, тайных долгов, у вас нет, я буду весьма рад. И все же я никак не возьму в толк, каким образом кредиторы вашей матушки могут причинять вам какое бы то ни было беспокойство, разве только что существуют какие-нибудь другие неизвестные мне обстоятельства. Я едва ли задержусь здесь надолго, а посему, если вы хотите одолжить денег, то советую вам сделать это как можно быстрее; я предпочел бы, чтобы вы обратились к Бену Туку, потому что Барберу я сам только что дал расписку на тридцать гиней, понадобившихся мне на мои собственные расходы. Думаю, лучше всего было бы переслать долговое обязательство сюда мне, с тем чтобы я подписал его и отправил вам обратно, а уж вы вручите его Бену. Вы можете говорить с Беном о своем деле вполне откровенно, но, если у него не окажется в наличии свободных денег, нам придется обратиться к Барберу. Спешу закончить письмо, потому что почта в двух милях отсюда и, если я еще хоть немного задержусь, то не успею его отправить. Adieu. Поклон от меня Молькин.